Хочешь послушать?
– Конечно, хочу!
– Правда, я хотел прочитать его, когда мы взлетим…
– Когда взлетим, еще раз прочтешь! Ну, давай! Я не смогу так долго терпеть…
– Ладно, слушай…
Будьте счастливы! Мы улетаем,
За край неба хотим заглянуть.
Что увидим, и что мы узнаем —
Постараемся людям вернуть.
Может, нет его, этого края,
Как познания нету краев…
Будьте счастливы! Мы улетаем.
Ждут нас искры далеких миров.
Хепсу замолчал и посмотрел на подругу. Кызя просто задохнулась от восторга:
– Это… Это так здорово!.. – Она наклонилась вдруг к Хепсу и быстро чмокнула его в щеку. Пришла очередь задыхаться мальчику.
– Э-э-э… – промычал он, стремительно краснея. – Спасибо…
– Глупый, – улыбнулась девочка. – Это тебе спасибо.
Впрочем, обмен любезностями пришлось прекратить – корабль, вздрогнув, замер. Теперь, когда нос его целился в небо, Хепсу и Кызя оказались лежащими на спинах. Может, положение это и выглядело нелепо, но ученые рассчитали, что при старте корабль – разумеется, вместе с пилотами – будет испытывать перегрузки. Многие опасались, что юные организмы их не выдержат и пилоты непременно потеряют сознание. Тогда стали думать, как уменьшить вредное воздействие перегрузок. Оказалось, что для этого пилотам лучше лежать на спине. Видеть то, что творится «за стенами» они прекрасно могли из любого положения: экран наружного обзора опоясывал всю внутреннюю поверхность капсулы на манер своеобразной «обшивки» – не зная, что это экран, можно было подумать, что никакой оболочки вокруг нет вовсе. К тому же, перед обоими креслами были установлены дополнительные экраны с пультами – любой участок окружающего пространства можно было вывести на них, увеличить, как нужно обработать… Сейчас же на этих экранах появилось суровое лицо Орбода, которое, впрочем, выглядело скорее испуганным.
– У вас все в порядке?
– В порядке, – ответил Хепсу. – Что-то не так?
– У вас пульс зашкалило… у обоих! Точно все в норме?
– Да все в норме, не переживай, – ответил умнику мальчик и украдкой подмигнул Кызе. – Это мы обрадовались, что корабль поднялся и не грохнулся.
Девочка прыснула. Орбод нахмурился:
– Не время шутить. Проверьте еще раз показания всех приборов. После вашего доклада о готовности начинаем обратный отсчет. У нас все готово.
Юные пилоты справились с задачей быстро. Проверить показания – дело нехитрое, все учено-переучено. Да и будь что не так, уже завыла бы сирена, замигали тревожные индикаторы.
– Орбод, все в норме, – сказал Хепсу. Он стал вдруг настолько спокоен, что сам удивился. Подумать только – сейчас ему предстоит такое, о чем еще сотню междусоний назад он не только мечтать, а вообще измышлять не пытался! Казалось, вот сейчас-то и должно выскакивать из груди сердце!.. А оно билось себе и билось, обыденно и равномерно, словно и не в пилотском кресле находился Хепсу, а валялся на лежанке в старенькой своей хижине…
Орбод будто подслушал мысли мальчика:
– Да, понял. У вас тоже все показатели пришли в норму. У Хепсу пульс даже стал, как у сонного. Не заснул там?
– С тобой уснешь, – улыбнулся Хепсу. – Вот стартуем, вырублю связь и отосплюсь.
Орбод страдальчески поморщился:
– Хепсу, я же просил не шутить!
– Ладно, все. – Хепсу стал серьезным. – Давай отсчет!
– Хорошо, даю… Удачи вам, ребята. И… если что… Вы уж… – Умник закашлялся и отвернулся.
Хепсу ничего не ответил, Кызя фыркнула. На экранах возле кресел замигали цифры в убывающем порядке. Голос Андихе четко дублировал их.
Когда прозвучало: «Один!», корабль затрясся, послышался нарастающий гул. На экранах как были – светлый верх, черный низ, – так и остались. Не понять: стоит корабль на основе или уже оторвался. И тут раздался крик Кызи:
– Хепсу! Летим!!! Давай красл!
А у Хепсу вдруг выскочило все из головы… Вот только что был спокоен, как булыжник, а сейчас растерялся. Он все же раскрыл рот и прохрипел:
– Будьте!..
