— Ну, да можно было догадаться, — усмехнулся Стефан. Я обернулась к вампиру и увидела мокрые, зачесанный назад волосы. Так вот почему так сильно пахнет!
— Что, еще один набросок? — подколол Стефан.
— Да нет, а что, нельзя?
— Да что ты, рисуй на здоровье, если хочешь.
— Я на улицу хочу, да и маму увидеть, — я заглянула вампиру в глаза.
— Прямо сейчас? — серьезно спросил вампир.
— Да, — не задумываясь ответила я.
— Собирайся.
— Что, прямо сейчас?
— Ну, ты же сказал, что сейчас хочешь.
— Ну, я не думала, что вот так вот… — я даже растерялась. — Нет, правда?
— Да, правда-правда, — вампир для убедительности еще и кивнул.
— Ой! — поддавшись порыву радостных чувств, я чмокнула моего вампира в щеку и упорхнула к шкафу. Я уже не заметила, что Стефан довольно долго стоял на одном месте и лишь спустя пару минут как-то дико покосился в мою сторону и вышел из комнаты.
Прогулке я радовалась как ребенок, даже не смотря на то, что на самой улице я была не больше пары минут, пока шла до машины Стефана и от машины до моего дома. Мама открыла дверь почти сразу, как будто ждала, но, увидев меня, онемела и застыла с широко распахнутыми глазами.
— Мама! — я поскорее обняла ее.
— Делия… — мама, не веря своим глазам, ощупала меня.
— Да, я, мама!
— Но…
— Добрый вечер, — Стефан поклонился, строго следуя этикету.
— Добрый вечер…
— Я заеду за тобой после работы, — сказал Стефан, обращаясь ко мне.
— Хорошо, — радостно улыбнулась я, предчувствуя прекрасную ночь, проведенную дома.
Стефан еще раз поклонился и скрылся.
— А… он тебя… эм…
— Нет, мама, я все еще человек, — рассмеялась я.
— Ох, Дели! — мама еще раз обняла меня. — Но зачем тогда ты ему понадобилась?
— Не знаю, мама, не знаю, но меня все вполне устраивает.
— Тебе там хорошо?
— Да, мама, хорошо. Только я на улице почти не бываю, вот это жаль, но вроде бы это не на все время, а так все хорошо. Я даже привыкла уже ходить в темноте и ничего не сшибать.
— Ты все время живешь в темноте? — ужаснулась мама.
— Да нет. Во всей квартире, конечно, темно, Стефан не может быть на солнце, но у меня в комнате светло.
— Стефан? Его так зовут?
— Да, его. А что?
— Да ничего, просто во всех документах написано «господин Варна». Я не знала его имени. Да что же мы стоим на пороге, заходи скорее, доченька. Как ты? Что ты делаешь? Как живешь?
— Да, все хорошо, мама. Все хорошо, правда, не переживай!
Мы проговорили с мамой всю ночь напролет.
— Значит, тебе у него нравится? — в сотый раз задала этот вопрос мама.
— Да, — в сотый раз ответила я.
— Но ведь он вампир.
— Он всего лишь вампир, а не вселенское зло. Знаешь, мам, я пересмотрела свое мнение относительно вампиров. Они, конечно, не люди, но это почти ничего не меняет. Да, конечно, утром я наливаю себе кофе, а ему кровь, да он спит днем, а я ночью. Пусть у него бледная кожа, красные глаза и длинные клыки, но с ним интересно и уж точно никогда не соскучишься.
— А ты его не боишься? — допытывалась мама.
— Раньше боялась, теперь уже привыкла, — пожала я плечами. — Когда увидишь спящего вампира, он же бодрствующий уже не внушает никакого ужаса.
— А что такого в спящем вампире?
— Да уж мало хорошего в синеньком трупе в постели.
— Доченька! — ужаснулась мама.
— Да ладно, ко всему можно привыкнуть. Ему мое стремление к солнцу тоже, кажется, ненормальным, но он терпит, что я включаю везде свет, хотя он ему мешает.
— Свет мешает?
— Понимаешь, вот мы в темноте ничего не видим, а они так же как мы в темноте на свету. Нет, они, конечно, прекрасно ориентируются в пространстве и днем, но видеть толком ничего не видят. У них там какое-то чутье есть, но я в этом пока не разобралась. Он, например, всегда точно знает, где именно в квартире я нахожусь. Сквозь стены он не видит, но как-то чувствует.
Мама задумалась.
— Значит, тебе там нравится?
