– Двадцать пять минут! – отчеканил мужчина ледяным голосом.
Валера скрипнул зубами, включил мигалку, выжал педаль газа, мощный двигатель мерседеса послушно заурчал, как сытый тигр, две тонны немецкого железа сорвались с места со скоростью пушечного снаряда.
– Так-то лучше… – ворчливо заметил Мендель, бережно извлек из дипломата айпад, и резво набирал сообщение.
Шофер полностью сконцентрировался на езде. Машины были его давней страстью. Первую свою «шестерку» оседлал еще до армии, и с тех пор заболел этой манией. Ничто не могло сравниться с ездой на мощном автомобиле, когда сотни лошадей урчат под капотом, и грызут удила, как одержимые демоны. И поэтому, Валера мирился с отвратительным норовом хозяина. Слишком уж хорошие тачки дремали в его подземном гараже! Однако задача была трудновыполнимая. Проехать добрую часть столицы в час пик почти невозможно. Здесь и мигалка не спасет. Он нахально подрезал синий «ниссан», уверенно перестроился в крайний левый ряд, слыша, как за спиной протестующе завизжали тормоза «форда», и выскочил в боковой рукав МКАД. Дальше – вопрос техники. Водитель скосил глаза на голубой циферблат. Прошло шесть минут. Стрелка спидометра мерседеса застыла на отметке сто шестьдесят пять километров в час. Боковое ограждение трассы слилось в непрерывную серую полосу. Впереди маячил красный силуэт приземистого «бентли». Шеф набрал номер, тихо заговорил на отличном английском языке. В ранней юности Валерий Ермаков пробовал поступать на иняз в Университет, но дважды срезался на вступительных экзаменах, подвело злосчастное сочинение. Зачем будущему переводчику требуется знать знаки препинания и деепричастные обороты, неизвестно. Впоследствии молодой парень пополнил ряды советской армии, и спустя три месяца учебки, обнаружил себя в дружественном Афганистане. После началась совсем другая история, но десять лет обучения в английской спецшколе не прошли даром. Надо полагать, ни о чем подобном занятой бизнесмен и успешный политик не подозревал. Он запросто разговаривал по сотовому, будто за рулем сидел не человек, а умная собака.
На двенадцатой минуте бешеной гонки, мерседес обошел «бентли». В момент опережения скорость достигла ста восьмидесяти пяти километров в час. Массивный автомобиль распластался по гладкому асфальту, казалось, он скользит на подводных крыльях как блистер по покойной воде. Валера уверенно сжимал маленький удобный руль, автоматически переводя беседу хозяина с неизвестным партнером.
– Да, господин Бучинский. Я не мог ошибиться. Те самые разработки, только теперь препарат называется иначе. «Красный жук». Почему? Понятия не имею. Название не имеет значение на мой взгляд. Важен результат. Я сумел сделать фотографии бумаг, только что отправил снимки на ваш адрес. Уже получили? Оперативно работаете! – он тихо рассмеялся, метнул короткий взгляд на бритый затылок водителя. Мужчина был всецело сосредоточен на гонке. При съезде с МКАД, образовался затор, облепленная знаками маленькая голубая «хонда» не могла решиться выехать на полосу движения. Над машинкой завис громоздкий «туарег», он угрожающе сигналил, намереваясь растоптать могутными колесами хрупкую машинку.
– Разработки ведутся в Ставрополе. Город на юге России. Вы знаете, конечно, я и не сомневался. Институт молекулярной биологии. Фамилия автора проекта Травкин. Узнать его домашний адрес не составит труда, я полагаю. Со стороны российских спецслужб работы курирует некто Хорьков. Я прикрепил к файлу его реквизиты. Отлично. Приятно слышать… – он опять рассмеялся, будто лисица закашлялась. – Номер моего счета вам известен. Жду. Еще раз, спасибо, кланяйтесь супруге… – Мендель поперхнулся, и закашлялся. Судя по озадаченному выражению его лица, собеседник не слышал заключительной части разговора, и отключился. Он раздраженно сунул планшет в мягкий кожаный футляр.
– Ну, что?! Долго ты меня будешь по городу катать, как гостя столицы? – опять этот елейный, вкрадчивый тон!
Валера крепче вцепился в руль, проскочил на красный сигнал светофора, подрезал разворачивающийся трамвай, не щадя новенькие протекторы развернулся на острых рельсах, и уверенно припарковался у дома 12 по улице Лукинская.
