Возможно, мне не следовало открывать вам их местонахождение, но об их прибытии сообщили утренние газеты. Слева от вас…»
Флетч вошел в Голубой дом через широко распахнутую дверь.
Мокси в столовой складывала горкой салфетки.
— Слава Богу, — воскликнула она, увидев многочисленные свертки в руках Флетча. — Я изжарилась в этом платье.
— У тебя новые гости. Эдит Хоуэлл. Джон Мид.
— Да. Они позвонили из Ки-Маратона.
— И, полагаю, Джефф Маккензи.
— Ты знал о его приезде, — она начала знакомиться с содержимым свертков прямо на обеденном столе. — Остальные во дворе. Джерри Литтлфорд с женой. С ними прилетел и Сай Коллер.
— Сай Коллер? Два режиссера под одной крышей. Все равно, что две дамы, пришедшие на бал в одинаковых платьях.
Мокси приложила желтые трусики от купальника к черному платью.
— Кажется, в самый раз.
— Я заказывал все по американскому стандарту. А где они будут спать?
— На балконах есть кушетки, гамаки, качели.
— А где О, Блистательный Наш?
— Пошел общаться с народом.
— А тут ему общаться не с кем? Дом набит народом. Мокси, я хотел увезти тебя на несколько дней…
— Я и уехала, — раздраженно, она ухватила все свертки и прижала их к груди. — Прятаться мне нет нужды. Я никого не убивала, ты знаешь.
— Тогда нам надо найти другого подозреваемого. И побыстрее. А лучшего кандидата, чем ты, я просто представить себе не могу.
— Мне надо переодеться, — она повернулась и направилась к лестнице. — Познакомься с гостями.
Флетч вышел во двор со стаканом апельсинового сока в руке. Джерри Литтлфорд заметил его первым.
— Вы — Флетч.
— Совершенно верно.
— Я Джерри, — он встал, чтобы пожать Флетчу руку. — Моя жена, Стелла.
Стеллой оказалась та самая молодая женщина, что днем раньше увела из-за трейлера Мардж Питерман.
— Вы знакомы с Саем Коллером?
Мужчина с толстым животом, обтянутым тенниской, на этот раз зеленой, помогал Стелле уводить Мардж. Он не поднялся с шезлонга и не протянул Флетчу руки.
— Я извиняюсь.
— Вы — повар? — Джерри вновь сел.
— Мокси полагала меня таковым до того, как попробовала приготовленный мною омлет.
— А потом, нет?
— Потом — нет.
Все трое пили «Кровавую Мэри».
— Я действительно извиняюсь, — вновь подал голос Коллер. И грусть в его глазах говорила, что так оно и есть.
— Извиняетесь за что? — Флетч уселся на свободный шезлонг. Во дворе, укрытом забором от теплого ветра с залива, было прохладнее, чем на улице.
— За то, что не взял вас на ту роль.
— Я и не просился.
Коллер облегченно вздохнул, улыбнулся.
— Я был уверен, что отказал вам. Если режиссер доживает до моих лет, он хоть раз, да отказывает практически каждому. Где вы снимались?
— Снимался?
— Да, в каких фильмах?
— Я — не актер.
— Но я видел вас на экране.
— Вы видели меня вчера. В Бонита-Бич. Рядом с Мардж Питерман.
Коллер продолжал смотреть на него.
— Иллюзия и реальность, — вмешался Джерри Литтлфорд. — Профессиональная болезнь киношников. Мы путаем увиденное в жизни и на экране. Зачастую не можем различить, что есть действительность, а что — съемка.
— Это болезнь всего общества, — поддержала его Стелла. — Для людей реальна только та действительность, что они видят на пленке.
— И наша задача, — продолжил ее мысль Джерри, — приложить все силы, чтобы происходящее в фильме казалось более реальным, чем сама жизнь.
— Иногда нам это удается, — внес свою лепту и Сай Коллер.
— Реальность ли, вчерашнее происшествие? — спросила Стелла. — Или всего лишь эпизод передачи «Шоу Дэна Бакли»?
— Не знаю, — рассмеялся Сай Коллер. — Я еще не видел этого выпуска по телевизору. Отвечу на твой вопрос после просмотра.
Джерри Литтлфорд покосился на растущий у забора баньян.
— Реален ли сегодняшний день? — Его рука легла на спинку шезлонга, на котором сидела его жена.
