— И что? У дугинских командировка будет? — догадался Сомов.
— Думаю, да. Полный шеф-монтаж, пусконоладка, обслуживание… — на этом слове Демон потряс в воздухе пустой пивной кружкой, давая знак официантке. — Решили полностью металлическую локалку не вывозить.
— А ещё что?
— А ещё местных продукция наших оружейников заинтересовала. Когда Смотрящие их, как и всех прочих, окунули в режим "в день по сотке", они сильно напугались.
— Все напугались, — философски заметил я.
— Не скажи, Костя… Если у Нью-Дели численность только начинает восстанавливаться, то шанхайцы в демографии прут полным ходом, налицо стабильный прирост. А оба канала в регионе — "трехсотки", бонусов практически нет.
— А что конкретно? Просто интересно, — Вальтер потребовал уточнения.
— Ну, "Арсеналы" 111-113-ые, конечно, "дерринджеры" под капсюль и ТТ-шные, "Стимпанк-12". Грозятся спецзаказами под более крупный калибр, чтобы пещерника валить с одного выстрела. В общем, есть и тут неплохие перспективы. Это они ещё не знают о наработках по производству ПТР Симонова и револьверной морской пушки Гочкиса под боеприпас от сорокапятки.
"Арсеналы" сотой серии — это к бабке не ходи, такие "громобои" всем нужны. А что, приличного качества чёрный порох мы уже можем производить в промышленных объёмах, с появлением у египтян чистой хлопковой клетчатки начались работы по созданию нитропорохов.
— Кроме того, обоим анклавам нужна отладка НПЗ, обучение техперсонала. Шанхайцы уже хотели к властям Манилы обратиться, там с нефтянкой всё в порядке, но делу мешают давние лёгкие трения, не взлетает тема.
— А с "металличкой" почему так? Чего не вывозим-то?
Демон лениво отодвинул свою тарелку, сыто потянулся.
— Фу-х, устал… Хороша у них курочка с корочкой… А? Нет, кое-что мы вытащим, конечно. Хром там, никель, медь, алюминий, коррозионно-стойкие стали, лист катаный. Ну, вы поняли. А вот "чернухи" пока прилично оставим, посмотрим, что тут понадобится.
Стратегическая задача, объявленная Сотникова на данном этапе развития: найти возможность высвобождения работников России и Берлина от бесконечной рутины крестьянского труда. Его поддерживают: всем понятно, что динамический тормоз в случае цивилизационного падения нашего общего Лифта должен сработать как можно раньше, зацепиться за направляющие на рисках с цифрами, где впереди 19, а не 18. А это возможно лишь в том случае, если само общество будет достаточно технологично в автономном режиме. Но как этого добиться, если все взрослые мужики постоянно заняты в полях — даже нас регулярно подпахивают!
Народу по-прежнему мало.
И, хотя потери среди новых потеряшек ныне сведены к минимуму, численность анклава растёт медленно. Перспективные проекты стоят на месте. К примеру, запросили руководители проекта создания маломерного парусного флота шесть мужиков — не могут выделить, не откуда их выскрести!
Что-то могут дать Египет и Франция, но этого мало, тем более, что и у них свои проекты работают, Нотр-Дам развивает ремёсла, Каир — текстильное производство…
И вот здесь индусско-шанхайский регион может помочь решить проблему.
Как вариант, некоторые предлагали снизить ассортимент сельхозпродукции местного производства. Условно, перейти на потребление картохи, брюквы и топинамбура. Как я думаю, это неприемлемо. Ибо есть такая важная штука, как качество жизни. Перефразируя знаменитую поговорку, скажу так: патриотизмом и качеством жизни можно добиться гораздо большего, чем одним лишь патриотизмом. Хотя, естественно, Сотникову вместе со спецами ещё предстоит продумать политику продовольственной безопасности, сохранить необходимый минимум агропрома. Но, в любом случае, только так у нас высвободятся остро необходимые производству и науке десятки людей, тот кадровый потенциал, который можно будет направить на осуществление перспективных проектов.
Поздний завтрак, плавно переросший в нормальный обед, закончился.
Девицы-красавицы принесли к финалу глиняные плошки с водой, подогретые влажные полотенца.
