Это хорошая книжка?
– Не знаю, я еще не читала, – говорю я.
– А. – Старушка кивает и поворачивается ко мне спиной.
Мне бы заткнуться и заниматься своим делом, но ведь нет же. Я прочищаю горло и зачем-то говорю:
– А разве у нее нет рецептов индийской кухни?
– У кого, милочка? – Старушка бодро семенит ко мне.
– У вашей невестки! – И кто меня за язык дергал! – Если она сама родом из Индии, разве она не умеет готовить индийские блюда?
– Ах, – старушка в полном замешательстве, – а что же мне тогда ей купить?
Бог ты мой.
– Не знаю, – отвечаю я. – Может быть, книжку про… что-нибудь другое?
– Прекрасная идея! – радостно восклицает старушка и просит: – Подскажи-ка мне, милоч-ка, какую.
Ну почему я?
– Простите, но я спешу. – И я быстренько смываюсь.
Мне немного неловко. Иду к отделу аудио-видео, в котором никогда не бывает людно, и прячусь за стеллажом с видеокассетами про телепузиков. Украдкой оглядываюсь и снова откры-ваю книгу. Так, страница 214, бириани с тигровыми креветками… И только я дошла до конца списка специй, как рядом строгий голос произносит:
– Простите?
Я так пугаюсь, что ручка соскальзывает с блокнота и, к моему ужасу, черкает толстую ли-нию прямо на фотографии тарелки рассыпчатого риса. Я быстренько прикрываю страницу рукой и оборачиваюсь с невинным выражением лица. Мужчина в белой рубашке и со значком с именем глядит на меня крайне недоброжелательно.
– По-вашему, это общественная библиотека? – говорит он. – Или вы думаете, что у нас тут бесплатная справочная?
– Да я так, просто смотрю, – спешно оправдываюсь я и пытаюсь закрыть книгу.
Но палец мужчины в белой рубашке приземляется прямо на эту страницу, прежде чем я успеваю ее закрыть. Он медленно открывает книгу, и мы упираемся взглядами в жирную синюю линию от шариковой ручки.
– Смотреть – это одно, – сурово говорит он. – А портить товар – совсем другое.
– Я нечаянно! – извиняюсь я. – Это вы меня так напугали!
– Хм, – мычит он и пристально разглядывает меня. – Вы вообще собирались покупать эту книгу? Или какую-нибудь другую?
Пауза, потом я стыдливо признаюсь:
– Нет.
– Понятно, – поджимает он губы. – Тогда придется нам с вами пойти поговорить с управ-ляющей. О том, чтобы выставить эту книгу обратно в продажу, не может быть и речи, так что это наш убыток. И если вы готовы пойти со мной к управляющей и объяснить, чем конкретно занимались, когда произошла порча товара…
Он что, серьезно? Он разве не должен сказать: «Ничего страшного, не хотите ли получить карточку постоянного клиента?» Мое сердце учащенно бьется от страха. Что делать? Понятно, что, следуя своим новым заповедям, я не могу купить эту книгу. Но идти с ним на ковер к управляющей мне тоже не хочется.
– Линн? – зовет мужчина продавщицу из секции авторучек. – Ты не могла бы вызвать Гленн?
Он и правда серьезно настроен. И явно дико доволен собой, как будто поймал воришку. А они могут завести уголовное дело за то, что человек черкнул ручкой в книге? Может быть, это считается актом вандализма? Боже мой. На меня заведут дело в полиции и никогда не пустят в Америку!
– Знаете, я ее куплю, ладно? – говорю я, едва дыша. – Куплю эту чертову книгу.
Я выхватываю книгу из его лап и, прежде чем он успевает что-то сказать, спешу к кассе. Сердце в пятки ушло.
У соседней кассы стоит та самая старушка в голубом пальто. Я стараюсь не смотреть в ее сторону. Но она меня замечает и восторженно кричит:
– Я послушалась вашего совета! Купила кое-что другое. Думаю, ей понравится!
– Замечательно, – отвечаю я, отдавая кассирше книгу.
Думаю, ей понравится!
