— Я… это… здрасьте.
Как быстро Энди вспомнил о хороших манерах, подумала Анет. Она заметила, что брат до сих пор держит руку у нее на плече.
— Я, пожалуй, поеду, — тихо сказал Стэн. — Увидимся позже.
— Да, да, до встречи. — Анет протянула ему руку, тот слегка сжал ее нежные пальцы, спустился по ступеням веранды и направился к джипу. Зажглись фары, и через мгновение автомобиль исчез за поворотом аллеи.
— Анет, на что ты там смотришь? Ты действительно целовала этого типа? Я никогда не видел раньше, чтобы ты делала это. Ты что, забыла, что я тебе сказала? Патрик ждет у телефона, если еще не повесил трубку.
— Что? — растерянно произнесла Анет. — Ах, да.
Брат прав. Ее еще никогда так не целовали. Что же это был за поцелуй, в самом деле? Он выворачивал всю душу наизнанку и лишал покоя.
Ей захотелось крикнуть мужчине, только что уехавшему на джипе: «Эй, вы забыли вернуть мне мое сердце».
Вздохнув, она направилась в гостиную к телефону.
— Анет, я принес тебе кофе, как ты просила. Ты спишь?
Она отчаянно пыталась выбраться из черной ямы, в которую погрузилась какое-то время тому назад. Все отчетливее воспринимая нетерпеливый голос брата, Анет стряхнула с себя последние остатки сна.
— Мм, кофе. Спасибо, котик. — Она подняла голову с подушки. Энди поцеловал сестру несколько раз в плотно закрытые глаза.
Анет высоко ценила его отношение. Между ними существовала очень тесная внутренняя связь. Он вел себя необычно для строптивого четырнадцатилетнего юнца, без всякого стеснения проявлял свою любовь к сестре и заботу о ней. Когда что-нибудь случалось, был тут как тут, подобно заботливой наседке. Достаточно вспомнить, как он вылетел на веранду, увидев сестру в объятиях незнакомого мужчины. Перед глазами Анет возникла недавняя сцена, и она простонала:
— Мне надо ополоснуться. Если я не приму душ, Энди, то никогда не проснусь.
— Я приготовлю тебе ванну. Пока ты встанешь и отойдешь ото сна, вода нальется, — ворковал брат. Кровать спружинила, когда он вскочил и помчался в ванную.
Анет села в постели, потянулась и так широко зевнула, что хрустнули скулы. В прошлом году Энди ходил к заливу смотреть фейерверк с семьей своего лучшего друга. Но в этом году Мелвиллы уехали на каникулы в Монтану, и брату не с кем было пойти в яхт-клуб, кроме как с ней. Он был недостаточно общительным, чтобы отправляться куда-нибудь в одиночестве.
Не прошло и пяти минут, как Энди вернулся.
— Все готово! А Патрик будет у нас через полчаса.
Анет поморщилась, оглушенная слишком громким голосом брата.
— Хорошо, милый, спасибо. А теперь иди, дай мне приготовиться к вечеру. Не забудь, мы пробудем там только до двенадцати. У Патрика было мало времени на отдых после дежурства, да и я спала недостаточно, чтобы…
— Знаю, знаю, — перебил ее Энди. — Два часа — куча времени. Главное, не задерживайся, а то мы пропустим самое интересное — начало.
Брат ушел, а Анет стала бесцельно ходить по своей большой уютной спальне, чувствуя себя старой и разбитой. Ну ничего, поспав час, вполне выдержит двухчасовую прогулку по берегу залива. Проведя несколько минут в теплой ванне, она почувствовала, что пришла в относительную норму. Веселье было недолгим, но приятным.
Когда она закончила университет, дед в качестве подарка позволил ей изменить интерьер спальни и ванной. Сейчас и там, и там были большие зеркала. Анет быстро привела в порядок лицо — наложила более темный тон на скулы, тени на веки и тушь на ресницы. Затем стала перебирать флаконы с духами, решая, на чем остановить выбор.