Я звонко расхохоталась.
— Да, мама, да! Все хорошо, не беспокойся!
— И сам господин Варна тебе нравится, и ты его не боишься… — скорее уже для себя пробормотала мама. Видимо ей все равно не верилось.
— Ой, я же рисунки тебе принесла показать! Заодно и на Стефана посмотришь. Он не страшный, сама увидишь. Он даже красив, правда, по-своему, по-вампирски, — сказала я и вытащила рисунки, которые специально взяла с собой. Мама как всегда бережно взяла мои рисунки и с интересом начала рассматривать. Несколько пейзажей, она рассматривала долго.
— Ты ведь сказала, что на улице не была, — заметила она, рассматривая недавний снежный пейзаж.
— А это я из окна смотрела.
— Красивый у тебя вид из окна, — порадовалась мама. — Дели, ты такая талантливая, как жаль, что тебя назначили вампиру.
— Да это не страшно! Стефан ничего насчет рисования не говорит, он мне наоборот рамку купил.
— А насчет своей работы?
— Я с ним не говорила. Думаю, когда он мне разрешит из дома выходить, тогда я смогу вернуться на работу.
— А почему тебе из дома-то нельзя выходить?
— Не знаю, — задумалась я. — Он тогда сказал, что нельзя, я и не спросила, и так страшно было. Надо будет спросить.
Мама взяла в руки портрет Стефана.
— Дели, у тебя же люди никогда не получались, а это такие красивые рисунки!
— Так, то люди, а это вампир! — усмехнулась я.
— Это он?
— Да, это Стефан, — кивнула я.
Мама долго смотрела на рисунок, не отрывая взгляда и не моргая.
— Да, ты права, он по-своему красив, — наконец, кивнула она. — Только… он ведь вампир.
— Ну и что? Пообщавшись с ним я не нашла непреодолимых отличий между вампирами и людьми.
— А как ты это нарисовала?
— Да он сидел, книгу пытался читать, а я внаглую включила свет поярче и села рисовать. Пока мы с ним разговаривали, я и нарисовала. А вот эту уже по памяти рисовала. Поэтому такое несоответствие и получилось, что вампир зимой на улице днем, да еще и не по погоде одетый.
— Дели, тебе надо заканчивать с дизайном и становиться настоящим художником. Ты рисуешь такие замечательные картины!
— Ты думаешь? — я с сомнением посмотрела на рисунки. — А это было бы увлекательно… Интересно, что Стефан скажет поэтому поводу!
— А как ты сама к нему относишься?
— К кому? К Стефану? — не поняла я. — До нормально, привыкла уже. Не боюсь. Да нет, наверное, даже больше. Теперь мне без него будет уже чего-то не хватать. Наверное, он стал мне другом. Я бы, наверное, продолжала с ним общаться, даже если бы снова жила здесь. Да нет, точно. С ним интересно, много нового о вампирах узнаешь, да и вообще…
— Уж не влюбилась ли ты в него, дочка?..
— Влюбилась? Я? В Стефана? — удивилась я. — Да ты что, мам! Он вампир, а я человек. Это просто невозможно.
— Ты сама только что говорила, что разницы особенно никакой.
— Ну, не настолько же никакой! — покачала головой я. — А вообще, мне все равно от него никуда не деться. Было бы даже лучше, если бы я в него влюбилась.
— Как знаешь, Дели, только он все равно вампир.
Тут в дверь позвонили.
— Это Стефан, — я вспорхнула со стула и отправилась открывать, на пороге стоял мой вампир, закутанный в плащ. — Привет!
— Доброе утро, — приветственный поклон маме. — Пойдем?
— Да, конечно, — я кивнула и стала одеваться. — Мамочка, я так рада была тебя видеть! — я обняла ее. — Надеюсь, приду еще.
Я вопросительно посмотрела на Стефана.
— Если ты захочешь, — кивнул вампир. — До свидания.
Мы вышли и направились к машине.
— Ты чего какой? — спросила я, усаживаясь на переднее сидение.
— Какой? — Стефан скинул капюшон и завел машину.
— Добрый вечер, я заеду за тобой после работы, доброе утро, если ты захочешь. Чего так официально?
— Твоя мама человек, а ты не хуже меня знаешь, что общение вампиров и людей сводится к минимуму статьей 154 Гражданского кодекса.
— Не знаю точно, какой статье и какого кодекса предусматривается назначение вампира человеку, но это никак не вписывается в статью 154 Гражданского кодекса.
