Нужно было проверить, как там Мак, прежде чем думать, что делать с мертвым вервольфом.
К моему облегчению, когда я появилась на парковке, Мак стоял, прислонившись к автобусу Стефана. В руке он держал пистолете согнутым. стволом.
– Мерси? – спросил он, когда я подошла, как будто ожидал, что я заговорю.
Я кивнула и бросилась к гаражу, где оставила одежду. Он пошел за мной. Но когда я сменила форму и он увидел, что я обнажена, сразу отвернулся, давая мне возможность одеться.
Я быстро натянула шмотки – холодно без одежды – и сказала:
– Я в приличном виде.
Мак снова повернулся ко мне.
– У тебя кровь на подбородке.
Я вытерла кровь низом своей футболки. Сегодня я не собираюсь ходить по магазинам, поэтому немного крови на одежде мне не помешает. «Не вздумай снова блевать, – строго приказала я себе. – Представь себе, что это был кролик».
Вкус был совсем не как у кролика.
– Кто ты? – осведомился Мак. – Одна из них? А где… волк?
– Мертв. Нам нужно поговорить, – заявила я и замолчала, собираясь с мыслями. – Но сначала нужно убрать мертвого вервольфа с улицы. А еще до этого, наверно, нужно позвонить Адаму.
Я отвела Мака в контору – на этот раз включив свет. Конечно, нам обоим он нужен только для удобства.
Когда я потянулась к телефону, он накрыл мою руку своей.
– Кто такой Адам и почему ты ему звонишь? Я не убирала руку.
– Он местный Альфа. Надо убрать тело с дороги – если, конечно, не хочешь попасть в какую‑нибудь федеральную лабораторию задолго до того, как ученые убедятся, что нас лучше изучать не мертвыми, а живыми.
– Альфа? – переспросил он. – Кто это? «Да, он новый».
– Вервольфы живут стаями, – ответила я. – У каждой стаи, есть свой Альфа – волк, достаточно сильный, чтобы держать под контролем всех остальных. Адам Хауптман – местный Альфа.
– Как он выглядит?
– Рост пять десять, сто восемьдесят фунтов. Темные волосы, темные глаза. Не думаю, что у него есть что‑то общее с твоими волками. Если бы ты был нужен Адаму, он бы заполучил тебя, и гораздо раньше. Возможно, он подонок, но в компетентности ему не откажешь.
– Хорошо, – сказал он, медленно отнимая руку. – Ты меня сегодня спасла – и эта тварь могла разорвать тебя на клочки. Я видел, как он убивает.
Я не спросила, когда и кого. Сейчас важно действовать, чтобы избежать дальнейших неприятностей. Позвонить Адаму. Убрать тело с улицы, прежде чем кто‑нибудь его увидит. Потом поговорить. Я по памяти набрала номер Адама.
– Хауптман, – с легким раздражением ответил он после четвертого звонка.
– Я убила вервольфа возле моего гаража, – произнесла я и повесила трубку. Увидев поднятые брови Мака, объяснила: – Так реакция будет гораздо быстрее, чем если я двадцать минут потрачу на объяснения. Пошли.
Когда зазвонил телефон, ответил мой автоответчик.
Я взяла автобус Стефана, потому что грузить в него Что‑нибудь большое легче, чем в мой маленький «рэббит». Автобус пропах Маком, я и поняла, что он мне не солгал, когда заверил, что у него есть где спать. Он провел здесь не меньше нескольких ночей.
Автобус пока был без тормозов – их еще предстоит установить, – но я смогла подвести его прямо к телу. Мак помог мне втащить его и побежал к гаражу, пока я управляла автобусом. Когда я подъехала, он уже открыл гаражную дверь.
Мы положили тело на цементный пол возле подъемника, потом я поставила автобус на его прежнее место и опустила дверь, оставив тело внутри.
Я отошла в самый дальний от мертвого вервольфа угол и села на пол у своей большой сумки с инструментами.