С чего вдруг так тщательно приводить себя в порядок? — задумалась она, глядя на свое отражение в зеркале. Патрик видел ее и в худшем состоянии много раз. Ты знаешь, черт побери, почему так стараешься, усмехнулась женщина, и твои усилия предназначены не Патрику…
Весь этот макияж потребовался из-за того поцелуя, из-за фразы «увидимся позже», брошенной мужчиной, с которым ты едва знакома. Не исключено, что он развлекается таким образом, целует всех женщин подряд. Мужчина, который волочится от скуки. Если бы у тебя была голова на плечах, то ты сказала бы Патрику, когда тот звонил, что пойдешь на озеро вдвоем с братом.
Ты, дорогая, просто сошла с ума.
Но нотация, которую прочла себе Анет, не подействовала. Возбужденная, взволнованная женщина, глядевшая на нее из зеркала, не желала успокаиваться.
Она взяла флакон любимых духов и нажала на колпачок, брызнув ароматной жидкостью на шею и запястья. Затем, пританцовывая и напевая, заскользила в спальню. Что надеть? Конечно же, легкую цветастую юбку из тонкого хлопка и в тон ей кофточку без рукавов. Изящные босоножки и простое золотое ожерелье на шею. А что делать с волосами? Их надо распустить — вот так. Красиво и очень мило.
Что, если он не придет? Анет застыла, понурив голову. Ей придется провести два долгих часа с Патриком. Он подумает, что она вырядилась ради него. О боже, а вдруг ему захочется поцеловать ее?
Энди, там будет Энди, и Патрик не захочет смущать парня. Так что с этим все в порядке.
А если Стэн все-таки появится на озере? Как ты собираешься объяснить его присутствие Патрику? И что ты скажешь по поводу своего спутника Стэну, который ради тебя придет к заливу?
Взгляд ее ухватил уже иное отражение в большом зеркале, и она нахмурилась. Каким образом, скажите, такое застенчивое, неприметное создание оказалось втянутым в любовный треугольник?
Слух Анет уловил звонок, долетевший до спальни от входной двери. Приехал Патрик.
Что же теперь будет?
3
Одно из мероприятий ежегодного празднования Четвертого июля в Аннаполисе проходило в яхт-клубе на берегу Чесапикского залива. На полоске земли, где несколько лет тому назад был разбит загородный парк, стояли ангары для яхт и катеров. Добровольцы из пожарных следили за безопасностью во время фейерверка, который производился с дальнего конца мыса с маяком. Пляж, расположенный по соседству, был заполнен гуляющими — местными жителями и туристами. Вся территория пестрела яркими полосатыми тентами, под которыми продавались напитки и сандвичи, сладости и фрукты. Из громкоговорителей, укрепленных на фонарных столбах, разносилась музыка в исполнении местной поп-группы. Воздух был наполнен запахами жареных сосисок и свежих булочек.
Энди, конечно, не замечал напряженной атмосферы в салоне машины, когда они ехали в яхт-клуб, но Анет ощущала ее каждой клеточкой. Пятнадцать минут назад она встретила Патрика на пороге своего дома. Он был одет в хлопчатобумажные брюки и белоснежную сорочку. Глаза его холодно поблескивали, лицо выглядело сумрачным. В общем, настроение его не предвещало ничего хорошего.
Когда Энди вышел на веранду, чтобы позвать сестру к телефону, та в это время целовалась со Стэном. Снятая с аппарата трубка лежала на столике в главном холле. Что слышал Патрик из того, что происходило на веранде? Может, вообще ничего не слышал? Анет нервно поежилась. Видно, он злится из-за того, что видел, как она выходила из больницы после дежурства с незнакомым мужчиной. Но что в этом предосудительного?
Чувствуя инстинктивно, что она совершает ошибку, отправляясь к заливу, Анет зашла к деду предупредить об уходе. Тот сидел в большом уютном кресле в библиотеке в обществе своего старого друга. Старики попивали бренди и играли в шахматы.
— Доброй ночи, — поцеловала она деда.