— Итак, к делу, мужики, — потёр ладони Демченко. — Назад к будущему. А будущее у вас таково…
Мы напряглись.
Кончился Демон, как командир группы сталкеров, это всем понятно.
Теперь он уже не командир сталкеров, хотя формального приказа по анклаву ещё нет. Демченко — заместитель Сотникова по международным вопросам, глава Госдепа, так сказать. Впрочем, к этому всё и шло, Главному ведь тоже нужно как-то людей себе отметать. По инерции Серёга ещё командует нами, но это уже край, довесок.
— Значит так, ребята. Эриха я у вас забираю, он останется здесь, с Монголом, Юрику помогать, приглядывать за безопасностью, попутно и по сторонам поглядывать. Может, ещё и разведочку какую затеем, посмотрим.
— А мы чё делать будем? — полюбопытствовал Гоблин, сейчас уже готовый хоть куда.
— Вы… — Демон пристально посмотрел на него, чуть нахмурился. — Ты как вообще, Михаил? Может, в Медцентр поедешь, от греха?
— Командир, не томи природу, целый я, кости без изъяна, — отмахнулся Гоб. — Давай задачу. Ванга починит, обезболивающее дадут.
— Дадут… — эхом повторил за ним Демченко. — Знаю я, что вам дадут, лично видел последствия. Ладно, по вам такое распоряжение: пока остаётесь здесь, в Шанхае, с открытыми целями, не хочу пока никого будоражить — нет окончательного решения.
Заинтриговал!
— Через час втроём садитесь на "Дункан", морской пехотой. Покатаетесь по акватории, покажете выправку и стать. Цель: демонстрация флага, играем в игру "Пришёл новый Мировой Жандарм". Пусть люди разнесут благую весть по берегам великих рек… Режим: патрулирование, при необходимости — досмотр, но чтобы всё тактично было, политически выдержано, без излишеств. Союзников надо нежно гладить по головке и говорить, что всё будет "ор лайт, бикфордов шнур", так, Кастет?
Я кивнул, есть такая присказка.
— Чужих смотреть пристально, оперативные решения принимать по ситуации. Знакомиться, обозначаться, при необходимости лёгкое — я сказал, лёгкое! — ата-та по булкам. Прокатитесь немного по Гангу в сторону Манилы и вверх по Рейну, недалеко. Ниже Коломийцев уже засветился. Всё понятно, мужики?
Группа переглянулась, никто ничего не спросил, что тут непонятного-то.
— Отлично. Старшим группы назначается Костя Лунёв. Прости, Миша, но тут дело международное, не твоё это.
— Да я нормуль, мне так только легче, без базара, — спокойно ответил Сомов.
Демченко очевидно опасался, что Гоблин обидится, я — нет. Мишке в принципе плевать на власть в руках. Ему свобода нужна.
— Костя, всё правильно там сделай…
А вот мне интересно.
Не могу про себя сказать, что назначение мне не польстило.
— Ну что, давайте расплачиваться?
— Девочки!! — трубно заорал Мишка.
Зря он, тут и так всё разваливается, если Демона послушать…
Возле берегового щита с надписью " Shanghai-city" стоят флагштоки.
На одном из них под слабым ветром еле шевелился и наш флаг, доходчиво объясняя непонятливым: в анклаве стоит группировка русских. Отсюда начинаются длинные ряды частных лодочных пристаней. Лодок в Шанхае больше чем просто много, где их только набрали… Моторки на Ганге и Рейне — всё ещё редкость, хотя их количество постоянно увеличивается. В основном тут стоят небольшие деревянные парусные лодчонки всех мастей, хотя попадаются и экземпляры покрупней, музей маломерного флота можно делать! Чаще всего встречаются джонки и сампаны. Лодки подороже привязаны к причалам толстыми цепями. Отдельно расположен "лакшери"-участок, там трезоркой ходит охрана, как правило, это худые босоногие мальчишки со свистками.
"Дункан" ждал нас на причале для крупных судов — есть и такой, где, кроме него, была пришвартована низкая и плоская местная посудина с названием "Меконг". Боевой корабль ВМФ России смотрелся по соседству с аборигеном, как атомный крейсер "Пётр Великий" рядом с речным прогулочным пароходиком.
