- Обычно в таких случаях рекомендуется сильное рвотное, но не думаю, что оно показано для таких обстоятельств. Мне кажется, любезный Кола, нам остается сидеть и ждать. Надеяться и молиться. Ваш метод либо подействует, либо нет. Вот и все. Теперь слишком поздно что-либо менять.
- Поглядите на девушку, - сказал я, заметив, что она широко зевает; лицо у нее побелело, и она пожаловалась на головокружение.
- Это просто от потери крови. Мы забрали часть ее жизненной силы, и она не могла не ослабеть. Ложись, моя милая, рядом с матерью и поспи.
- Мне нельзя. Я должна присматривать за ней.
- Об этом не беспокойся. Кола вернется взглянуть, как она, а потом я пришлю кого-нибудь надежного, так, чтобы нас известили о каких-либо изменениях. Поэтому ложись с ней рядом и ни о чем не тревожься. Ну и денек выдался, Кола! Сначала доктор Гров, потом это. Я с ног валюсь от утомления.
- Что? - сказала Сара. - Что с доктором Гровом?
- Хм-м?.. Так ты же его знаешь, я совсем забыл. Видишь ли, он умер. Кола нашел его утром мертвым у него в комнате.
Спокойствие девушки, выдержавшее, видимо, и потерю крови, и даже мысли о том, что ее мать умирает, при этом известии ее покинуло. Она стала даже еще бледнее, и к нашему великому изумлению, мы увидели, что она скорбно покачала головой, а потом свернулась на постели и спрятала лицо в ладонях. Очень трогательно и нежданно, но я заметил, что при всей ее горести она не спросила, как это произошло.
Мы с Лоуэром переглянулись и без слов решили, что мы ничем помочь не можем. Кровопускание ее ослабило, а истощение ее утробы высвободило дурные соки, вызывая у тела все симптомы истерии.
Мой друг был поистине великолепен. Он обнаружил всю доброту и умение, которые скрывала его насмешливость и которые делали тем более непонятной для меня черноту ярости, порой его охватывавшей.
Убедившись, что съестных припасов и дров достаточно, укутав нашу пациентку в теплое одеяло, мы пожелали ей всего хорошего и удалились, потому что ничего другого нам не оставалось. Часа через два-три я вернулся посмотреть, какие произошли изменения. И мать, и дочь спали, и должен сказать, что сон матери казался более спокойным.
Глава двенадцатая
К тому времени, когда я присоединился к Лоуэру у матушки Джейн женщины, содержавшей харчевню неподалеку от Главной улицы и кормившей вполне съедобными блюдами по самой скромной цене, - он, казалось, был в куда лучшем расположении духа, чем раньше.
- И как ваша пациентка? - окликнул он меня из-за стола, едва я вошел в маленькую залу, где было тесно от студентов и наиболее неимущих членов факультета.
- Почти без изменений, - ответил я, когда он заставил подвинуться студента, освобождая для меня место. - Все еще спит. Дыхание стало полегче и заметен приток крови к щекам.
- Так, собственно, и следовало ожидать, - сказал он. - Но мы обсудим это позднее. Могу я представить вас моему доброму другу? Собрату-врачу и поклоннику опыта? Мистер да Кола представляю вас мистеру Джону Локку.
Человек примерно моего возраста с худым лицом, надменным выражением и длинным носом поднял голову, буркнул что-то и тотчас снова принялся за еду, переполнявшую его поднос.
- Как видите, блистательнейший из собеседников, - продолжал Лоуэр. Как он ухитряется столько есть и оставаться таким худым, является одной из великих тайн Природы. Тело свое по смерти он завещал мне, и, быть может, я открою тайну сию. Вот так. А теперь ужин. Уповаю, свиная голова вам по вкусу. Два пенса и столько капусты, сколько вы способны съесть. Пиво полпенни. Уже мало чего осталось, а потому поторопитесь окликнуть матушку.
- А как она приготовлена? - спросил я с интересом, так как поистине умирал от голода.
Среди треволнений ушедшего дня я совсем забыл про обед, и при мысли о поросячьей голове, зажаренной с яблоками и вином, да, быть может, с парочкой креветок, у меня слюнки потекли.
- Сварена, - сказал он. - В уксусе. А как иначе?
