ЕслипрезидентМирафлоресискрылсясденьгами,
принадлежащимиказначействуэтойстраны,илиемусамому,илиеще
кому-нибудь, я не видал никаких следов этих денег.Нивгостинице,нив
каком другом месте, ни в то время, ни в какое другое. Мне кажется, чтоэтим
показанием вполне исчерпываются все вопросы, которые вам было желательно мне
предложить.
Полковник Фальконпоклонилсяиописалсвоейсигаройзатейливыйи
широкий зигзаг. Он считал свойдолгисполненным.СпоритьсГудвиномне
подобало.Гудвинбылопоройправительстваипользовалсябезграничным
доверием нового президента Его честность была тем капиталом, которыйсоздал
ему состояние в Анчурии так же, как всвоевремяонаявиласьприбыльной
"игрой" Меллинджера, секретаря Мирафлореса.
- Благодарю вас, сеньор Гудвин, за ваш ясный и прямой ответ,-сказал
Фалькон -Президентудостаточновашегослова.Но,сеньорГудвин,мне
приказано выследить всякуюнить,котораяможетпривестинаскрешению
вопроса. Есть обстоятельство, которого я до сих пор не касался. Нашидрузья
французы, сеньор, обычно говорят:"Cherchezlafemme"(7),когданужно
разрешить неразрешимую загадку. Но здесь даже искать не приходится. Женщина,
котораясопровождалапрезидентавовремяегозлополучногобегства,
несомненно, должна....
- Я вынужден остановить вас, - прервалегоГудвин.-Действительно,
когда я вошел в отель, чтобы задержать президентаМирафлореса,явстретил
там даму. Но я позволю себе напомнить вам, что теперь она моя жена. То,что
я сказал, я сказал и от ее лица. Ей ничего не известно о судьбе саквояжа или
денег, о которых вы хлопочете. Скажитепрезиденту,чтояручаюсьзаее
невиновность. Едва ли я должен прибавить, полковник Фалькон, что я нехотел
бы, чтобы ее подвергали допросу и вообще беспокоили.
Полковник Фалькон опять поклонился,
- Por supuesto! (8) - воскликнулон.Ичтобыпоказать,чтодопрос
кончен, он прибавил:
- А теперь, сеньор, покажите мне тот вид с вашей галереи, о которомвы
сегодня говорили. Я большой любитель морских видов.
Вечером, еще не поздно, Гудвин проводил своего гостя в город иоставил
его на углу Калье Гранде. Когда он шел домой, издвериоднойпульпериик
нему выскочил с радостным видом некийБлайт-Вельзевул,человекобладавший
манерами царедворца и внешним обликом огородного чучела
Блайта наименовали Вельзевулом, чтобы отметить,каквеликобылоего
падение. Некогда, в горних кущах давно потерянного рая, он общался с другими
ангелами земли. Но судьба швырнула его вниз головой в эти тропики и зажгла в
его груди огонь,которыйемуредкоудавалосьпогасить.ВКоралиоего
называлибродягой,нонасамомделеэтобылзакоренелыйидеалист,
старавшийся похерить скучные истины жизни при помощи водкиирома.
ВКоралиоего
называлибродягой,нонасамомделеэтобылзакоренелыйидеалист,
старавшийся похерить скучные истины жизни при помощи водкиирома.Каки
подлинный падший ангел, который, должнобыть,вовремясвоегострашного
падения в бездну с безрассудным упрямством зажимал у себя вкулакерайскую
корону или арфу, такэтотеготезкадержалсязасвоезолотоепенсне,
последний признак его былого величия. Это пенснеонносилсудивительной
важностью, бродяжничая по берегу и вымогая у приятелеймонету.Посредством
каких-то таинственных чар его пунцово-пьяное лицо было всегда чисто выбрито.
Сбольшимизяществомонпоступалвприживальщикиклюбому,ктомог
обеспечить ему ежедневную выпивку и укрыть от дождя и полуночной росы.
- А-а, Гудвин! - развязно крикнул пропойца. - Я так и думал, чтоувижу
вас. Мне нужно сказать вам по секрету два слова. Пойдемтекуда-нибудь,где
можно поговорить. Вы, конечно, знаете, что тут болтаетсяприезжийсубъект,
который разыскивает пропавшие деньги старика Мирафлореса?
- Да, - сказал Гудвин, - у меня уже былснимразговор.Пойдемтек
Эспаде, я могу уделить вам минут десять.
Они вошли в пульперию и сели за маленький столик на табуретки с обитыми
кожей сиденьями.
- Будете пить? - спросил Гудвин.
- Только бы поскорее, - сказал Блайт. - У меня ссамогоутраворту
засуха. Эй, muchacho! el aguardiente por aca (9).
- А зачем я вам нужен? - спросил Гудвин, когда выпивка былапоставлена
на стол.
- Черт возьми, милый друг, - сказал сиплым голосом Блайт. -Почемувы
омрачаете делами такие золотые мгновения? Я хотел повидатьсясвами...Но
сначала вот это. - Он одним глотком выпилконьякистоскойзаглянулв
пустой стакан.
- Еще один? - спросил Гудвин.
- По совести говоря, - отозвался падший ангел, - мне ненравитсяваше
слово "один". Это не совсем деликатно. Но конкретная идея, которая воплощена
в этом слове, неплоха.
Стаканы были наполнены снова. Блайтсупоениемпотягивалнапитоки
вскоре опять сделался идеалистом.
- Скоро мне пора уходить, - сказал Гудвин, - естьуваскакое-нибудь
дело ко мне?
Блайт ответил не сразу.
- Старый Лосада здорово припечет того вора, - заметилон,наконец,-
который свистнул этот саквояж. Как по-вашему?
- Несомненно, - спокойно ответил Гудвин и медленно поднялся со стула. -
Ну, теперь я пойду домой. Миссис Гудвин одна. Вы так и не сказали мне вашего
дела.
- Нет, - отозвался Блайт. - Когда будете проходить мимо стойки, пошлите
мне еще один стакан. И заплатите за все. Старый Эспада уже неверитмнев
долг.
- Ладно, - сказал Гудвин. - Buenas noches (10).
Вельзевул склонился над стаканомивытерсвоепенсненевнушающим
доверия платком.