Контр-адмирал Русаков разглядел среди них младшего брата Павла.
- Твое место занимает, Сергей Прокофьевич, - с улыбкой заметил он, обращаясь к Урманову.
Тот лишь улыбнулся в ответ, продолжая разглядывать лениво раскачивающийся на разведенной волне остов нового корабля.
Сергей вырос возле моря и среди моряков, потому уже в пятилетнем возрасте уверенно отличал эсминец от сторожевика. Он хорошо помнил неуклюжие, как утюги, крейсеры 30-х годов, тихоходные угольные тральщики, тянувшие за трубами дымовые завесы, переоборудованные из грузовых пароходов минные заградители. Не до красоты было тогда с трудом возрожденному военному флоту. Потому-то белыми лебедями среди утиной стаи выглядели поначалу уцелевшие после гражданской войны "новики" да лидер эсминцев, построенный для нас зарубежной фирмой.
Иное дело теперь... "Если увидишь в солнечном мареве идущий навстречу стремительный дредноут, от стройных обводов и кружевных надстроек которого невозможно оторвать взгляд, знай наверняка: он идет под русским флагом", писал недавно один английский журналист, а уж британцы издавна знают толк в кораблестроении и мореплавании.
Вот и сейчас, угадывая опытным глазом будущую красу среди аляповатого хаоса лесов, окружающего мачты и ярусы рубок, Урманов представлял, сколько восхищенных и завистливых взглядов выпадет на долю "Горделивого" в морях-океанах.
"Мы с тобой будем добрыми друзьями, верно, парень? - мысленно, словно к одушевленному существу, обратился к кораблю его будущий командир. Станем понимать друг друга с полуслова..."
- Объясняетесь в любви, командир? - заметив его беззвучно шевелящиеся губы, добродушно усмехнулся контр-адмирал. - Таким бы сам адмирал Ушаков не погнушался покомандовать. Считай, что ты вытащил счастливый билет, Сергей Прокофьевич.
- Мне с детства везет, - ответил ему Урманов.
Буксиры между тем подвели крейсер к причалу монтажного цеха и пришвартовали лагом к тому месту, где ему предстояло стоять до тех пор, пока не соберут и не апробируют последний механизм. Только после этого поднимется на его гафеле государственный флаг и крейсер отправится в первое свое плавание на ходовые испытания.
С носа и кормы на стенку подали широкие грузовые сходни, и директор пригласил гостей на палубу.
- Прошу только поберечь фраки, - пошутил он. - Флотской чистоты пока не гарантируем!
Следом за директором ступил на трап секретарь горкома, за ним контр-адмирал Русаков. Сергей Урманов шел четвертым, и вряд ли кто другой испытывал такой же щемящий душу трепет. Только тот, кому довелось пройти весь тернистый путь от скромного лейтенантского поста до командирского мостика, может оценить тот момент, когда впервые поднимаешься на борт своего корабля. СВОЕГО - в высшем морском смысле этого слова, ибо для каждого матроса и офицера экипажа он тоже свой, но для командира он СВОЙ в превосходной степени.
Носовая палуба была широкой и пустынной, как не залитый на зиму каток, еще не смонтировали ракетные установки, орудийные башни универсального калибра, отсутствовало даже шпилевое хозяйство. Но опытному морскому глазу нетрудно было заметить выступающие выше настила шаровые погоны и станины будущего грозного оружия.
По наружному трапу навстречу гостям торопился Павел Русаков, полы его расстегнутого пиджака разлетелись, на одной красовалось яркое суричное пятно. Он был возбужденный, какой-то взъерошенный, даже зачесанные обычно на пробор русые волосы стояли торчком.
- Милости прошу в кают-компанию, товарищи! - без предисловия выпалил он.
Кают-компания походила пока на железный ангар с круглыми дырами незастекленных иллюминаторов, гулко отдавались в ней звуки шагов.
Посредине желтовато-рябой загрунтованной, но еще не покрытой линолеумом палубы стоял раскладной стол, на котором теснились граненые стаканы, наполненные шампанским.