Моррис Салливан, высокий худой старик с львиной гривой совершенно белых волос, был грозой всей округи. Говорили, что его боялись даже полицейские и прочие уважаемые люди местного общества. Анет никак не могла понять этого. Морис протянул к ней старческую руку и похлопал внучку по щеке. Суровый взгляд старика сразу смягчился, глаза подобрели.
— Приятного тебе вечера, детка. Я не буду вас дожидаться, лягу спать.
Хорошо бы остаться с дедом дома, подумала Анет. Она оглянулась — у дверей ее уже ждали Патрик и Энди, наклонилась к деду, обвила его шею руками, слегка сжала объятия и вышла из гостиной.
Патрик припарковался у яхт-клуба, и все вылезли из машины. Автомобильная стоянка была залита ярким электрическим светом. За высокими деревьями, окружавшими площадку, мелькали огоньки костров, разведенных горожанами на берегу залива. Невысокие деревья и кусты, растущие вокруг маяка, были украшены гирляндами разноцветных лампочек.
Энди радостно подпрыгивал на месте. Патрик закрыл машину и выпрямился. Его движения были нарочито медленными. Когда он бросил на Анет короткий взгляд, та почувствовала спазм в горле. Энди торопливо подбежал к сестре и чмокнул ее в лоб.
— Пойду в буфет, попью чего-нибудь. Встретимся на пляже.
— Хорошо, — покорно проговорила Анет, с тоской посмотрев вслед убегающему брату, и повернулась к Патрику. Он взял ее под руку и криво улыбнулся.
— Я хочу поговорить с тобой.
В этот момент прогремели первые залпы фейерверка, похожие на раскаты грома. Небо озарили все цвета радуги, вызвав восторженный гул толпы, заполнившей пляж. Глядя на нее, Анет ругала себя. Ее поведение смахивало на феноменальную глупость — шансы встретить Стэна в такой толчее равнялись практически нулю. С другой стороны, Патрик выглядел явно расстроенным, а объясняться с ним не было никакого желания. Она почувствовала вдруг, что ее охватывает возмущение. А почему ей, собственно, нужно что-то объяснять? Положим, они встречаются уже три года, ну и что из этого? Ведь ни к какому соглашению еще не пришли. У нее, например, не возникает мысли спросить, что он делает в свободное время, когда они не вместе. С какой стати он обращается с ней, как со своей собственностью?
— Сейчас не время для объяснений, — твердо сказала Анет и отвернулась, давая понять, что спорить бесполезно.
Патрик больно сжал пальцами ее руку.
— А когда будет время? Энди ушел, у нас есть несколько минут. Кто тот мужчина, с которым я видел тебя сегодня? Я слышал, что ты была с ним в нашем кафетерии.
У женщины вытянулось лицо. Кто донес ему об этом? Кто-то из медперсонала?
— Ну была, — небрежно бросила она. — Так получилось, что мы сидели за одним столом. Такое, знаешь ли, случается.
— Но после этого ты вышла вместе с ним из здания больницы. Когда я уходил, твоя машина все еще была на стоянке. Он что, отвез тебя домой на своем автомобиле?
Раздался очередной оглушительный треск фейерверка. Толпа радостно закричала «ура-а!». Анет хотелось бы сказать какие-нибудь утешительные или оправдательные слова, но о чем тут говорить? Стэн подвез ее до дома, поцеловал и затем уехал, прихватив с собой ее сердце.
Она сердито нахмурилась.
— Ну и что такого. Ты говоришь таким тоном, словно я совершила преступление. Этот человек предложил мне помощь, а я была слишком уставшей, чтобы садиться за руль своей машины. И вообще, почему ты контролируешь каждый мой шаг?
Настроение Патрика неожиданно изменилось. Он смягчился и стал более миролюбивым. Его пальцы уже не сдавливали ее руку.
— Прости меня, дорогая. Я сам не знаю, что говорю. Это все оттого, что я беспокоился о тебе. Не сердись. Если ты так устала, что не могла вести машину, тебе стоило сказать одно лишь слово, и я бы с радостью отвез тебя домой.