Серии изогнутых поясов пересекали эти радиусы: внутренние — торговые, затем промышленные зоны и зоны отдыха, на внешних линиях — жилые кварталы, резко разграниченные по уровню богатства и в меньшей степени по расовым признакам. В Пилиплоке была высокая концентрация скандаров — Валентину казалось, что каждый третий в районе порта принадлежит к народу Залзана Кавола, и было несколько странно видеть сразу так много четвероруких гигантов. Здесь жили также множество надменных аристократических двухголовых су-сухирисов, торговцев предметами роскоши, дорогими тканями, драгоценностями и редчайшими ручными изделиями мастеров со всей провинции. Воздух был свежий и сухой. Почувствовав на лице упорный горячий южный ветер, Валентин понял, что имел в виду Залзан Кавола, говоря о понижении настроения, вызываемого этим ветром.
— Он когда-нибудь прекращается? — спросил он.
— С первыми днями весны, — ответил Залзан Кавол.
Валентин надеялся быть к тому времени где-нибудь в другом месте. Но возникла проблема. Он пошел за Залзаном Каволом на Шонибар-Пирс на восточной окраине гавани Пилиплока, чтобы договориться о переезде на Остров. Много месяцев Валентин мечтал очутиться в этом городе, на этом пирсе, представляя себе нечто волшебное — широкие перспективы, поразительную архитектуру — и был немало разочарован, обнаружив, что основное место отплытие кораблей паломников — обшарпанная, обветшалая постройка с облупившейся зеленой краской и хлопающими по ветру рваными флагами.
Дальше — хуже. Пирс оказался пустым. Поискав, Залзан Кавол нашел расписание отплытий, висевшее в темном углу билетной кассы. Корабли паломников отплывали на Остров раз в месяц — кроме осени, когда дули неблагоприятные ветры. Последний в этом месяце корабль отплыл неделю назад, а следующий будет через три месяца.
— Три месяца! — воскликнул Валентин. Что мы будем делать в Пилиплоке эти три месяца? Жонглировать на улицах? Побираться? Воровать? Прочти расписание еще раз, Залзан Кавол.
— Оно скажет то же самое, — ответил скандар и сморщился. Я поставлю за Пилиплок против любого места, но я не люблю сезона ветров. Вот не повезло!
— В этом сезоне вообще никаких кораблей? — спросил Валентин.
— Только драконские.
— Это что такое?
— Рыбачьи суда. Охота на морских драконов, которые в это время идут косяком для спаривания, и их легко взять. Драконских судов сейчас полно, но что от них толку?
— Далеко ли они выходят в море? — спросил Валентин.
— Как пойдет лов. Иногда идут до архипелага Родмент, если драконы собираются к востоку.
— Где это?
— Это длинная цепь острова, — ответил Делиамбер, — далеко во Внутреннем Море, примерно на полпути отсюда до Острова Снов.
— Обитаемые?
— Очень плотно.
— Хорошо. Значит, между островами есть торговля. Что, если нанять такой драконский корабль довезти нас до архипелага, а там договориться с местным капитаном о доставке нас на Остров?
— Можно попробовать, — согласился Делиамбер.
— Нет такого правила, чтобы все пилигримы плыли обязательно на пилигримском корабле?
— Нет, насколько я знаю.
— Рыбачьи суда не станут связываться с пассажирами, — возразил Залзан Кавол. — Они никогда не заключают таких сделок.
— Может, несколько реалов поднимут их интерес?
Скандар сомневался.
— Не имею представления. Но ремесло у них прибыльное, пассажиров они станут рассматривать как помеху, а то и как дурную примету. И они не согласятся тащиться с нами на архипелаг, если их охотничий след лежит в стороне от островов. Да и мы не можем быть уверены, что кто-нибудь с архипелага захочет везти нас дальше.
— Но кто знает, — возразил Валентин, может быть, все легко устроится.