- Шампанское дуть стаканами! - в притворном отчаянии шлепнул себя ладонью по лбу директор. - Что за вкус у тебя, Павел Иванович!
- Бокалов не припасли, - улыбнулся Павел.
Секретарь горкома первым поднял свой стакан.
- Большому кораблю пусть будет большое плавание! - воскликнул он и, выпив вино, хватил стакан о палубу. - На счастье!
Следом за ним выпили остальные, но бить посуду не решились. Да и не следовало - традиция была уже соблюдена.
- Желающие могут осмотреть корабль, - сказал Павел Русаков. - Только в шхеры заглядывать не советую, туда нужно в комбинезоне.
- Ну что ж, исполать вам, - подал ему руку секретарь горкома. - Мы, ближние, еще не раз побываем у вас в гостях, а вот дальним обязательно покажите и расскажите, какой подарок мы им готовим.
Вместе с братьями Русаковыми Сергей Урманов поднялся в ходовую рубку. Она тоже была пустой, без ветрового стекла, но по великому множеству креплений, приваренных на переборках, кабельных вводов и монтажных перекрытий Сергей представил, какой уймищей приборов и устройств будет начинена рубка.
- Кресло поставим шик-модерн, помесь самолетного с зубоврачебным! подмигнул Урманову Павел Русаков.
- В этом кресле все равно не мне сидеть, - ответил ему Сергей.
- Кто это тебе сказал, что крейсер твой будет флагманским кораблем? насмешливо прищурился Русаков-старший.
- Своим умом дошел, товарищ контр-адмирал. Каюту флагманскую такую спроектировали, какой и на старых линкорах не было.
- Видал мореплавателя, Павлуха? - насмешливо кивнул на Урманова Андрей Русаков. - Мечтает за чужой спиной укрыться в трудную минуту. Не выйдет, товарищ командир! В кресле том вам придется торчать круглые сутки, а флагман будет полеживать на боку в своих апартаментах...
- Вечером я посылаю за вами обоими свою машину, - вставил словечко Павел Русаков. - Шуренция моя пельмени заделала, сибирские тройные. Горючего не покупайте, держу запас в достатке. Все ясно?
- Обо мне можешь не беспокоиться, - шутливо напыжился Русаков-старший. - Директор персонально закрепил за мной "Волгу".
- Балуют вас, товарищ контр-адмирал, - с усмешкой глянул на брата Павел. - Не успели лампасы нашить - уже пешком ни шагу...
- Не забывайтесь, товарищ капитан третьего ранга запаса!
Сергей Урманов, пряча улыбку, слушал эту перепалку братьев. С младшим из них он еще на прутиках скакал, редкий день в детстве не встречались, да и старшего знал достаточно хорошо. Потому и было ему известно, как любят и держатся друг за друга Русаковы, живут по принципу: один за всех и все за одного.
- Добро, Павел, договорились. А пока мы с командиром полистаем технический формуляр...
Вечером Павел Русаков и в самом деле прислал за Урмановым машину, хотя от заводской гостиницы до квартиры было рукой подать. Зато Сергею польстило, что шофер приветствовал его по-флотски:
- Здравия желаю, товарищ капитан второго ранга!
- Приветствую. С флота недавно вернулся?
- Прошлой осенью, только душой до сих пор не остыл. По ночам часто лодку нашу вижу, корешков своих из команды...
- Значит, море в крови осталось. Кем демобилизовался?
- Старшиной первой статьи, первый класс имел, звание лучшего сигнальщика части...
- Чего же на сверхсрочную не остался?
- Свои соображения были... Да и не всем же мичманами становиться, должностей на флоте не хватит!
- А теперь небось жалеешь? - испытующе глянул на шофера Урманов.
- Может, и жалею, - улыбнулся тот.
- Слушай, как тебя зовут?.. - тронул его рукой за плечо Урманов. Так вот, Вася, скоро будут формировать команду на новый крейсер "Горделивый", ты о нем слышал, конечно.