— Теперь и вы должны что-то написать.
— Уже написала. Обошлась с вами по справедливости. Убийства имели место в тех городах, где находилась команда кандидата, но никакой связи с предвыборной кампанией не выявлено. Полиция даже не уверена, что все убийства — дело рук одного человека.
— То есть вы намекаете, что происшедшее может оказаться не более, чем совпадением.
— Да.
— Вы в это верите?
Фредди пожала плечами.
— Если б верила, то не сидела бы здесь. Мне пришлось отметить, как и Хэнрегану, что кандидат не пожелал отвечать на вопросы, касающиеся этих убийств.
— Это правда. Ему нечего сказать.
— Правда… — Фредди потянулась, откинула голову на спинку кресла. — Флетч, а что говорит Уилер по этому поводу?
— Убийства эти для него что мухи над тарелкой каши. Он только и делает, что отгоняет их. Он ведет предвыборную кампанию. И не хочет, чтобы она превратилась в полицейское расследование.
— Действительно, в этом случае его шансы упадут до нуля.
— Он говорит о использовании технических достижений для сбора и распространения информации, производства продуктов, вообще об улучшении благосостояния народов всей планеты, а ему подбрасывают трупы.
— Кто?
— Может, вы мне и скажете?
— А нет ли другой причины, по которой, он избегает наших вопросов? И расследования убийств?
— Разве крах избирательной кампании недостаточно уважительная причина?
— Да нет, достаточно.
— Вы намекаете, что его останавливает нечистая совесть?
— Салли Шилдз нашли на тротуаре под его окнами на седьмом этаже. И Хэнреган, в отличие от меня, написал, что Дорис и Кэкстон Уилер занимали отдельные «люксы». Дорис — богатая сучка. Мне рассказывали, как она третирует людей. Так с чего ему ее любить?
— Вы думаете, что кандидат пользуется услугами других женщин?
— Кто знает?
— Мне кажется, он не стал бы выкидывать их из окна своего номера.
— Ситуация могла выйти из-под контроля, — промурлыкала Фредди.
— Есть одна идея… — Флетч помялся.
— Выложите ее мне. Полагаю, я смогу оценить, далека ли она от истины.
— Тот, кто это делает, подкладывает мину под избирательную кампанию Кэкстона Уилера. Уничтожает его, как кандидата в президенты.
— И чья это идея?
Вновь Флетч замялся.
— Кэкстона Уилера.
— Я так и думала. Даже в разговоре с вами он старается отвести от себя всякие подозрения. Был он в своем номере, когда Элис Элизабет Шилдз приземлилась на тротуар, или нет?
Флетч заерзал в кресле.
— С временным раскладом не все чисто. Он говорит, что, выйдя из машины, не заметил ни толпы на тротуаре, ни людей, спешащих на улицу из бара, а вот поднявшись в свой номер, услышал полицейские сирены и увидел мигание маячков.
— Такого быть не может.
Флетч промолчал.
— И кто, по мнению Уилера, мог убить этих женщин?
— Он упомянул Эндрю Эсти.
— Эсти? — Фредди рассмеялась. — Не думаю, что его религия разрешает убивать.
— Он сопровождал команду кандидата три недели. Вчера уехал, вечером вернулся, и тут же новое убийство. Я столкнулся с ним в лифте поздним вечером. Раздраженным, злым…
— Эсти не допустит, чтобы его изобличали как убийцу, — улыбнулась Фредди. — Верховный суд может запретить молитвы в тюрьме.
— Билл Дикманн, — назвал Флетч второго подозреваемого.
— Как я понимаю, Билл серьезно болен.
— Вчера вечером я нашел его в коридоре на пятом этаже. Его прихватило в очередной раз. Когда я подошел к нему, он опирался о стену. Меня он не узнал. Вообще не соображал, где находится, что делает. А потом потерял сознание. Я отнес его в номер на девятый этаж. Когда он очнулся, то не мог понять, каким образом оказался на собственной кровати.
— А что он делал на пятом этаже?
— Кто знает? Но утром я вспомнил, что стоял между основным и служебным лифтами.
Горничную нашли в служебном лифте, так?
Фредди погрустнела.