– Двадцать три минуты, сорок пять секунд! – отрапортовал он.
– Недурно… – нахмурился Борис Наумович. – Будем считать, то было устное предупреждение. Можешь ведь, если захочешь! – он распахнул дверцу, с трудом вылез из салона, и зашагал к дверям офиса. Навстречу бежал охранник.
Ермаков проводил долгим взглядом грушевидный силуэт шефа.
– Козел!
Мендель не разрешал курить в салоне машины, мужчина вышел наружу, прикурил сигарету, подставил бледные щеки первым лучам чахлого весеннего солнца. По дороге промчался микроавтобус, поток грязной воды обдал пороги мерседеса. В другое время, Валера покрыл бы дурного шофера умелым матом, но сейчас лишь проводил автобус равнодушным взглядом. Подслушанный разговор не давал ему покоя. Обычно хозяева не воспринимают обслуживающий персонал как гомо сапиенсов. Нечто среднее между породистой собакой, и дворником из солнечной Ферганы. Говорят, что случайностей не бывает. Все события связаны между собой тонкими невидимыми нитями. Это как сложная микросхема, на первый взгляд выглядит хаотично сплетенной паутиной из пестрых змеящихся проводков. Но каждый провод взаимообразно связан с другими, а те, в свою очередь оплетают десятки, сотни клемм, контактов, тумблеров, и прочей технической требухи, а на выходе работает прибор, на экране мелькают пятна, из динамиков несется жирный звук. Не бывает случайностей… Буквально на днях, он повстречал на улице сослуживца. Антон Кармазин, мировой парень! Не виделись больше десяти лет, не сговариваясь направились в ближайший шалман. Быстро уговорили поллитровку, накинули еще триста на прицеп, как говорят шоферы, и до полуночи полировали водочку пивком. За долгими разговорами, Антон обмолвился, что отбывает на пару недель в Ставрополь. Служебная командировка. Парни были навеселе, когда он брякнул что-то про тамошний институт. На этом, все. Точка. Кармазин и раньше был серьезный мужчина, а с возрастом только внушительности прибавилось. Друзья распрощались, обменялись номерами телефонов, наутро Валера и думать позабыл про давешний разговор. Сильно мучило похмелье, он взял выходной, и весь день провел в блаженном ничегонеделанье. Валялся на кровати, потягивал холодное чешское пивко из холодильника, и смотрел по телевизору всякую муть. Во мраке будто засветились несколько вертлявых, как дождевые черви проводков. Ставрополь, встреча с однополчанином на шумном проспекте, в многомиллионном городе, и тотчас шеф сливает информацию зарубежным гражданам. Нет, господа хорошие, совпадений не бывает!
Дверь офиса распахнулась, на крыльце объявился охранник. У шефа было трое охранников, двое умных и честных, третий – дурак, доносчик и подлец. Звали его Тарас. Либо кличка, производная от фамилии, либо имя такое. Неважно. Тарас сощурил маленькие хитрые глазки, и махнул рукой.
– Барин нонче не в духе! – охранник любил говорить в старорусском стиле, отчего глупость его приобретала причудливый окрас.
– Бывает… – Валера кинул в урну окурок, и решительно набрал номер телефона.
– Антон, привет! Это – Ермаков.
– Здорово, Ермак! Как жизнь? – однополчанин будто и не удивился звонку. А впрочем, чего тут особенного?! Армейская дружба – явление особое. Тем более, не писарями в московском военном округе околачивались. Война, брат, дело нешуточное!
– Нормально. Я по делу звоню.
– Говори, в чем проблема? Деньги нужны?
– При чем тут деньги! – он обернулся на охранника. Тот с преувеличенным вниманием изучал воркующих голубей. Мужчина отошел в сторону, прикрыл ладонью микрофон. – Тут вот какая история получилась. Хочу тебе рассказать то, что услышал сегодня от шефа. Может быть это мои гонки, но как-то на душе не спокойно. Я тебе говорил, шишку большую вожу, ну да его все знают, почтенный господин.
– Я в курсе.
– Отлично. Короче говоря, он при мне разговаривал с англичанином или американцем, не уверен. Базар был по телефону, я слышал все, что говорил шеф… – Валера толково, в подробностях пересказал содержание беседы, не упустив той детали, что на его взгляд, финалом беседы Мендель оказался недоволен. Когда он закончил рассказывать, в трубке воцарилась мертвая тишина. Он даже решил, что товарищ отключился, но тот вдруг заговорил.