— Любой день, когда я не работаю, создавая иллюзию, нереален, — ответил ему Сай Коллер.
— Вчера… — Джерри не докончил фразу, ибо через дверь черного хода во двор вышли Эдит Хоуэлл, Джефф Маккензи и Джон Мид, каждый с бокалом «Кровавой Мэри». Лопесы, похоже, трудились, не разгибаясь.
Коллер вскочил.
— Джефф! — он ударился о край цистерны, спеша к Маккензи. — Как здорово! Я надеялся, что мы сможем пообщаться в спокойной обстановке.
— До того, как я уеду?
— Тебя же выгнали. Со мной такое бывало. И не раз. Пойдем в тень.
Радостную встречу все, за исключением Маккензи, отметили поцелуями. Австралиец же ни с кем не целовался. Джерри Литтлфорд представил Флетча.
Эдит Хоуэлл сориентировалась сразу.
— Дорогой, я не знаю, куда поставить мои чемоданы.
Флетч в раздумье уставился на ее грудь, Эдит села в кресло-качалку.
— Добрый день, — обратился к Флетчу Джон Мид. — Вы — наш хозяин?
— Полагаю, что да.
— Позвольте поблагодарить вас за то, что вы разрешили нам поселиться в вашем доме.
Джеффри Маккензи промолчал. Не подал Флетчу руки. Лишь смотрел на него. И глаза его закрывались и открывались, словно затвор кинокамеры.
— Как вы сумели добиться такой игры света в «Вороне»? Это же фантастика! — Сай Коллер увлек Маккензи к двум, стоящим отдельно, плетеным креслам. — Особенно в последней сцене, финале со старухой и мальчиком. Как вы это сделали? — он рассмеялся. — Или такие съемки возможны только в Австралии?
— Какая ужасная дорога, — поделилась своими впечатлениями о поездке в Ки-Уэст Эдит Хоуэлл. — Когда мы ехали по семимильному мосту, я все время боялась, что мое сердце вырвется из груди и плюхнется в воду.
— Потому-то ты и болтала без умолку? — улыбнулся Джон Мид.
— Если человек говорит, значит, он жив, — Эдит повернулась к Флетчу. — Фредди здесь?
— Да. Пошел прогуляться.
— Какой великолепный дом, — Эдит еще не закончила разговор с Флетчем. — Такой просторный и в то же время уютный. Вы должны рассказать нам о Ки-Уэст. Давно вы здесь живете?
— Примерно восемнадцать часов.
— О, — она сморщила носик. — Он называется Голубой дом… Может, у него голубой фасад? Я не заметила.
— Нет, — покачал головой Флетч.
Джон Мид рассмеялся.
— А вы мне нравитесь.
Из дома выпорхнула Мокси, в новеньком желтом бикини. Последовал ритуал объятий и поцелуев. Она поцеловала и Сая Коллера, и Джеффри Маккензи.
Мокси взяла из руки Флетча бокал с апельсиновым соком, отпила.
— Там же нет водки.
— Правда?
— Как можно смешивать «Скрю драйвэ» [16] без водки?
— Такое просто невозможно, — согласился с ней Флетч.
Джон Мид рассмеялся. Мокси села на скамейку рядом с Флетчем.
— Как я понимаю, вы говорили о кино.
— Стелла и я обсуждали рыбную ловлю, — возразил Флетч.
— Раз уж ты вспомнила о наших делах… — Джон Мид повернулся к Коллеру. — Сай! Мы будем заканчивать этот фильм?
Коллер посмотрел на Мокси.
— Если б я знал.
— Все зависит от банков, не так ли? — высказала свое мнение Мокси. — Если банкиры кивнут, мы его закончим. Если покачают головой, разбежимся. Другого не дано.
— Да, — вздохнул Коллер. — Такова реальность нашего бизнеса. Единственная реальность.
— Нам все равно требовался перерыв, — он потер левое предплечье. — Надоело быть битым. Мои синяки должны зажить.
Лопесы вынесли тарелки с горками сэндвичей и начали обносить гостей.
Эдит Хоуэлл наклонилась, положила руку на колено Мокси.
— Надеюсь, дорогая, ты не возражаешь против нашего приезда? Полагаю, мы все подумали об одном и том же… В такое время тебе лучше быть среди друзей.
Мокси смотрела на нее открыв рот.
— Возьми сэндвич, — предложил ей Флетч. Лопес поставил в тень ведерко с обложенными льдом банками пива. — И пиво.