Мак сел рядом со мной, и мы оба посмотрели на труп.
В гараже при ярком свете полуизменившееся тело выглядело еще более гротескно, чем под уличным фонарем, словно кадр из черно‑белого фильма Лона Чейни. Со своего места я видела убившую его рану на шее.
– Он считал, что должен излечиться быстро, – сказала я, чтобы нарушить тишину. – И потому не обратил внимания на мой укус. Но некоторые раны заживают дольше остальных. Он, как и ты, этого не знал. Давно ли ты стал вервольфом?
– Два месяца, – ответил Мак, прислоняясь головой к сумке и глядя в потолок. – Это убило мою подругу, но я выжил. Почти.
«Все‑таки он не убивал девушку, – подумала я, вспомнив свое предположение после подслушанного телефонного разговора. – Ему повезло».
Впрочем, Мак так не считал, а я не стала его разубеждать.
– Расскажи о своей жизни после этого. Откуда пришли эти? Ты из Тройного города?
Я уже месяцев шесть не слышала ничего о загадочных смертях и исчезновениях.
Мак отрицательно покачал головой.
– Я из Нейпервилля. – Увидев мой непонимающий взгляд, он пояснил: – Иллинойс. Возле Чикаго. – Он посмотрел на тело и сглотнул. Шепотом сказал: – Я хочу его съесть.
– Это совершенно естественно, – заверила я его, хотя, должна признаться, у меня возникло желание быть от него как можно дальше. Да поможет мне небо! Оказаться запертой в гараже с новым вервольфом и перед горой свежего мяса – это совсем не идеал безопасности. Но придется ждать прихода Адама. Могло бы быть и хуже: полнолуние или он был бы так голоден, как в первый день, когда появился.
– Олени не только вкуснее, но и жить с этим легче, – заметила я и тут же решила, что лучше поговорить о чем‑нибудь другом, не о еде. – Что с тобой произошло после первого нападения? Кто‑то отправил тебя в больницу?
Мак какое‑то время смотрел на меня, но я не могла понять, о чем он думает. Потом он сказал:
– После… после нападения я очнулся в клетке в каком‑то подвале. Там кто‑то был, и когда я открыл глаза, услышал: «Хорошо, ты жив. Лео будет очень доволен».
– Минутку. Лео. Лео. Чикаго. – И тут я поняла. – Лео Джеймс? Выглядит, как чемпион по лыжным гонкам? Высокий, светловолосый.
Лео – один из чикагских Альф; их там двое. Лео принадлежит территория западных пригородов. Я раз или два встречалась с ним. Мы друг другу не понравились, но, как я уже замечала, большинство вервольфов не терпят других хищников.
Мак кивнул.
– Похож. Он спустился по лестнице вместе с первым парнем и еще одним человеком. Никто из них не говорил со мной и не отвечал на мои вопросы. – Он сглотнул и беспокойно взглянул на меня. – Звучит дико? Невероятно.
– Ты сейчас рядом с той, кто умеет превращаться в койота, – мягко напомнила я. – Просто расскажи, что, по‑твоему, случилось.
– Хорошо. Я был все еще слаб, ничего не понимал, но, кажется, Лео торговался с кем‑то. Кажется, он продал меня за двенадцать тысяч долларов.
– Лео продал тебя за двенадцать тысяч долларов, – сказала я скорее себе, чем Маку. Мой голос мог звучать спокойно и небрежно, но только потому, что Мак прав: это совершенно невероятно. Не в том дело, что я считала, будто он лжет. – Он приказал одному из своих волков напасть на тебя и на твою подругу, и когда ты выжил, он продал тебя кому‑то как только что превратившегося волка.
– Я так думаю, – заявил Мак.
– Ты сегодня звонил семье? – спросила я. И улыбнулась, увидев, как он насторожился. – У меня очень острый слух.
– Брату.