Деньги у нас есть, и я лучше потрачу их на уговаривание морских капитанов, чем проем и проживу за три месяца в Пилиплоке. Где можно найти этих охотников за драконами.
Целая секция порта занимала три или четыре мили и стояла особняком, пирс за пирсом, а в гавани стояли десятки больших деревянных кораблей, готовых к только что начинавшемуся охотничьему сезону. Все эти корабли были одной конструкции и выглядели, как показалось Валентину, угрюмыми и зловещими: страшно раздутые в боках, с причудливыми трехзубцовыми мачтами, ужасающим зубастым изображением на носу и длинным зазубренным хвостом на корме. По бокам суда украшали нарисованные красным и желтым глаза, ряды хищных белых зубов. Высокие верхние палубы щетинились куполами для гарпунеров и громадными лебедками с сетями. Платформы, где разрубалась добыча, были покрыты пятнами крови. Валентин счел бы неуместным ехать на мирный священный Остров Сна на таком корабле-убийце, но выбора не было.
Но и этот путь скоро стал казаться сомнительным. Они шли от корабля к кораблю, от причала к причалу, капитаны без интереса выслушивали их и тут же отказывали. Говорил, в основном Залзан Кавол, потому что капитаны по большей части были скандарами и к своему могли отнестись любезнее. Но и его убеждения на них не действовали.
— Вы будете отвлекать команду, — сказал первый капитан. — То вы путаетесь между снастями, то у вас морская болезнь. то вам нужны особые услуги…
— Мы не возим пассажиров, — сказал второй. — Это не по правилам…
— Архипелаг не в той стороне, куда мы предпочитаем плыть, — сказал третий.
— Я верю, — сказал четвертый, — что если драконское судно выходит в море с чужаками на борту, оно не вернется в Пилиплок. Предпочитаю не проверять эту примету.
— Пилигримы меня не касаются, — сказал пятый. — пусть Леди, если хочет, переносит вас на Остров, а на моем корабле вам делать нечего.
Шестой тоже отказался, добавив, что ни один капитан не согласится помочь им. То же сказал и седьмой. Восьмой, услышав, что группа сухопутных шляется по докам, вообще отказался разговаривать.
Девятый капитан, старый седой скандар с потускневшим мехом и прогалами в ряду зубов, оказался более любезным, хотя и не пожелал дать им место на своем корабле. Но зато он дал совет:
— На Пирсе Престимиона найдите капитана Рагцвела с «Бренгалина». У него было несколько неудачных плаваний, и всем известно, что с деньгами у него туго. Я слышал на днях в таверне, что он пытался сделать заем на ремонт своей посудины. Быть может, доход с пассажиров будет ему сейчас нелишним.
— А где тот Пирс Престимиона? — спросил Залзан Кавол.
— Самый последний в ряду, за Деккертом и Кинникеном, как раз к западу от утильного склада.
Утильный склад, похоже, самое подходящее место для «Бренгалины», — подумал Валентин, когда через час увидел это судно. Оно выглядело почти готовым для того, чтобы разломать его на дрова. Оно было меньше и старше, чем другие корабли; когда-то у него, видимо, был проломлен корпус, но ремонт был сделан неаккуратно, и один борт странно скосился. Нарисованные по ватерлинии глаза и зубы потеряли свой блеск; хвостовые зубья были отломлены футов на десять — может быть, сильным ударом разозленного дракона, мачты тоже заметно укоротились. Команда, лениво поглядывая на посетителей, занималась без большой эффективности смолением и свертыванием веревок и штопкой парусов.
Капитан Гарцвел выглядел столь же потрепанным и изношенным, как и его корабль. Он был скандаром, но карликом — почти одного роста с Лизамон, с одним глазом и обрубком вместо левой внешней руки. Мех его был тусклым и грубым, плечи сгорблены; весь его вид говорил об усталости и бедах. Но он тут же просветлел, когда Залзан Кавол заговорил насчет пассажиров до архипелага.
— Сколько вас?
— Двенадцать.