Белые облачка пара, вырывавшиеся из его рта, таяли в январском холодном воздухе.
Машина его стояла рядом с амбаром, на широкой дороге, ведущей за пределы его маленькой вселенной, жизнь в которой вращалась вокруг кормления скота, выращивания телят и заготовки сена. Над ним висело унылое зимнее небо, цвет которого менялся от мрачно-синего до тоскливо-серого.
Неожиданно его внимание привлекло что-то, от чего побежали мурашки по коже. По проселочной дороге ехала маленькая синяя машина.
К Ролинзу давно никто не ездил. Он всем дал понять, что не нуждается в визитерах, которые сновали в его доме, как муравьи. Сначала, после того, как умерла его жена, это были прихожане местной церкви, приносившие ему запеканки и кексы, грудинку и бобы. Какая насмешка судьбы: они приносили ему съестное, чтобы он не умер от голода, в то время как единственным желанием его было умереть.
Изредка появлялись женщины. Одинокие, отчаявшиеся, те, кто знал, что он горюет, и те, кто хотел облегчить его боль. Но он заслужил эту боль и поэтому никто подолгу не задерживался.
Заинтересованный и настороженный одновременно, Джо направился к остановившейся машине. Сняв перчатки, он засунул их в карман джинсов. Он не позаботился даже надеть свою куртку из овчины, и теперь морозный воздух холодил голые руки, выглядывающие из закатанных выше локтей рукавов фланелевой рубашки.
Когда дверца машины открылась, сердце его ухнуло вниз. С застенчивостью подростка Марти неловко вылезла из автомобиля и встала на дороге. На ней были джинсы и толстая куртка. Дверцу она оставила открытой, словно готовая прыгнуть обратно в любую секунду. Джо снял шляпу и вытер рукой лоб. Мелкие соломинки царапали его кожу, но он ничего не замечал, кроме Марти, и видел лишь ее теплые карие глаза, ее румянец на щеках, ее улыбку.
— Доброе утро, — поприветствовала она его.
— Здравствуйте, — ответил он. Внезапно его охватила тревога. — Что-то случилось?
— Нет, — выдохнула она. — Нет, — повторила Марти уже спокойнее. — Я имею в виду, что с Коди все в порядке. Он в школе.
— Хорошо. Ну, как он, вспомнил? Она покачала головой.
— Как же вы нашли меня? Моего адреса нет в справочнике.
— В смысле, под именем Ковбой, Всегда Готовый Помочь? Он засмеялся:
— А вы пробовали позвонить?
— Нет, — пришлось признаться ей. — Мне казалось, будет лучше этого не делать.
От таких слов кровь застыла в его жилах.
Она отвела глаза, но затем снова взглянула прямо на него, будто приняв какое-то решение.
— Я позвонила в Ассоциацию родео.
— Вам, наверное, холодно? — спросил он, готовый убить себя то, что стоит и глазеет на нее, как глупый подросток. — Ну, конечно, вы замерзли. — Он втянул в себя холодный воздух. — Всего десять градусов. Иногда я так же догадлив, как и быки на моем пастбище. Входите в дом.
— Думаю, не стоит. — Голос ее дрогнул, когда они встретились взглядом. Что-то смягчилось в темно-шоколадной глубине ее глаз. — Ну, если только на минутку.
С сердца его упал невидимый камень. Он провел ее на крыльцо и открыл дверь. Окна все еще были закрыты занавесками. Джо смотрел, как она входит в дом, осторожно, неуверенно проходит в затемненную комнату. Спохватившись, он бросился открывать шторы, чтобы впустить свет. Пылинки закружились в бледных лучах, проникших в дом через давно не мытые окна.
— Давайте я повешу вашу куртку? Она покачала головой.
— Я ненадолго.
— Присядьте. — Он указал на одиноко стоящую софу. — Я поищу что-нибудь выпить. Что вы будете?
Он сделал шаг к кухне, пока она прошла в гостиную и примостилась на краешке дивана, будто птичка, готовая тут же вспорхнуть. Открыв холодильник, он с сомнением заглянул в него.