- Воистину, как? - сказал я со вздохом. - Ну, пусть так.
Лоуэр подозвал хозяйку, заказал от моего имени и придвинул мне кружку с пивом из своего кувшина.
- Не томите, Лоуэр, объясните мне, в чем дело? Вас как будто что-то забавляет.
Он прижал палец к губам.
- Тс-с! - сказал он. - Это великая тайна. Надеюсь, вечер у вас не занят?
- Чем бы я мог его занять?
- Превосходно. Я хочу отблагодарить вас за любезность, с которой вы разрешили мне помогать вам нынче. Нам предстоит работа. Я получил заказ.
- Заказ какого рода?
- Загляните ко мне в сумку.
Я послушался.
- Бутылка коньяку, - сказал я. - Отлично. Это мой любимый напиток. После вина, разумеется.
- И вы не прочь его пригубить?
- О да! Он смоет с моего языка вкус вареных свиных мозгов.
- О, несомненно. Поглядите повнимательнее.
- Бутылка наполовину пуста.
- Весьма наблюдательно. А теперь поглядите на ее дно.
- Осадок, - сказал я, поглядев.
- Да, но осадок дает вино, а не коньяк. И этот состоит как бы из гранул. Так что же он такое?
- Не представляю. Но что в нем за важность?
- Бутылка из комнаты доктора Грова.
Я нахмурился.
- Но что вы там делали?
- Меня пригласили присутствовать. Мистер Вудворд, он состоит с Бойлем в дальнем родстве - с Бойлем все состоят в дальнем родстве, как вы не замедлите убедиться, - попросил его совета, а он отказался помочь, сославшись на то, что в этой области не особенно осведомлен. И попросил меня его заменить. Натурально, я был в восхищении. Вудворд - важная персона.
Я покачал головой. Уже было ясно, чем это обернется. Бедный Гров, подумал я. Он так и не успел спастись в Нортхэмптон.
- Мне казалось, он пригласил кого-то другого. Бейта, если не ошибаюсь.
Лоуэр презрительно прищелкнул пальцами.
- Прадедушку Бейта? Он даже с кровати не встанет, если полагает, что Марс в возвышении, а лечит только пиявками да окуриванием травами. Всей его учености только-только хватило бы, чтобы установить, что бедняга Гров скончался. Нет-нет, Вудворд не дурак. Ему нужно мнение того, кто знает, о чем говорит.
- И ваше мнение?..
- Вот тут-то и загвоздка, - ответил он уклончиво. - Я бегло осмотрел труп и решил, что необходимо более подробное исследование. Им-то я и займусь нынче вечером на смотрительской кухне. Я подумал, что вам захочется присутствовать там. Локк тоже намерен пойти, и если Вудворд не поскупится на вино, мы проведем время с большой пользой.
- Это было бы чудесно, - сказал я. - Но уверены ли вы, что меня туда допустят? При нашей встрече смотритель Вудворд был не очень приветлив.
Лоуэр небрежно махнул рукой.
- Пусть вас это не тревожит, - сказал он. - Вы же встретились при удручающих обстоятельствах.
- Он вел себя оскорбительно, - сказал я, - обвинив меня в том, что я поддерживаю клеветнические наветы.
- Неужели? Это какие же?
- Не знаю. Я лишь спросил, не занимался ли несчастный каким-либо трудом, утомляющим тело. Вудворд почернел от гнева и обвинил меня в злокозненности.
Лоуэр потер подбородок, и по его губам скользнула понимающая улыбка.
- Ну-ну, - сказал он. - Так, возможно, это правда?
- Что правда?
- Да ходили сплетни, - сказал вышеупомянутый Локк, который доел свой ужин и готов был посвятить свое внимание чему-либо еще. - Ничего серьезного, но кто-то распустил слух, будто Гров блудит со своей служанкой. Сам я полагал это маловероятным, так как сплетня восходила к Вуду.
- Я не совсем понял... - начал я.
Локк пожал плечами, словно не хотел продолжать, однако Лоуэр не был столь сдержанным.
- Служанкой этой была Сара Бланди.
- Должен сказать, что Гров всегда казался мне добропорядочным человеком, способным противостоять улещиваниям такой, как она, - заметил Локк.