– Это чудо. И тут в дверях появилась Наташа.
– А, привет, – поздоровалась она со мной. – Вы сегодня не в наряде девочки-кролика? – и она немного посмеялась, чтобы превратить свое унизительное замечание в милую шутку.
– Просто мы, кролики, так одеваемся зимой, чтобы не замерзнуть, – объяснила я.
– Джон Роша? – удивилась Наташа, уставившись на платье Джуд. – Прошлая осень? Я узнаю кайму.
Я выдержала паузу, чтобы придумать какой-нибудь остроумный и язвительный комментарий, но мне, как назло, ничего не пришло в голову. Поэтому после глупого молчания я сказала:
– Что ж. Уверена, что вам хочется пообщаться с гостями. Рада буду снова встретиться. Пока-а-а!
Я решила, что надо выйти в сад, чтобы подышать свежим воздухом и выкурить сигарету. Была удивительная, теплая звездная ночь, и луна освещала все рододендроны. Эти цветы напоминают мне о северных провинциальных поместьях викторианской эпохи, описанных Д.Х. Лоуренсом, где герои тонули в озерах. Я ступила в глухой сад. Из дома доносились звуки венских вальсов в довольно модном стиле «миллениум». И вдруг я услышала голос сверху. За стеклянной дверью появился человеческий силуэт. Это был вполне привлекательный юноша-блондин, явно из частной школы.
– Привет, – сказал юноша, неуверенно зажег сигарету и начал спускаться по лестнице, глядя на меня. – Не хотели бы вы потанцевать? Ой. Ах, простите, – продолжал он, протягивая руку, как будто мы на Дне открытых дверей в Итоне, а он – бывший министр внутренних дел, на время позабывший о манерах, – Саймон Далримпл.
– Бриджит Джонс, – представилась я, неловко протянув руку и чувствуя себя членом военного кабинета.
– Привет. Ах, да. Я правда очень рад с вами познакомиться. Так мы можем потанцевать? – спросил юноша, снова превращаясь в ученика частной школы.
– Ну, я не знаю… – ответила я, превращаясь в пьяную шлюху, и непроизвольно издала хриплый смешок, как проститутка в Йетс-Вайн-Лодж.
– Я хочу сказать, прямо здесь. Совсем немного. Я колебалась. По правде, я была польщена. Происходящее, да плюс ещё фокусы на глазах у Марка Дарси – все это уже начало меня беспокоить.
– Пожалуйста, – упрашивал Саймон. – Я никогда раньше не танцевал с женщиной старше себя. О, черт, что я говорю. Я имел в виду… – продолжал он, заметив выражение моего лица, – я имею в виду, с кем-то, кто уже закончил школу, – и он страстно сжал мою руку. – Вы же не будете возражать? Я буду ужасно, ужасно благодарен.
Саймона Далримпла явно учили бальным танцам с рождения, и мне было приятно, когда он искусно вел меня в танце. Но проблема состояла в том, что у него случилась, ну, не хотелось бы так уж сильно на этом заострять, – короче, самая огромная эрекция из всех, с которыми мне посчастливилось сталкиваться. Мы танцевали так близко друг к другу, что это трудно было интерпретировать как невинное развлечение.
– Переход партнеров, Саймон, – раздался вдруг голос. Это был Марк Дарси.
– Иди. Возвращайся в дом. Тебе давно пора ложиться спать.
Саймон был совершенно уничтожен. Он весь залился краской и поспешил в дом.
– Можно? – произнес Марк, протягивая руку.
– Нет, – сердито ответила я.
– А в чем дело?
– Эм-м-м, – промычала я, подыскивая оправдание за свою вспышку гнева. – Вы жестоко обошлись с бедным мальчиком, воспользовались своим преимуществом и унизили его в таком чувствительном возрасте, – заметив, что Марк растерялся, я быстро продолжила, – но я благодарна вам за приглашение на вечер.
Все просто чудесно. Большое вам спасибо. Фантастический праздник.
– Да, кажется, вы это уже говорили, – пробормотал он, заморгав.
По правде сказать, он казался очень взволнованным и уязвленным.
– Я… – Марк запнулся и начал шагать по дорожке, вздыхая и вороша рукой волосы. – А как… Вы читали что-нибудь приличное в последнее время?
Невероятно.
– Марк, – не выдержала я. – Если вы снова спросите меня, читала ли я что-нибудь приличное в последнее время, я съем свою голову. Почему бы не спросить что-нибудь другое? Вы немного повторяетесь. Спросите, есть ли у меня хобби, или что я думаю по поводу единой европейской валюты, были ли у меня неприятные случаи, связанные с презервативами?
– Я… – начал он снова.
– Или кого бы я выбрала, если бы мне предложили переспать с Дугласом Хердом, Майклом Ховардом или Джимом Дэвидсоном. На самом деле, вариантов нет – Дуглас Херд.
– Дуглас Херд? – переспросил Марк.
– М-м-м. Да. Он так восхитительно строг, но справедлив.
– Н-н-н-да, – задумчиво протянул Марк. – Это ваше мнение, но у Майкла Ховарда невероятно привлекательная и умная жена. Должно быть, в нем есть какое-то скрытое очарование.
– И в чем оно состоит? – невинно поинтересовалась я, надеясь, что он заговорит о сексе.
– Ну…
– Он, полагаю, очень хороший любовник, – подсказала я.
– Или фантастически искусный гончар.
– Или квалифицированный ароматерапевт.
– Вы поужинаете со мной, Бриджит? – спросил Марк неожиданно и довольно сердито, как будто собирался усадить меня за стол и отчитать.
Я запнулась и уставилась на него.
– Это моя мама вас надоумила? – с подозрением поинтересовалась я.
– Нет… я…
– Юна Олконбери?
– Нет, нет…
Я вдруг поняла, что происходит.
– Это ваша мама, так?
– Ну, моя мама…
– Я не хочу, чтобы вы приглашали меня на обед только потому, что ваша мама так хочет. Да и о чем мы будем говорить? Вы спросите меня, читала ли я в последнее время что-нибудь приличное, мне придется конструировать какое-нибудь вранье, а потом…
Он смотрел на меня в оцепенении.
– Но Юна Олконбери сказала, что у вас бзик на литературе, что вы с головой погружены в книги.
– Да что вы? – удивилась я, довольно польщенная. – А что она ещё говорила?
– Ну, что вы радикальная феминистка и у вас очень яркая жизнь…
– О-о-ох, – вздохнула я.
– …миллионы мужчин приглашают вас на обеды. Уф.
– Я слышал про Даниела. Мне жаль.
– Думаю, вы искренне пытались предупредить меня, – угрюмо пробормотала я. – А что вы-то имеете против него?
– Он переспал с моей женой, – ответил Марк. – Через две недели после нашей свадьбы.
Я ошеломленно смотрела на него, и тут сверху раздался голос: «Марки!»
В освещенном окне появилась фигура Наташи. Она вглядывалась вниз, пытаясь понять, что происходит.
– Марки! – снова позвала она. – Что ты делаешь там, внизу?
– В прошлое Рождество, – быстро заговорил Марк, – я думал, что если мама ещё раз произнесет слова «Бриджит Джонс», я пойду в «Санди пипл» и заявлю, что она обращается со мной, как ребенок с велосипедным насосом. Потом, когда мы встретились… а на мне был этот идиотский свитер в ромбами, который Юна подарила мне на Рождество… Бриджит, все другие девушки, с которыми я знаком, они как лакированные.