— Бедный Билл. У него пятеро детей, — и тут она рессмеялась. — Ты заметил, как изменилось лицо Филби, когда тот понял, что пропустил новую речь кандидата? Словно доктор сказал ему, что придется вырезать весь желудок.
— Такое трудно переварить.
— А Джо Холл невероятно вспыльчив, — добавила Фредди. — Я видела, как однажды он вышел из себя. На процессе в Нэшвилле. Судебный клерк отказался пропустить его в зал заседаний. Усомнился в подлинности его документов. Джо обезумел. Набросился на клерка с кулаками.
— И не говори мне, что Солов — типичный русский. Если он ночи напролет смотрит порнографические фильмы, можно представить себе, что у него творится в голове. Возможно, что для него забить женщину до смерти — достойное завершение телесеанса.
— Бедные русские, — вздохнула Фредди. — Где еще им посмотреть «клубничку».
— Я думаю, он достойный кандидат в убийцы. И вполне укладывается в рамки версии Уилера насчет того, что кто-то пытается сорвать его предвыборную кампанию.
— А чем занимается Уилер во время своих отлучек? — неожиданно спросила Фредди.
— Вы упорно переводите разговор на Уилера.
— А вы с тем же упорством уходите от Уилера. И его команды. Продолжаете напирать на журналистов. Неужели вы так легко забыли собственное прошлое?
— Я стараюсь говорить с вами откровенно. Я доверяю вам.
— Особенно теперь, когда вы знаете, что я — Фредди Эрбатнот.
— Да. Когда мы оба сошлись на том, что вы — Фредерика Эрбатнот.
— В команде губернатора тоже полно чокнутых. К примеру, доктор Том. Мне кажется, он получил свой диплом у самого Сатаны.
— У него есть недостатки, — признал Флетч.
— А Ли Оллен Парк не пропустит ни одной юбки. Я с такими сталкивалась. И шофер губернатора…
— Шустрик Грасселли.
— У него тело гориллы, а мозг — тритона. Барри Хайнс…
— Я вижу, что у нас не команда, а сумасшедший дом.
— Флетч, дорогой, вот вы кажетесь мне вполне нормальным.
Флетч взглянул на часы. Без двадцати двенадцать.
— Не опоздать бы к автобусу, — он подошел к кровати, защелкнул замки чемодана. — В час митинг в торговом центре. А вечером большой митинг в Мелвилле.
Фредди осталась в кресле.
— Так где скрывается губернатор во время своих отлучек?
— Шустрик рассказал мне, что он едет в безымянный коттедж у безымянного озера и отсыпается там.
— Отсыпается?
— Несколько суток спит, а в промежутках читает.
— Занятно.
— Не стану утверждать, что я ему поверил.
Фредди поднялась.
— Флетч, пусть этот разговор останется между нами.
— Другого и быть не может.
Фредди направилась к двери.
— Возможно, мы чего-то не заметили, не увидели, не услышали. Вы понимаете… Есть же у нас мисс Салливан, которая так жестоко обошлась с этой журналисткой из местной газеты. Она очень злобная женщина.
Флетч опустил чемодан на пол.
— Я хочу попросить вас еще об одном, Фредди.
— Не обещаю, что выполню вашу просьбу.
— Будьте настороже ради собственного блага. Кто-то убивает женщин. Вы — женщина.
— Я вам еще этого не доказала.
— Я видел, как вы складывали мой пиджак.
— О.
— Хотите снова поцеловать меня в нос?
— Вы меня эксплуатируете, — Фредди поцеловала его в губы.
Тут же Флетчу пришлось оторваться от нее, чтобы ответить на телефонный звонок.
— Завтра вас ждет то же самое, — заявил хриплый пропитый мужской голос.
— Могу я узнать, с кем говорю?
— С лучшим репортером «Ньюсбилл», мерзавец ты этакий.
— А, Хэнреган. А я-то думал, что вы уже летите в Нью-Йорк, получать Пулицеровскую премию.
— Завтра вас ждет много интересного. Особенно для тех, кто отказывается говорить со мной насчет убийств. Я собираюсь опубликовать вопросы, на которые мне не дали ответа.