— Спасибо.
Миссис Байрон зашла в кабинет доктора Сапирштейна и закрыла за собой дверь. Женщина, стоявшая у стола, уточнила у мисс Ларк день своего следующего посещения и ушла, попрощавшись с Розмари и еще раз пожелав ей всего хорошего.
Мисс Ларк что-то писала. Розмари взяла с небольшого столика блестящий глянцем журнал. «Умер ли Бог?» — вопрошали красные буквы на черном фоне обложки. Она проглядела содержание и нашла раздел шоу-бизнеса. Там оказалась статья про Барбару Стрейзанд. Она попыталась сосредоточиться на чтении.
— Какой приятный запах, — заметила мисс Ларк, поворачиваясь к Розмари. — Что это?
— Называется «Детчема».
— Гораздо приятней, чем ваши обычные духи, вы меня извините.
— А это были не духи, — ответила Розмари. — Это амулет с травами. Но я его уже выкинула.
— Вот и хорошо, — обрадовалась мисс Ларк. — Может быть, и доктор последует вашему примеру. Розмари удивилась.
— Доктор Сапирштейн?
— Да, он пользуется каким-то лосьоном после бритья, но запах ведь не от него, да? У него тоже есть талисман. Хотя он не суеверный. По-моему, нет. Но тем не менее иногда от него пахнет точно так же, как раньше от вас, что бы это ни было. Да и запах посильнее, чем ваш. Вы никогда не замечали?
— Нет.
— Может быть, вы приходили в другие дни. А может быть, не замечали, потому что у вас тоже был точно такой талисман Это что-то из химии, да?
Розмари встала, положила журнал на место и схватила свой чемодан.
— Простите, меня внизу ждет мой муж, и мне нужно ему кое-что сказать. Я сейчас вернусь.
— Можете оставить свои вещи здесь, — предложила мисс Ларк.
Но Розмари взяла чемодан с собой.
Раздался звонок. Она сняла палец с рычага.
— Да?
— Это миссис Вудхаус? — Снова звонили из регистратуры.
— Где доктор Хилл? — спросила она.
— Я правильно назвала вашу фамилию? Вас зовут Розмари Вудхаус?
— Да.
— И вы пациентка доктора Хилла? Розмари объяснила, что была у него на приеме один раз осенью.
— Я вас прошу. Он обязательно должен поговорить со мной. Это очень важно! Пожалуйста! Попросите его сейчас же позвонить мне.
— Хорошо, — пообещала женщина.
Снова придерживая рычаг, Розмари вытерла другой рукой лоб. «Ну, пожалуйста, доктор Хилл». Она приоткрыла дверь, чтобы стало немного прохладней, но тут же закрыла ее опять, потому что к будке подошла какая-то женщина и остановилась неподалеку.
— О, я и не знала об этом, — говорила Розмари мнимому собеседнику, по-прежнему придерживая пальцем рычаг. — А что он еще поведал? — Пот струйками катился по спине и под мышками. Ребенок повернулся еще раз Не надо было заходить в автомат рядом с кабинетом доктора Сапирштейна. Почему она не прошла до Мэдисон или Лексингтон?
— Прекрасно, — продолжала Розмари. — Он больше ничего не сказал? — Может быть, сейчас Сапирштейн уже вышел из кабинета и ищет ее, и тогда он непременно заглянет в ближайшую телефонную будку. Надо было сразу же садиться в такси и уезжать отсюда подальше. Она повернулась спиной к тому месту, откуда он вероятнее всего мог появиться. Женщина немного подождала и, слава Богу, ушла.
Ги, наверное, уже дома. Он увидит, что чемоданчика нет и позвонит доктору Сапирштейну, думая, что она у него или уже в больнице. И они вдвоем начнут ее разыскивать. И другие тоже. Визы…
— Да? — Она не дала звонку позвенеть до конца.
— Миссис Вудхаус?
Это был доктор Хилл. Ее спаситель и избавитель, милый, чудесный доктор Хилл.
— Спасибо, — пробормотала она. — Спасибо вам, что позвонили.
— А я считал, что вы уже в Калифорнии.
— Нет. Я просто пошла к другому врачу, которого мне посоветовали приятели, но он оказался плохим, доктор Хилл, он обманывал меня и давал мне очень странные капсулы и прописывал всякие напитки. Ребенок должен родиться во вторник. Помните, вы говорили мне — двадцать восьмого июня? И я хочу, чтобы именно вы принимали у меня роды. Я заплачу вам, сколько вы попросите, как будто у меня и не было никакого другого врача.
— Миссис Вудхаус…
— Можно мне поговорить с вами? — взмолилась она, чувствуя, что он хочет отказаться. — Позвольте мне только прийти к вам и объяснить все, что со мной происходит. Я не могу здесь долго находиться. Тот доктор, мой муж и их друзья — все они замешаны в… ну, в общем, в заговоре. Я знаю, что это звучит нелепо, будто бы я сошла с ума, и вы, доктор, наверное, думаете: «Бедная девушка, она совсем рехнулась». Но я не рехнулась, доктор, клянусь вам всеми святыми, что это не так. Ведь бывают же заговоры против людей, верно?
— Наверное, бывают, — согласился он.
— Ну так вот: сейчас существует заговор против меня и моего ребенка И если вы разрешите мне прийти к вам, я вам об этом все расскажу. И я не прошу вас делать ничего необычного; просто поместите меня в больницу и примите роды.
— Хорошо. Приходите ко мне завтра на прием после…
— Нет, сейчас, — перебила она — Прямо сейчас. Они, вероятно, уже разыскивают меня.
— Миссис Вудхаус, — объяснил он — Я сейчас не в кабинете, я у себя дома. Я всю ночь не спал и…
— Я умоляю вас. Я вас просто умоляю! Он молчал.
— Я приеду и все объясню. Я не могу здесь оставаться.
— Приезжайте к восьми часам. Вас так устроит?
— Да. Да, спасибо вам. Доктор Хилл?
— Да.
— Вам может позвонить мой муж и спросить про меня…
— Я ни с кем не собираюсь разговаривать, мне надо выспаться.
— Вы передадите в регистратуру, чтобы они не говорили, что я вам звонила?
— Хорошо, передам.
— Спасибо.
— В восемь часов. — Да. Спасибо.
Мужчина, стоявший спиной к будке, повернулся, как только она вышла, но это был не доктор Сапирштейн, а кто-то другой.
Розмари пошла к Лексингтон авеню, потом вверх по Восемьдесят шестой улице, там зашла в кинотеатр и какое-то время как прикованная просидела в прохладной бархатной темноте перед большим ярким экраном.