– Но почему? – спросил я.
– А как вы думаете? – раздраженно перебил он меня. – Потому что они не желают, чтобы их мир превратился в инкубатор для выращивания зомби, вот почему.
Дело обстояло несомненно так, наконец, я это, хоть и задним числом, но понял. Нужно быть идиотом, чтобы не понять это сразу же. Если что‑то происходило с зомби на корабле, то жители Солитэра как можно больше подходили в качестве потенциальных зомби для замены. Может быть, они даже слишком хорошо годились для этого… и я отлично понимал причины для беспокойства коренных колонистов.
– Этого никогда не произойдет, – настаивал Рэндон. Но за его уверенностью все же скользило сомнение. – Патри никогда не позволят, чтобы Солитэр превратился в питомник по разведению зомби.
– Попытайтесь убедить в этом жителей Солитэра, – не соглашался Айкман. – За последние два десятилетия возникло по меньшей мере с десяток ситуаций, которые угрожали закону, и если бы хоть одно такое нарушение было допущено, то оно могло бы создать опасный прецедент.
– Насколько я понимаю, они не уступили? – спросил Рэндон.
Айкман натянуто улыбнулся.
– Один из кораблей имел возможность получить с Уайтклиффа замену зомби, но ничего из этого не вышло. В конце концов, они были вынуждены умертвить одного из членов своей собственной команды, чтобы выбраться.
Я был страшно напряжен.
– И жители Солитэра допустили такое? Как же они могли оправдать убийство ни в чем не повинного человека, когда есть такие, которые действительно заслуживали смертной казни?
– Ни в чём не повинного? – усмехнулся Айкман. – А кто же из нас, несчастных и несовершенных, может считаться действительно невиновным? Конечно, это чуть отдает ересью, особенно если выменя об этом спрашиваете.
– Все, хватит об этом, – довольно невежливо вмешался Рэндон. Он не желал допускать, чтобы Айкман нокаутировал меня в его присутствии, и я почувствовал, как его напряженность спадала. Может быть, он подумал, что я не стану бомбардировать официальные источники просьбами о помиловании Каландры?
Если он действительно так считал, то ему, увы, пришлось разочароваться.
– Я еще не собираюсь сдаваться, мистер Келси‑Рамос, – заявил я.
Он осторожно поглядел на меня.
– Вот оно что! Как так?
– Внутри системы Солитэра должны находиться сейчас самое малое с десяток других кораблей, сэр. Если кто‑нибудь на борту одного из них совершит какое‑либо серьезное преступление, вероятно, нам стоило бы убедить судебные органы Солитэра передать кого‑либо из них нам.
– В течение двух недель? – с брюзгливым недоверием спросил Айкман. – Где лее, черт возьми, ваши хвалёные мозги, Бенедар? Вы что же, всерьез думаете, что суд способен в течение этого времени вынести смертный приговор?
– Раньше это уже делалось, – холодным тоном напомнил Рэндон.
Айкман бросил на Рэндона такой взгляд, который если и не испепелил Келси‑Рамоса‑младшего, то лишь по какой‑то случайности.
– Я даже не могу объяснить себе, почему я сижу вот здесь и спорю с вами об этом, – процедил он сквозь сжатые зубы. – Вся эта трепотня не больше не меньше, как досужая забава для умов. Так это или нет, Каландра Пакуин была признана виновной в убийстве, и даже если состоится хоть сотня судебных заседаний, то решение их останется прежним.
– В таком случае, я просто даром теряю время, – заключил я, взывая к своему самообладанию: сталкиваться лицом к лицу с проявлением столь яркой, неприкрытой злобы и не иметь возможности отплатить тем же… – С другой стороны, это ведь моё время, и я – хочу трачу его понапрасну, хочу – нет.
Не правда ли?
– Если уже речь зашла о трате времени, – вмешался Рэндон, – то я намереваюсь прекратить этот спор, потому что это уже трата и моего времени. Бенедар, на вас возлагается обязанность проследить за тем, чтобы капитан Бартоломи отправил во все агентства новостей запросы, и за тем, не появится ли в ответ что‑либо, могущее оказаться для нас полезным. И не забудьте о рудниках на кольцах – большинство работающих на «Рокхаундах» людей не принадлежит к числу жителей Солитэра. – Он мельком взглянул на нас, и теперь я смог понять, что дискуссия на эту тему закрыта окончательно. – А теперь, Бенедар, мы займемся нашей предполагаемой программой пребывания здесь, разработанной для нас «Эйч‑ти‑ай». Завтра мы встречаемся перво‑наперво с местными управляющими, затем посмотрим то, что у них имеется относительно средств наземного транспорта, которых будет не так уж и много.
Все добывающее и очистительное оборудование для неисчерпаемых минеральных ресурсов находилось на кольцах Коллета, а на самом Солитэре было очень мало структур, занятых непосредственно производством, а лишь управленческий персонал и заведения для отдыха.
– Да, сэр. Когда мы встречаемся с губернатором и местными управляющими?
Он с оттенком удивления поднял брови, и я понял, что от него не могла укрыться моя озабоченность судьбой Каландры.
– Губернатор Рыбакова дает полуофициальный ужин для нас завтра в своём особняке. Самые именитые будут там. Это вас устраивает?
Мое лицо залилось краской стыда.
– Да, сэр.
– Отлично. Затем послезавтра мы направляемся на Коллет для осмотра одной из «Рокхаунд», с которой у «Эйч‑ти‑ай» заключен контракт.
Послезавтра… а визит на Коллет никак не может занять меньше, чем четыре дня, это я знал точно. Четыре дня долой из визита, который должен предположительно занять лишь какие‑то две недели.
– И мы возвратимся на Солитэр после этого вояжа? – осторожно спросил я.
Глаза Рэндона сверлили меня.
– В том случае, если у нас окажется для этого достаточно серьезная причина.
Я закусил губу. Вот, значит, как обстояли дела. Послезавтра… и у меня оставалось всего два дня на то, чтобы отыскать кого‑нибудь, кто смог бы погибнуть вместо Каландры.
– Я понял вас, сэр.
Рэндон еще продолжал смотреть на меня, затем повернулся к Айкману.
– Значит, так. Что касается размещения, персонала и местных обычаев, это оговорено. Что ещё остаётся?
– У меня больше ничего нет, мистер Келси‑Рамос, – сказал Айкман и поднялся. – Если вы что‑то придумаете, я буду в своей каюте.
– Благодарю вас, – кивнул Рэндон. Айкман кивнул в ответ, затем проскользнул позади меня и вышел.
– Он останется на борту корабля? – поинтересовался я, когда Рэндон жестом указал мне на одно из кресел. – Я думал, что «Эйч‑ти‑ай» располагает гостиницей для приезжих сотрудников.
– У них там таких гостиниц с полдесятка, – сухо проинформировал меня Рэндон. – Но и Айкман, и Де Монт были достаточно вежливы, чтобы воспользоваться моим приглашением и остаться здесь.
Я пристально посмотрел на него.
– Не хотите, чтобы они скрылись с ваших глаз?
– Скажем, не желаю, чтобы чужие покидали борт «Вожака», когда им вздумается. В особенности, если они расисты. – Он повернул компьютер, укрепленный на шарнире, чтобы он оказался передо мной. – Вы можете забрать все это к себе в каюту и на досуге изучить, но я в первую очередь именно с вами буду обсуждать самые существенные пункты.
Я кивнул.
– Полагаю, вы захотите, чтобы я зашел к вам и взглянул на материалы судопроизводства.