Внешний вид Коломийцева вряд ли мог кого-то обмануть, хотя кэп, как всегда, одет был с иголочки, а одеколоном "Шипр" полит щедро. Всё говорило о том, что Владимир Викторович вчера плотно общался с новым знакомым, капитаном и владельцем "Меконга" Мустафой.
Коллегу он охарактеризовал коротко и универсально:
— Тот ещё волосан.
Непросто пришлось дяде Вове. Лао сразу постарались забрать к себе на постой всех русских, ведь Федя Потапов до сих пор числится членом лаосской общины. Мы раскрепощались с гуркхами, Потапов после объятий быстро смылся, отдуваться пришлось экипажу "Дункана", на них и пал основной удар лаосского гостеприимства…
Мы оперативно погрузились и отчалили, на водах быстро в себя приходишь. Поехали, покатаемся, потолкаемся.
Пока шкипер пересекал Т-образный речной перекрёсток и выруливал на стремнину Ганга, я, от нечего делать, снял с книжной полки кают-компании первую попавшуюся книгу. Ого! Чувствуется, Коломийцев к плаванию готовился.
Это был Александр Грин, "Корабли в Лиссе". Взяв маленькую книгу, я вышел на палубу, встал под ветер, так, чтобы видеть исчезающий вдали Шанхай, и наугад прочитал несколько абзацев:
"Нет более бестолкового и чудесного порта, чем Лисс, кроме, разумеется, Зурбагана. Интернациональный, разноязычный город определенно напоминает бродягу, решившего, наконец, погрузиться в болото оседлости. Дома рассажены как попало среди неясных намеков на улицы, но улиц, в прямом смысле слова, не могло быть в Лиссе…"
"Все это завалено сплошной густой тропической зеленью, в веерообразной тени которой блестят детские, пламенные глаза женщин. Желтый камень, синяя тень, живописные трещины старых стен: где-нибудь на бугрообразном дворе — огромная лодка, чинимая босоногим, трубку покуривающим нелюдимом; пение вдали и его эхо в овраге; рынок на сваях, под тентами и огромными зонтиками; блеск оружия, яркое платье, аромат цветов и зелени, рождающий глухую тоску, как во сне — о влюбленности и свиданиях…"
"Гавань — грязная, как молодой трубочист; свитки парусов, их сон и крылатое утро, зеленая вода, скалы, даль океана; ночью — магнетический пожар звезд, лодки со смеющимися голосами — вот Лисс".
"Население Лисса состоит из авантюристов, контрабандистов и моряков; женщины делятся на ангелов и мегер, ангелы, разумеется, молоды, опаляющее красивы и нежны, а мегеры — стары…"
Подошли Вальтер с Сомовым, заинтересовано замерли рядом.
— Что читаешь?
Я показал обложку, потом отдал томик Вальтеру, немец посмотрел, виновато пожал плечами, с чтением на русском у него пока плоховато. Кох ещё раз попробовал и передал книгу Гоблину. Тот внедрился в указанный абзац, почесал затылок, задумчиво посмотрел в сторону Шанхая и сказал:
— А вот про кол Грин ничего не написал бы.
— Какой такой кол? — не понял я.
— Не помнишь, что ли? Здоровенное такое дреколье, на него шанхайцы реально речных пиратов сажают. Ну! Мы ещё всё шмальнуть по нему порывались, да Субедар воспротивился, сказал, что Святой Сакда плохо сморщится.
Точно, точно, было за стрельбищем такое… лобное место!
И, да, Александр Грин вряд ли живописал бы нечто подобное в Лиссе… Впрочем, в моём представлении Новый Шанхай не показался от того менее экзотичным и заманчивым. Он и без Грина хорош, даже с суперколом на задворках.
Для работы с населением Мустафа отрядил нам сподручного, своего младшего матроса Ахметку, крепенького, не по годам опытного многоязычного парнишку, отлично знающего реку и все текущие расклады на ней: дислокацию и иерархию общин и артелей, деревень, микропоселений в два домика и заимок, или как у них тут это называется.