Я стал возиться с лодкой, чинить её и приспособлять для плаванья. Во время этой возни я вдруг услышал бабушкин голос:
- Не смею тебя беспокоитттть. Приходи, однако, ко мне беседоватттть.
Я оглянулся спросить, что она так нажимает на "т", но её уже нигде не было.
Я искал, искал - она будто сквозь землю провалилась.
Я стал волочить лодку к воде, было тяжело, я устал и проснулся.
Бабушка давно встала. Она была в кухне.
Мне мой сон не понравился. Зачем-то они все умирают, сквозь землю проваливаются. То ли дело я: мне всё время летать хочется, до того берега добираться.
Я встаю и включаю радио. По радио играет весёлая музыка. Я начинаю под музыку плясать.
Сегодня я весь день пляшу. По телевизору музыка - я пляшу.
Как будто у меня есть особый моторчик. И он автоматически заводится, когда играет где-нибудь музыка.
Пришли родители. Услышали, что я топаю, и говорят:
- Тише, тише, придут снизу!
Я стал тише топать, но плясать не перестал.
Вдруг на отца наскочил нечаянно. Он говорит:
- Ты так дёргаешься, как будто тебя палками бьют.
После этого я перестал сильно руками размахивать. Но плясать не перестал. Держусь ровно, топаю тихо - танцую.
Увидела случайно мама и говорит:
- Ты, Славик, не плохо двигаешься, между прочим.
Мама ещё не понимает, что я не просто двигаюсь, я танцую.
Ничего скоро поймёт, куда она денется. Все мой танец поймут, никуда не денутся.
Отец говорит:
- Что ты делаешь? Ты бабушке надоел, всё время у неё перед глазами мелькаешь. Прекрати немедленно!
- Я не мелькаю. Я, может быть, ей помогаю. От смерти её спасаю. Веселю.
Мрачный отец какой-то. Всё время говорит: "Прекрати!"
Я, конечно, не обратил на это внимания. И плясать продолжаю.
А что делать? Музыка играет - моторчик работает.
Отец говорит:
- Остановись!
- Не могу, - говорю.
- Почему не можешь?
- Завёлся.
- Это ещё что такое?
- Моторчик завёлся.
- Какой моторчик? Ах, моторчик! Останови моторчик!
- Зачем?
- Видишь ли, мотор работает, но голова должна быть на плечах.
- При чём тут голова?
- Соображать: что? Зачем? Для чего?
- Я знаю, - говорю.
- Знаешь, так остановись наконец.
- Я знаю: моторчик у человека работает, голова на плечах есть. Стоп!
Я, между прочим, знаю, зачем я пляшу.
Помните октябрятского вожатого, который работает в нашем классе? Толя Богданов его зовут. На вид он парень обыкновенный. Он сам пел и плясал в нашем классе, никто его не просил. Но было ужасно интересно. Вот и я. Пока учусь - подрасту.
Правда, родителям это так надоедает, что они не знают, куда от меня деться.
Сами же они виноваты.
Когда я их спрашивал, что мне делать, они мне говорили, книгу почитать. Я читал книгу про ребят, которые что есть мочи отплясывали в деревенской бане. Баня ходуном ходила.
Родители говорили мне: телевизор посмотри. Я смотрел. Там вообще все поют и пляшут, тем более, что другое мне вовсе неинтересно и ничего не понятно.
А вот когда я сам начал плясать, всё время слышу: "Перестань!" да "Прекрати!"
А зачем прекращать?
Я живу в своей квартире? В своей.
На своей улице? На своей.
В своём городе? В своём.
Учусь в своей собственной школе. Вот, значит, что хочу, то и делаю!
Плясал, пляшу и буду плясать!
Это нужно для дела.
Я хочу быть октябрятским вожатым в первом "А" классе.
А что?
Мой отец в конце концов в один прекрасный день принёс мне новые лыжи.
Нельзя сказать, что это были необыкновенные лыжи, но мне именно такие и нужны.
День действительно был замечательный. Зима пришла. Снегу навалило.
И вот я снова выхожу на улицу и встаю на лыжи. Прокачусь от дома до школы по новому снежку.
Вышел, и сразу старые знакомые встретились. Знакомый сосед сказал мне: "Физкультпривет!"
Знакомая девочка вела кошку на поводке. Прежде она за кошкой бегала, а теперь кошка за ней тащится.
Коля гнал на велосипеде прямо по снегу.
- А где этот мальчик, который дал тебе велосипед? - спросил я.
- Скоро вернётся, - сказал Коля.
В Васином окне был свет: наверно, он учит уроки.
Мне тоже захотелось учить уроки. И в школу захотелось.
Я катил на новых лыжах. Медленно падал снег. Всё было в порядке.
Только я так и не знаю, каким лучше быть: нормальным или необыкновенным человеком?
Вообще-то обыкновенным человеком быть просто замечательно, я это чувствую. Может быть, даже и лучше всего.
В общем, как быть необыкновенным человеком, я пока совсем не знаю. Я вон чуть не умер от этого.
Отложим это до другого раза.