— У меня есть немного апельсинового сока, — пробормотал Джо, открывая банку, но, понюхав, наморщил нос.
— М-да, похоже, что нет. Как насчет воды?
— Джо, спасибо, мне ничего не надо. — Она не могла остаться в любом случае. Ей вообще не следует тут быть. Но сейчас она никак не могла уехать.
Вытерев ладони о джинсы, он двинулся к ней, стараясь держаться на некотором расстоянии. Следуя ее молчаливому приглашению, он присел на софу на ее противоположном конце.
— Как у вас дела? — спросил он.
— Хорошо. — Взгляд ее упал на паутину, затягивающую вентиляционную решетку и колеблющуюся от движения теплого воздуха оттуда. — А у вас?
— Тоже.
Неловкая тишина повисла между ними. Она гадала, не стоило ли сказать Джо, что к Коди вернулась память, и этой маленькой ложью убрать его из их жизней. А может, ей стоит установить несколько простых правил, не допускающих поцелуев между ними? Мысли ее метались, пока принятое решение не легло на них, словно толстый слой пыли на абажуре ламп в его доме.
— Я пытался вам позвонить. — Его голос заставил ее вздрогнуть.
— Вы?
— Вчера вечером. И сегодня утром. Она прикусила нижнюю губу.
— Я вчера отключила телефон, у Коли болела голова. А сегодня отвозила его в школу.
— У вас есть автоответчик? Если нет, я могу дать вам свой старый, которым не пользуюсь, — предложил Джо. — Тогда я смогу оставить сообщение для Коди… будто его…
— Его отец?
Ее брови превратились в одну тонкую стрелку, а его высеченные словно из камня черты, казалось, совсем окаменели.
Она резко встала.
— Джо, я пришла, потому что… Слова застряли у нее в горле. В его синих глазах застыла какая-то безнадежность. Марта кляла себя за то, что не может закончить это дело сейчас, одним махом и навсегда.
— Вас оскорбил тот поцелуй, правда?
— Почему вы так решили? — Голос ее неожиданно сорвался. Колени задрожали, и она рухнула обратно на софу.
Его глаза сузились. Он придвинулся к ней поближе.
— Я просто подумал, что это выглядит странно, если женатая пара не хочет целоваться. Но больше этого не случится, — сказал он твердо. Но тут взгляд его упал на ее губы. — Если только…
— Если только?.. — Сердце ее прыгнуло в груди. Она жаждала нового поцелуя.
Но нет, она не станет связываться с Джо. Она не станет связываться больше ни с одним ковбоем.
— Если только Коди не скажет что-нибудь.
Как тогда.
— А. — Она почувствовала, как жар переполняет ее. Скрестив руки на груди, постаралась унять его, взять свои чувства под контроль. — Если это случится, вы поцелуете меня в щеку.
Его пристальный взгляд проникал прямо в ее сердце.
— Раз вы этого хотите…
— Да. — Голос ее прозвучал неубедительно. Судорожно вздохнув, она встала. — Я забыла свою сумку в вашей машине.
Он моргнул от неожиданности и поднялся:
— Сумку? Я ее там не видел.
Она отступила от него. Ей было душно, не хватало пространства, ей хотелось убежать отсюда поскорее.
— Я положила ее на заднее сиденье. Он кивнул:
— Если она все еще там, я сейчас ее принесу.
Как будто тоже стараясь поскорее забыть разговор о поцелуе, он схватил шляпу с пыльного стола и рванулся к двери. Она с любопытством проводила его взглядом. Интересно, почему этот нежный, ласковый ковбой живет один. А может, нет? Может быть, он просто проявил к ним любезность, и ничего больше? Внезапно этот вопрос стал жизненно важным для нее.
— Джо, — остановила она его, прежде чем он вырвался из дома в холодное, хрустящее утро.
— Мм? — Он остановился на секунду, придерживая дверь.
Взгляд ее бродил по заброшенной, пыльной комнате, похожей больше на склеп, чем на жилое помещение. Воздух был спертый, застоявшийся, безжизненный. На кухонном столе стояло какое-то засохшее растение.