Лови момент, Харпириас! Сколько раз в жизни каждого из нас выпадает шанс поучаствовать в столь волнующем приключении? Я бы и сам с радостью отправился с тобой, если бы мог.
– Правда? И что тебя удерживает?
Тембидат покраснел.
– Я здесь по очень сложному семейному делу. Потребуется много месяцев, чтобы досконально в нем разобраться, иначе я бы поехал.
Тебе прекрасно известно, что я поступил бы именно так. Ну да ладно, Харпириас. Откажись от этого поручения, если тебе так хочется. Я передам Вильдимуиру, что ты очень благодарен ему за помощь, но после долгих раздумий в конце концов решил предпочесть свою прекрасную спокойную канцелярскую работу в Ни‑мойе, и поэтому…
– Не валяй дурака, Тембидат. Конечно же, я поеду.
– Поедешь?
Харпириасу удалось выдавить из себя улыбку, стоившую ему немалых усилий:
– Ты что, всерьез подумал, что я откажусь?
– Хорошо. Значит, не надо никого ждать.
Харпириаса поразило, что, несмотря на жестокую, слепящую пургу, весь караван смог благополучно преодолеть опасный перевал.
Но еще в Ни‑мойе все заверяли его, что его маленькая армия состоит из опытных воинов.
Всего в нее входило около двух дюжин солдат; среди них он – единственный человек. Почти все члены экспедиции были огромными мускулистыми скандарами, тяжеловесными, покрытыми шерстью четверорукими созданиями, обладающими недюжинной силой и великолепной координацией движений. Их предки давным‑давно прилетели на Маджипур с какой‑то другой планеты, где снег и холод, должно быть, не были в диковинку Еще под командованием Харпириаса оказалось несколько гэйрогов. Покрытые гладкой чешуей зеленоглазые создания внешне походили на рептилий; их раздвоенные языки находились в непрестанном движении, а волосы на голове извивались словно змеиные кольца, хотя по внутреннему строению они во многих отношениях были сродни млекопитающим.
Харпириасу отряд казался недостаточно сильным, чтобы противостоять целому племени воинственно настроенных дикарей на их собственной территории. Однако Коринаам настойчиво твердил, что брать с собой большее число солдат было бы серьезной ошибкой:
– Горные перевалы преодолевать крайне трудно. Вам будет очень сложно провести через них большой отряд. Кроме того, появление на их земле многочисленной армии горцы воспримут не как дипломатическую миссию, а скорее как вражеское вторжение. И почти наверняка нападут из засады, нанося удар со стратегически выгодных точек высоко над перевалами.
У вас не будет ни единого шанса на победу в такого рода партизанской войне, – доказывал метаморф.
После того как Харпириас увидел первый из перевалов, которые им предстояло преодолеть, он вынужден был признать правоту Коринаама.
Даже без дополнительного осложнения в виде снежного бурана они никак не смогли бы защититься от нападения горцев. Лучше всего иметь вид мирной делегации и положиться на добрую волю дикарей, если она у них есть, а не притворяться грозной силой – в этих горах, где так легко организовать оборону, армия пришельцев не сможет доказать свое превосходство.
Высоко стоящее жаркое летнее солнце быстро растопило свежевыпавший снег. Белые сугробы и шпили превращались в водянистую кашу и растекались стремительными ручейками; огромные рыхлые массы снега срывались с каменистых склонов и бесшумно взрывающимися волнами соскальзывали вниз, на землю; глубокие лужи возникали почти мгновенно.
Экипажи с демонстративным презрением парили над покрывавшим дорогу липким месивом, поднимаясь еще на два‑три фута выше, чтобы не создавать грязевых вихрей. Воздух сделался странно ярким и приобрел кристаллический блеск, которого не было на более низких уровнях.
Бесчисленные стаи птиц самых великолепных расцветок, сверкающие алым, ярко‑зеленым и пронзительно синим оперением, кружили над головой, словно стаи прелестных насекомых.
Невозможно было поверить, что всего час назад здесь бушевала жесточайшая пурга.
– Посмотрите туда, – сказал Коринаам. – Хайгусы. Вышли на охоту за отбившимися от стада во время бурана животными. Неприятные создания – что правда, то правда.
Харпириас проследил за направлением руки метаморфа. Двадцать или тридцать не очень крупных животных с густым мехом выскочили из пещер на середине каменистых склонов, окружающих долину, и быстро перебегали от валуна к валуну, спускаясь вниз с поразительной ловкостью и быстротой. У большинства хайгусов мех был рыжий, но встречались среди них и черные.
Большие глаза кроваво‑красного цвета злобно горели, из широких плоских лбов угрожающе торчали в разные стороны острые как иглы рога.
Хайгусы охотились стаей: окружали более мелких животных, выгоняли их на открытое место, а затем раздирали рогами и стремительно пожирали.
Харпириас содрогнулся. Ловкость и ненасытность тварей внушали ужас.
– Точно так же они способны напасть на вас или на меня, – сказал Коринаам. – Восемь или десять могут свалить даже скандара.