- Чего только на них не купишь, правда, капитан?
- В свое время, - ответил де Люкко, который был немного философом, -у
меня было трое богатых друзей. Один из них спекулировал наакцияхинажил
десять миллионов; второй уже на томсвете,атретий,женилсянабедной
девушке, которую любил.
- Значит, - сказал Дикки,-ответанадоискатьу,всевышнего,на
Уолл-стрит и у Купидона. Так и будем знать.
- Скажите, пожалуйста, - спросил капитан, охватывая широким жестомвсю
обстановку, окружавшую Дикки, - находится ли все это в связи с деламивашей
маленькой лавочки? Ваши планы не потерпели крушения?
- Нет, нет, - сказалДикки.-Этопростомаленькоечастноедело,
некоторый экскурс в сторону от моего основногозанятия.Говорят,чтодля
полноты своей жизни человек должен испытать бедность, любовь и войну.Может
быть, но не сразу, не в одно и то же время, capitan mio. Нет, я непотерпел
неудачи в торговле. Дела в лавчонке идут хорошо.
Когда капитан ушел, Дикки позвал сержанта тюремной стражи и спросил:
- Какою властью я задержан? Военной или гражданской?
- Конечно, гражданской. Военной положение снято.
- Bueno! Пойдите же и пошлите кого-нибудь к алькаду, мировомусудьеи
начальнику полиции. Скажите им, что я готов удовлетворить правосудие.
Сложенная зеленая бумажка скользнула в руку сержанта.
Тогда к Дикки вернулась его былая улыбка, ибо онзнал,чточасыего
заточения сочтены; и он стал напевать в такт шагам своих часовых:
Нынче вешают и женщин и мужчин, Если нет у них зеленой бумажки
Таким образом, в тот же вечер Дикки сиделуокнасвоейкомнаты,на
втором этаже над лавкой, а рядом с ним сидела"святая"ивышивалачто-то
шелковое, очень изящное. Дикки был задумчив исерьезен.Егорыжиеволосы
были в необыкновенном беспорядке. Пальцы Пасы такитянулисьпоправитьи
погладить их, но Дикки никогда не позволял ей этого. Весьвечеронкорпел
над какими-то географическими картами, книгами, бумагами, покуда унегона
лбу не появилась та вертикальная черточка, которая всегдабеспокоилаПасу.
Наконец, она встала, ушла, принесла его шляпу и долго стояла с шляпой,пока
он не взглянул на нее вопросительным взглядом.
- Дома тебе невесело, - пояснила она. -Пойдиивыпейvinoblanco.
Приходи назад, когда у тебя опять появится твоя прежняя улыбка.
Дикки засмеялся и отодвинул бумаги.
- Теперь мне не до vino blanco. Эта эпохапрошла.Виносыгралосвою
роль, и довольно. Сказать правду, гораздо больше входило мне вуши,чемв
рот. Едва ли кто догадывался об этом. Но сегодня не будет больше ни карт, ни
морщин на лбу. Обещаю. Иди сюда.
Они сели у окна исталисмотреть,какотражаютсявморедрожащие
огоньки "Катарины".
Вдруг заструился негромкий смех Пасы. Она редко смеялась вслух.
- Я подумала, - сказала она, чувствуя, что Диккинеможетпонятьее
смеха, - я подумала, как глупы бываем мы, девушки.
Вот я, поучилась в Штатах
и чего только не воображала!Представьсебе,ямечталаотом,чтобы
сделаться женой президента. Женою президента - не меньше. Но вышла за рыжего
жулика - и живу в нищете, в темноте.
- Не теряй надежды, - сказал Дикки улыбаясь. -ВЮжнойАмерикебыло
немало президентов из ирландского племени. ВЧилибылдиктаторпоимени
О'Хиггинс Почему Малони не можетбытьпрезидентомАнчурии?Скажитолько
слово, santita mia, и я приложу все усилия, чтобы занять эту должность.
- Нет, нет, нет, ты, рыжий разбойник, - вздохнула Паса.-Ядовольна
(она положила голову ему на плечо) и здесь.
-----------------------------------------------------------
1) - Белое вино (испан.).
2) - Уполномоченный по мостам и дорогам (испан.).
3) - Канатные плясуны (испан.).
4) - Рыжий черт (испан.).
5) - Девочка (испан.).
6) - Плутовка (испан.).
XVI
Rogue et noir
Мы уже упоминали о том, что с самого начала своего президентстве Лосада
сумел заслужить неприязнь народа. Эточувствопродолжалорасти.Вовсей
республике чувствовалось молчаливое,затаенноенедовольство.Дажестарая
либеральная партия, которой так горячо помогалиГудвин,Савальяидругие
патриоты, разочаровалась всвоемставленнике.Лосадетакинеудалось
сделаться народным кумиром. Новые налоги и новые пошлины на ввозимые товары,
аглавное,потворствовоеннымвластям,которыепритеснялигражданское
население страны, сделали его однимизсамыхнепопулярныхправителейсо
времен презренного Альфорана. Большинство его собственного кабинетабылов
оппозиции к нему Армия, перед которойонзаискивал,которойонразрешал
тиранить мирныхжителей,былаегоединственнойидопорыдовремени
достаточно прочной опорой.
Но самым опрометчивымпоступкомновогоправительствабылассорас
пароходной компанией "Везувий". У этойорганизациибылодвенадцатьсвоих
пароходов, а капитал ее выражался в сумме несколько большей, чем весь бюджет
Анчурии - весь ее дебет и кредит.
Естественно, что такая солидная фирма, как компания "Везувий", не могла
неразгневаться,когдавдругкакая-тоничтожнаярозничнаяреспублика
вздумала выжимать из нее лишние деньги. Так что когдаагентыправительства
обратились к компании "Везувий" за субсидией, они встретилиучтивыйотказ.
Президент сквитался с нею, наложив на нееновуюпошлину:реалскаждого
пучкабананов-вещь,невиданнаявофруктовыхреспубликах!Компания
"Везувий" вложила большие капиталы в пристани и плантации Анчурии,служащие
этой компаниивыстроилисебевгородах,гдеимприходилосьработать,
прекрасные дома и до этого времени были в наилучших отношениях с республикой
к несомненной выгоде обеих сторон.