– Замечательно, – отвечаю я, отдавая кассирше книгу.
– Называется «Галопом по Индии»! – Старушка машет толстой книженцией в синей об-ложке. – Слышали про такую?
– Ой, да, но…
– С вас 24 фунта 99 пенсов, – говорит мне кассирша.
Что? Я смотрю на нее с ужасом. Двадцать пять фунтов за вшивую книжку с рецептами?! Ну почему я не выбрала что-нибудь подешевле, в мягкой обложке? Вот зараза! Я неохотно до-стаю кредитку и протягиваю кассирше. Одно дело ходить за покупками, а другое дело, когда тебя заставляют брать то, что ты не хочешь. Я бы на эти деньги могла купить классное белье.
Но если разобраться, думаю я, отходя от кассы, это же прибавка к бонусным очкам на кар-точке. На сумму… 50 пенсов! И теперь у меня сколько угодно рецептов карри, не надо тратиться на рестораны и полуфабрикаты! Да, можно считать эту книгу вложением капитала.
Не хочу хвастаться, но следующие два дня я держалась молодцом. Единственные вещи, приобретенные мной, – симпатичный хромированный термос, чтобы было в чем кофе на работу носить (и в придачу кофе в зернах и электрическая кофемолка – просто обидно в такой чудный термос наливать гадкий растворимый кофе), и еще шампанское и цветы для Сью в день ее рож-дения.
Но эти покупки мне были дозволены, ибо Дэвид Бартон учит: «Друзей надо беречь и це-нить». По его словам, сам факт преломления хлеба с друзьями есть древнейший и важнейший ритуал в истории человечества. «Продолжайте дарить подарки своим друзьям, – пишет он. – Пусть не самые дорогие, проявите творческий подход, попробуйте сделать подарки своими ру-ками».
Поэтому я покупаю не целую бутылку шампанского, а половину, а круассаны, вместо го-товых дорогих из кондитерской, испеку из специального теста, которое продается в тюбиках.
Вечером мы идем в ресторан «Терацца» с кузиной Сьюзи, Фенеллой, и кузеном Таркином. Честно говоря, ужин, скорее всего, обойдется жутко дорого. Но ничего, ведь это считается пре-ломлением хлеба с друзьями. (Вот только хлеб в «Терацце» – булочки с травами и сушеными помидорами по четыре с половиной фунта за корзинку.)
Фенелла и Таркин приезжают в шесть часов. Как только эти двое появляются в поле зрения Сьюзи, она начинает визжать от восторга. Я у себя в комнате заканчиваю макияж, оттягиваю момент, когда мне придется выйти и поздороваться. Я не в восторге от Фенеллы и Таркина. Они мне кажутся немного странными. Взять хотя бы наружность. Она у них… необычная. Оба худые – такие костлявые и бледные, и зубы у них торчат. Фенелла старается хоть как-то скрасить свое уродство при помощи косметики и нарядов и выглядит не слишком ужасно. Но Таркин, честное слово, похож на полинявшего суслика или исхудавшую куницу. В общем, на какое-то маленькое костлявенькое существо. И ведут они себя странно. Ездят на велике-тандеме и носят одинаковые свитера, связанные их старой няней. А еще они говорят на своем «семейном» языке, который ни один человек не понимает. Например, бутерброды они называют «бородами», а выпивка у них называется «чутка», вода – «да». Поверьте, это очень быстро начинает действовать на нервы.
Но Сьюзи в них души не чает. В детстве она каждое лето проводила с ними в Шотландии и, конечно, не замечает их странностей. Но хуже всего то, что в их обществе она тоже переходит на язык «бород», «чуток» и так далее. Меня это откровенно бесит.
Но что я могу поделать? Они уже тут. Заканчиваю красить ресницы и смотрюсь в зеркало.
Очень даже ничего выгляжу. На мне сегодня простой черный топ, черные брюки, а вокруг шеи свободно повязан мой обворожительный, шикарный шарфик от «Денни и Джордж». Какая все-таки это была удачная покупка. Просто потрясающая.
Я еще немного кручусь перед зеркалом, потом, смирившись, открываю дверь.