- Как это вышло, что ты стал ученым, - спросила она, закончив куплет,
словно застыдившись откровенности своей песни.
- На востоке у ненормальных есть школы. А явсегдабыллюбопытным,
задавал вопросы, на которые никто немогответить,-например,почему
произошел Взрыв. Мои родители отдалименявуслужениекненормальным,
надеясь, что теменяобучат.Иятаскалзанимиотходы,убиралв
помещениях, а они научили меня читать и считать.
- Наверное, это было ужасно!
- Это было прекрасно. Парнем я был крепким, и работа меня неслишком
утомляла. А когда они увидели, что я действительно хочу учиться, товзяли
менявшколунаполныйучебныйдень.Встарыхкнигахбылитакие
невероятные вещи! Из них я узнал историю мира - еще до Взрыва, тысячилет
назад. Тогда существовали нации и империи, намного большие, чемлюбоеиз
нынешних племен, а людей было столько, что на всехнехваталоеды.Они
даже строили корабли, чтобы летать в космос к другим планетам, которыемы
видим в небе...
- А, - протянула она разочарованно, - легенды...
Он понял, что продолжать не стоит. Почти никого, кромененормальных,
не интересовали древние времена. Для человекаобыкновенногомирначался
после Взрыва. Дальше еголюбопытствонезаходило.Двебольшиегруппы
существовали на планете: воины и ненормальные, - всеостальноенеимело
значения. Воины кочевали семьями или племенами, путешествуя отстоянкик
стоянке, от лагеря к лагерю, приобретая личный статус и воспитываядетей.
Втораягруппасостоялаизученыхистроителей.Поговаривали,она
умножалась за счет неудачливых или выбывших из строя воинов, с ихпомощью
строили стоянки, прокладывали дороги через леса. Они распределялиоружие,
одежду и все то, что, по их же уверениям, сами не производили. И никтоне
знал, откуда брались эти вещи, и никого это, в сущности, не волновало.
Те, кто изучал прошлое или какую-либо подобнуюбессмыслицу,ибыли
ненормальными. Собственно, они мало отличались от своих кочевых собратьев.
И уж вовсе не были идиотами. Сос искренне их уважал. Прошлоепринадлежало
им, и будущее, как он подозревал, тоже. Ихтолькосуществованиеибыло
плодотворным. Нынешнее положение вещей неизбежно должнобылоизмениться.
Цивилизациясовременемвсегдавытеснялаанархию,очемясно
свидетельствовала история.
- А почему ты не...
Она оборвала фразу. Слабые отблески огня уже совсем угасли, итеперь
только голос выдавал место, где она сидела.Онподумал,чтоегоспина
заслонила от Солы последние крохи тепла, хотя она и не жаловалась.
- Ненормальный? - закончил Сос.
Он исамнераздумалобэтом.Нокочеваяжизньимеласвое
очарование, а подчас и мгновения нежности. К тому же, она служилахорошей
закалкой для тела и дорогой воинской доблести.
Нокочеваяжизньимеласвое
очарование, а подчас и мгновения нежности. К тому же, она служилахорошей
закалкой для тела и дорогой воинской доблести.Вкнигах,конечно,были
чудеса, но они были и в окружающей жизни. Он хотел и того, и другого.
- Я всегда считал нормальным для себя сражаться с мужчиной посвоему
выбору и так же любить женщину. Делать то,чтохочу,икогдахочу.И
зависеть лишь от того, насколько сильна моя правая рука.
Сейчас это прозвучало глупо. Его лишили всех воинских прав,женщина,
которую он желал, предпочла связать свою жизнь с другим.Егособственная
наивность была причиной этого краха.
- Давай спать, - угрюмо буркнул он, ложась снова.
Она подождала,затем,безединогослова,взобраласьнанегои
распласталась на спинах мужчин. Сос чувствовал, какееголоваскопной
мягких волос устраивается на его правом плече; щекочущие прядискользнули
между рукой и туловищем, словно побуждая к действию... Онзнал:тобыло
чистой случайностью. Женщины не всегда понимают,какихдлинныеволосы
иногдадействуютнамужчину.Леваягрудьее,-теплая,нежная,-
сплющилась о его спину, гладкоетяжелоебедроприльнулоквнутреннему
изгибу колена. При дыхании теплый живот ееритмическиприжималсякего
напрягшимся ногам.
В темноте он до боли сжал кулак.
5
- В следующий раз, советник, еслитыскажешь,чтобыявлепешку
расплющил булавой вот эту руку, я сделаю это с радостью, - сказал Сол.Он
был бледен и слаб, но болезнь уже отступила. Перед тем, как онпроснулся,
они обрядили его в новые брюки из поклажи и предоставили свободу думать об
утраченной одежде что угодно. Он о ней и не спрашивал.
На дикой яблонеСолаобнаружилазеленыеплоды,этойедойими
пришлось удовлетвориться. Под одобрительные кивки женщины Сос, не вдаваясь
в подробности, поведал о битве с землеройками.
- Значит, мы не сможем использовать этудолину,-сказалСол,не
дослушав до конца.
- Напротив. Это прекрасная тренировочная площадка.
- С этими землеройками? - Сола скосилась на него.
- Дай мне двадцать крепких ребят, - Сос решительно посмотрелвлицо
Солу, - и один месяц на работу. Я очищу эту территорию на год вперед.
Сол пожал плечами.
- Хорошо.
- А как мы отсюда выберемся? - озабоченно поинтересовалась Сола.
- Так же, как и пришли. Землеройки - рабы своей прожорливости. Они не
могут долго оставаться на одном месте. Тем более, что в этой долинеими
так нечем было поживиться. Они, должнобыть,ужеперебралисьнановое
пастбище. А вскоре и вовсе перемрут: унихкороткийжизненныйцикл.В
такие полчища они, надо думать, собираютсякаждоетретьеиличетвертое
поколение. Правда, это случается несколько раз в году.
- Откуда они взялись? - спросил Сол.