– А дальше забыл.
Девочка удивленно посмотрела на него, с трудом повернув голову из-за навалившейся перегрузки. Хепсу хотел пожать плечами, но из-за той же перегрузки, ставшей уже и вовсе невыносимой, это получилось у него не очень убедительно. А ведь надо еще было вести записи! Орбод настоятельно просил делать их с самого момента старта. Но даже дотянуться до планшета с бумагой мальчик сейчас не мог. Поэтому он прохрипел лишь: «Стартовали нормально, летим…», считая, что пока и этого хватит умникам с избытком.
А Орбод уже надрывался сквозь помехи на экране:
– Хепсу, Кызя! Приборы?!
– Двести… – процедил сквозь зубы мальчик.
– Что «двести»?!
– А что «приборы»?.. Слушай, отстань… – Красная пелена повисла перед глазами Хепсу. Звон в ушах заглушал рев двигателей. Мальчик понял, что сейчас потеряет сознание. Кызя молчала. Хепсу, сделав неимоверное усилие, повернул голову. Но сквозь сгустившуюся кровяную завесу он ничего не смог разглядеть.
– Кы-ы-ызя!.. – Губы отказывались разлепляться, язык намертво прирос к зубам, получился бессвязный стон.
И тут же все оборвалось. Просто все.
ЧАСТЬ 3. УЧИТЕЛЬ И ВОЙНА
Глава 18
Ачаду несколько раз обошел корабль в надежде, что Хепсу где-то неподалеку. Увы, надежда не оправдалась. Тогда Учитель принялся кричать. Он едва не сорвал голос, но кроме боли в горле никакого результата не получил. Только теперь ему стало по-настоящему страшно. Хепсу не мог сам уйти далеко. Во-первых, он еще не оправился от ранения, а во-вторых – куда ему было идти? Что же получалось: ученика похитили? Или напали дикие звери?
Учитель снова ринулся в корабль. Внимательно, хоть и сильно волнуясь, осмотрел место их недавнего заточения. Присел, заглянул под лавки. Под одной валялся мешок мальчика, пустой. Нет, не пустой! Учитель нащупал сквозь грубую ткань нечто твердое. Запустил внутрь руку, вынул самодельный дусос.
«Вот как! – подумал Ачаду. – Хепсу вряд ли оставил свою любимую игрушку. Значит, его и впрямь либо похитили, либо…» Про второе «либо» Учитель додумывать не захотел. Впрочем, если бы здесь были звери, то… Он осмотрелся еще раз. Пятнышко крови на полке. Это Хепсу ударился головой. Больше крови не видно – значит, все же не звери! Это давало надежду. Но Учитель все равно не знал, что делать, с чего необходимо начать.
Эх, если бы он был охотником! Те умели читать следы, как сам он читал записи на бумаге. Но фразы и предложения следов – да что там фразы, даже элементарные буквы! – были ему неподвластны. И все-таки он вылез наружу. Уставился на землю, словно и вправду ожидал увидеть на ней слова.
Слов он, конечно, не увидел, но трава возле корабля была примята. Впрочем, он сам тут немало потоптался… Ачаду поднял голову, посмотрел на кусты и деревья. Вон у того сломана ветка! Или это он оттуда вышел? Вон шевелятся кусты. А из них торчит какая-то палка. И направлена прямо на него. А вот и глаза блеснули из кустов.
– Стой, где стоишь! – приказали глаза и злобно прищурились. А может быть – весело. Но Ачаду показалось, что злобно. – Стой!
– Я стою, – сказал он как можно спокойней.
– Брось эту штуку! – потребовал голос из куста. – Брось, говорю!
– Какую? – не понял Ачаду. Поднял руки и только сейчас заметил, что все еще держит дусос. – Это игрушка, – сказал он кусту.
– Брось, я сказал! – Черная палка неприятно дернулась сверху вниз и обратно. Ачаду нутром почувствовал, что от нее исходит нешуточная опасность. Он аккуратно положил дусос на землю. – А теперь подойди к кораблю. – Ачаду решил не спорить и подошел к блестящему боку. – Расставь ноги, руки подними, раскинь и положи на обшивку.
Проделав и это, Ачаду наконец сказал:
– Вы напрасно меня боитесь. Я не представляю опасности.