Наконец‑то мы спасены!
Каноэ причалило к берегу, парень с надписью «НАСА» выпрыгнул из него и побежал к нам. Он подошел к Сью, пожал ему руку и сказал:
– Я полагаю, вы – мистер Гамп?
– Где вы болтались, мать вашу так?! – возопила майор Фрич. – Мы почти четыре года торчим в этих вонючих джунглях!
– Извините за причиненные неудобства, мадам, – ответил парень, – но у нас были дела поважнее.
Ладно, по крайней мере нас спасли от смерти, или чего похуже. Парни посадили нас в каноэ и мы поплыли вниз по реке. Один из них говорит:
– Да, ребята, впереди вас поджидает цивилизация. Вы наверняка заработаете целое состояние, продав свои воспоминания в газеты!
– Немедленно остановите каноэ! – вдруг рявкнула майор Фрич.
Парни недоуменно переглянулись, но выгребли ближе к берегу.
– Я приняла решение, – сказала майор Фрич. – Впервые в жизни я встретила мужчину, который по‑настоящему меня понимает, и я не собираюсь расставаться с ним. Почти четыре года мы с Грурком жили счастливой семейной жизнью, и я решила остаться здесь, с ним. Мы уходим в джунгли и начнем там новую жизнь, я буду растить детей и наслаждаться счастьем.
– Но ведь он же людоед! – сказал один из парней.
– Заткни пасть, козел! – откликнулась майор Фрич, и они с Грурком выбрались из каноэ и устремились рука обо руку в джунгли. Перед тем, как исчезнуть в них, майор Фрич обернулась, и помахала рукой мне и Сью, а потом они скрылись из виду.
С повернулся к Сью, и увидел, что тот сидит, нервно ломая пальцы.
– Подождите минутку, – сказал я парням, а сам подсел к Сью и спросил:
– Что такое, о чем ты думаешь?
Сью ничего не ответил, но в его глазах появились слезы и я понял, что он сейчас сделает. Он повернулся ко мне, крепко обнял меня, а потом выпрыгнул из лодки, помчался к деревьям, ухватился за лиану и – больше мы его не видели.
Парень из НАСА только головой покачал:
– Ну, а ты, идиот? Ты тоже собираешься отправиться к своим друзьям в Тарзанию?
Я пристально посмотрел на него, потом сказал: «Угу», и сел обратно в лодку. Не могу сказать, что пока мы плыли в лодке, я совсем не думал об этом. Только я не мог тогда так поступить. У меня были кое‑какие проблемы поважнее.
Меня повезли в Америку на самолете и по дороге сказали, что там меня ждет грандиозный прием. Мне показалось, что это уже нечто знакомое. Когда‑то мне уже так говорили.
И верно, когда мы приземлились в Вашингтоне, нас встречало не меньше миллиона народа, и они вели себя так, словно были рады меня видеть. Меня повезли в город на роскошном черном автомобиле и сказали, что везут меня прямо в Белый дом, так как сам президент хочет меня видеть и поговорить со мной. Ну, это тоже было мне не в новинку.
Приехали мы в Белый дом. Я‑то думал, что встречусь с тем самым президентом, который меня кормил завтраком и дал посмотреть «Беверли‑хиллз», но у них оказался новый президент – с такими зализанными черными волосами, и розовыми щечками и длинным носом, как у Буратино.
– Ну, расскажите мне, – сказал Президент, – наверняка у вас было полное приключений, потрясающее путешествие!
Тут парень в форме, что стоял неподалеку, наклонился к его уху и что‑то прошептал. Президент запнулся, а потом говорит:
– Да, да, я. собственно, имел в виду, как это замечательно, что вам удалось избежать ужасной смерти в джунглях!
Тут парень в форме снова наклонился к президенту, и он меня спрашивает:
– А как насчет вашего спутника?
– Сью? – спрашиваю я.
– Так ее звали? – Он взглянул на маленькую бумажку в ладони.
– Так ее звали? – Он взглянул на маленькую бумажку в ладони. – Тут написано: майор Дженет Фрич, в тот самый момент, как вас спасли, ее утащил в джунгли людоед.
– Кто это сказал?! – удивился я.
– Это тут так написано, – ответил президент.
– Это не так, – сказал я.
– Вы хотите сказать, что я лгу? – спрашивает президент.
– Я этого не говорил, – отвечаю я.
– Вот что, – говорит президент, – я – ваш главнокомандующий. Я вам не какой‑нибудь козел. Я не могу лгать!
– Мне очень жаль, – отвечаю я, – но насчет майора Фрич – это неправда. Вы просто прочитали энту записку, а….
– Ленту! – заорал президент.
– А? – спросил я.
– Нет, нет, – сказал парень в форме, – он сказал «энту», а не «ленту», господин президент.
– ЛЕНТУ! – завопил президент. – Я же приказал никогда не произносить это слово в моем присутствии! Вы все – просто свора коммунистов и предателей! – он принялся колотить кулаком по коленке.
– Ничего подобного. Я ничего ни о чем не знаю! Никогда ничего не слышал! А если слышал, то либо уже забыл, либо это государственная тайна!
– Но, господин президент, он этого не говорил! – настаивал парень в форме. – Он сказал только…..
– Теперь ВЫ говорите, что я лгу! – взвыл президент. – Вы уволены!
– Но в не можете меня уволить, – отвечает парень в форме. – Я – ваш вице‑президент!
– Ну ладно, извините, – сказал президент, – только никогда вам не стать президентом, если вы и дальше будете утверждать, что ваш главнокомандующий – лжет!
– Нет, я верю, что вы говорите правду, – ответил вице‑президент. – Прошу прощения!
– Нет, это я у вас прошу прощения! – сказал президент.
– Так или иначе, – занервничал вице‑президент, – прощу прощения, но мне нужно пописать.
– Это первая умная мысль, которая пришла вам сегодня в голову, – сказал президент. Потом повернулся ко мне и спросил:
– Ладно, так вы тот самый парень, что играл в Китае в пинг‑понг и вытащил из воды старого председателя Мао?
– Ага, – ответил я.
– Ну ладно, а зачем вы это сделали? – спросил президент.
– Потому, что он тонул, – ответил я.
– Так нужно было наоборот, придержать его под водой, а не спасать. Ладно, все равно это уже история, потому что этот сукин сын умер, пока вы там болтались в джунглях.
– А у вас есть телевизор? –спросил я.
Тут он как‑то странно на меня смотрит и отвечает:
– Да, есть один аппарат, только я все равно почти его не смотрю. Слишком много неприятного показывает.
– А вы смотрите «Беверли‑Хиллз»? – спрашиваю я его.
– А он уже не идет, – отвечает он.
– А что идет? – спрашиваю я.
– «Говоря правду» – только вам это не понравится, такое дерьмо!
Потом он говорит:
– Ладно, у меня тут есть еще кое‑какие встречи, давайте, я провожу вас до выхода?
А когда мы вышли на крыльцо, он вдруг говорит шепотом:
– Слушайте, часы купить не хотите?
– Что? – говорю я, а он придвигается ко мне и отводит рукав пиджака – а там на запястье штук двадцать часов надето!
– Но у меня нет денег, – говорю я.