– Спасибо, Ермак. Ты даже не представляешь, насколько важно твое сообщение. Ты уверен, что босс не подозревает о твоих лингвистических дарованиях?
Мужчина улыбнулся. Кармазин всегда был мастак на витиеватые изречения.
– Думаю, нет… Он вообще-то тех, у кого доход меньше шестизначной цифры за людей не считает.
– Боюсь, ты ошибаешься. Ты можешь взять отпуск на неделю?
– Не уверен… У нас это как-то не принято.
– Тогда забей на службу. Дело слишком серьезное, поверь на слово. Немедленно, свали куда-нибудь из Москвы. Я не могу тебе ничего говорить, но не исключено, что твой шеф очень скоро выпадет из обоймы. Ты понял меня?!
Валера поежился. Антон обладал железной выдержкой, даже в учебке, перед первым прыжком, из всей роты, единственный кто улыбался!
– Добро. Возьму больничный.
– Отлично. И обязательно куда-нибудь уезжай. Если нужны деньги, я вышлю немедленно, озвучь номер счета.
– Тогда тебе придется на мне жениться! – мужчина отделался шуткой. Он заметил, что Тарас не слышно подкрался сбоку, и грел ухо, как заправский склочник. – Ладно, дружище! – бодрым тоном служивого олуха гаркнул Ермаков. – Я тебя понял, все сделаю в лучшем виде. Пока!
– Тепло в начале весны, к июньским дождям обычно! Примета народная! – чревовещал охранник. Он вытер слезящиеся глаза, и скрылся за дверью офиса.
– Хрен его разберет, слышал или нет… – пробормотал мужчина. Поведение Кармазина смутило его. Он подошел к мерседесу, сел за руль, аккуратно въехал в подземный гараж. Здесь было темно и сыро. Водитель осмотрел грязное крыло, но решил не ездить сегодня на мойку. В выходные обещали дождь. Его смена закончилась, можно идти домой, пить пивко перед телевизором – обычное развлечение закоренелого холостяка. После разговора с Антоном, в груди засела тупая ноющая игла. Он растер ладонью левое плечо, и после недолгого раздумья решил все-таки зайти в шалман. Посидеть с мужиками, махнуть водочки, обсудить старый футбольный матч. Нынче в каждом баре стоит большая плазменная панель. Мысль о предстоящей выпивке заметно улучшила человеку настроение. Алкоголь – лучший в мире антидепрессант, только побочки серьезные. Но да Бог с ними, с побочками, их убедительно исцеляет пивко с копченой рыбкой!
Позвякивая ключами, Валера зашагал к темной двери. В гараже перегорели старые лампы, а электрик обещал появиться после выходных. Подвал был окутан зловещим сумраком, черные очертания машин напоминают затаившихся в джунглях хищников. В углу мелькнула серая тень. Вероятно, уборщик приволок в кладовку свои тряпки и швабры. Мужчина окликнул его по имени, и тут же резкая огненная боль обожгла череп. Разрывая мглу, перед глазами сверкнул ослепительно белый шар, раскололся надвое, изнутри посыпались веселые, хохочущие чертенята. Они скалили острые зубы, высовывали длинные красные языки. Валера хотел удивиться, мол откуда в подземном гараже такая нечисть? Здесь только два мерседеса с-класса, черный и серый. «Тойота ландкрузер», маленькая двухместная «Бентли», и тихая скромница на фоне монстров мирового автопрома голубенькая «Хонда». Шеф подарил своей любовнице, а после расставания резонно забрал подарок назад. Нет здесь места нечистой силе и быть ее здесь не может! Он хотел закричать, но не успел, и провалился в черное забытье…
* * *
Перед глазами плыло, расслаиваясь на множество осколков, кривое изображение. Как в комнате смеха. Валера попытался улыбнуться, но острая боль пронзила макушку. Он издал тихий стон, и зажмурил глаза.
– Никогда не мог подумать, что мой водитель – полиглот! – сладкий, ежевичный голос шефа. Словно рогалик в мед обмакнули.
– Позволите его еще раз приложить по маковке окаянной, Борис Наумович? – с готовностью отозвался Тарас.
– Успеешь еще… Плесни лучше в рыло ему водички, чтобы очухался!