— Семейный кодекс, раздел межрасовых взаимоотношений, статья 132, - проинформировал меня вампир. — Но в этой статье говорится только о взаимоотношениях одного конкретного человека и вампира.
— Дебильный какой-то закон, — пробормотала я.
— Законы не могут быть дебильными. Все они тщательно разрабатывались смешанным Комитетом.
— Значит, комитет дебильный, — сделала неутешительный вывод я. — Как они там себе это представляют? Человек общается с людьми, вампир с вампирами и не знакомят друг друга со своими друзьями и родными? Такого не бывает.
«Просто человек остается человеком не так уж и долго. Максимум еще неделю, а потом он уже становится вампиром и автоматически попадает под действие статьи 154 Гражданского кодека. К людям ему дорога заказана, ибо они будут его шарахаться, так же как и любого вампира, в том числе и родные».
Стефан промолчал.
Сегодня мы легли спать вместе, каждый в своей комнате, но проснулся первым все же вампир. Оказалось, ему куда-то надо было днем. То ли какая-то встреча, то ли еще что, но почему-то непременно днем. Он попрощался и ушел, я же, зевая, занялась своими обычными утренними делами в середине дня. Вот я и окончательно сдвинула режим дня, проспав пол дня, а потом не изъявив желание идти спать почти до самого утра.
Какой-то аврал опять загнал Стефана на работу днем и задержал там до самого обеда следующего дня, так что я имела честь лицезреть уставшего и невыспавшегося вампира среди бела дня.
— Такое скучное дело, и пришлось так долго над ним работать, — пожаловался Стефан за завтрако-обедом. — Я думал, под конец уже усну прямо в суде.
Я рассмеялась.
— Тебе смешно, но добудиться до вампира крайне сложно. Представь себе судью с подсудимым, долго и упорно будящего адвоката?
— А что, простого тычка недостаточно? — удивилась я.
— Чтобы разбудить вампира нужно хорошенько постараться. Боюсь, здесь даже хорошего пинка не хватит, — покачал головой Стефан. — Разве что душераздирающий визг.
— О, я, оказывается, с первого раза выбрала верную тактику! — порадовалась я, Стефан усмехнулся. — Нет, а что, правда, не добудишься? Ты, что же, не слышишь, что тебя зовут, и не чувствуешь, что тормошат?
— Ну, ты же видела, как вампиры спят. Будить нас так же легко, как и простой труп, с той лишь разницей, что вампиры все-таки проснутся, а трупы — нет.
— То есть, если будить без должного прилежания, то вампир так и не проснется?
— Ну, пока не выспится — не проснется. Так что будить нерадивому будильщику придется где-то часа четыре как минимум, но сегодня мне кажется, я просплю все шесть, — Стефан зевнул. Нет, ну я совсем обнаглела, ни один нерв не дернулся, а раньше бы я, наверное, умерла от страха, а теперь почему-то хочется смеяться. Ну разве не умильно сидеть на кухне с клюющим носом вампиром, который непрерывно зевает.
— Нет, все! Я пошел спать, — Стефан встал из-за стола и растворился в темном коридоре. Что ж, проверим, так ли уж нечувствительны вампиры во сне!
Подождав для верности с полчасика, я, вооружившись парикмахерскими принадлежностями, вошла к нему в комнату. Как я и ожидала, включив свет, я увидела свеженький трупик с распущенными длинными черными волосами. И чего я тогда испугалась? Ну, стал слегка другого цвета, а так не особенно изменился. Я осторожно коснулась его руки. Странный труп — тепленький! Хотя вполне правдоподобно не дышит, и даже пульса нет, что я выяснила, так и не нащупав сонную артерию. Я на пробу позвала по имени и тихонько тряхнула. Как ни странно, он и впрямь не подумал просыпаться. Ну, что ж, тем хуже для него! Я злорадно потерла руки и принялась за свою каверзу. Через час мучений я полюбовалась своей работой. Все волосы вампира были тщательно обработаны средством для лучшей завивки и заплетены во множество небольших кос, призванных после расплетения, превратить в красивые волны. За все время, пока я то дергала за волосы, то перекладывала самого вампира, чтобы высвободить новые пряди, Стефан так и не проснулся и даже не пошевелился. Как мне все-таки повезло, что в тот злополучный день, когда я впервые увидела его спящим, я все-таки заорала, а не потеряла дар речи, как обычно. Я еще полюбовалась на дело рук своих и тихо вышла из комнаты.