Дворецкий проводил меня к выходу и слегка поклонился. В болтливости его никто не смог бы обвинить. Я медленно пошел к машине. Кое-что стало
проясняться. У меня появилась уверенность, что когда-то Джейн и Герман были любовниками. Очевидно, известие о его браке и смерти потрясло ее не
меньше, чем старика. Это было любопытное стечение обстоятельств, и я решил побольше разузнать о Джейн.
Усевшись в машину, я отправился в полицию. После получасового ожидания меня допустили к Ретнику. Он сидел за столом и мрачно жевал потухшую
сигару.
- Не знаю, сыщик, стоит ли тратить на тебя время, - выпалил он, едва я вошел. - Скажи, что тебе нужно?
- Я решил предупредить вас, что теперь работаю на Джефферсона, - сказал я.
Он прямо задохнулся от такого нахальства.
- Если ты будешь вмешиваться в расследование, Райан, то я позабочусь, чтобы тебя лишили лицензии, - ощетинился он. - Сколько тебе
заплатили?
Я уселся на жесткий стул.
- Достаточно. Я не собираюсь вам мешать, так как улетаю в Гонконг.
- У тебя губа не дура, - скривился он. - Гонконг, а? Я тоже не прочь прокатиться туда. А что ты там будешь делать?
- Старик хочет побольше узнать об этой девушке. Он думает, что мы не продвинемся в следствии, пока не узнаем о ее прошлом. Возможно, он
прав.
- Все это пустая трата времени, - отрезал Ретник. - Но вряд ли это тебя беспокоит, раз тебе заплатили.
- Верно, - бодро сказал я. - Он в состоянии удовлетворить свои капризы, а у меня есть время помочь ему. Возможно, мне повезет.
- Достаточно было послать телеграмму в полицию Гонконга. Совсем необязательно туда ездить.
- Ну, и что они вам сообщили?
- Ее звали Джоян Чунг. Чертово имя, не правда ли? Три года назад ее привезли на джонке из Макао в Гонконг. Полгода она провела в тюрьме,
потом ей выдали документы. Она работала танцовщицей в "Пагода-клубе", то есть, вероятнее всего, была проституткой. Двадцать первого сентября
прошлого года американский консул в Гонконге зарегистрировал ее брак с гражданином США Германом Джефферсоном. Они жили в гостинице "Небесная
империя", где обычно останавливаются только китайцы. Вероятно, у Германа не было денег и он жил на содержании у жены и на то, что ему присылал
отец. Шестого сентября он погиб в автомобильной катастрофе, и его жена обратилась к американскому консулу за разрешением перевезти тело на
родину. Вот и вся история. Так зачем ехать в Гонконг?
- Мне платят за то, чтобы я поехал. Там я не буду стоять у вас на дороге.
Ретник злобно усмехнулся.
- Об этом не беспокойся. В любое время я могу убрать тебя с дороги.
Я не стал возражать. Иногда и ему надо почувствовать свою значительность.
- Ну, как идут дела? Что-нибудь отыскали?
- Нет, - сказал он хмуро и посмотрел на заляпанный чернилами блокнот. - Больше всего меня интересует, почему она поехала к тебе в три часа
ночи.
- Может быть, я сумею получить на это ответ в Гонконге. - Я закурил сигарету. - У старика Джефферсона куча денег. Насколько я понимаю, их
должен был унаследовать сын. Если старик не изменил своего завещания, то в случае его смерти наследницей становилась Джоян. Кому-то было выгодно
убрать ее.
Кому-то было выгодно
убрать ее. Если узнать, кому достанутся теперь деньги Джефферсона, мы получим мотив убийства.
Ретник подумал и сказал:
- Это идея.
- Вы знаете секретаршу старика Джейн Уэст? Она наверняка получит кое-какие деньги после его смерти. По-моему, она когда-то была любовницей
Германа. Можно проверить, где она была в три часа ночи, когда убили Джоян.
- Как я это сделаю? - окрысился Ретник. - Для этого мне как минимум надо поговорить с ней. А старик за нее очень держится. Если я начну
копаться в ее личной жизни, мне грозят большие неприятности. Джефферсон здесь царь и бог. - Ретник с надеждой посмотрел на меня. - А почему ты
решил, что она была любовницей Германа?
- Я говорил с ней. Она прекрасно держалась, но иногда что-то такое прорывалось. Не думаю, что она убила девушку, но ей известно гораздо
больше, чем кажется. Может быть, у нее есть честолюбивый дружок.
- Я не собираюсь копаться в ее делах. Мне только нужно узнать, что делала желтокожая в твоей конторе в такое время, - и это распутает все
дело!
Я встал.
- Может, вы и правы. Когда назначено следствие? Мне бы хотелось уехать как можно скорее.
- Разбирательство завтра в десять. Тебе лучше присутствовать, хотя это и не так важно. Если что-нибудь узнаешь, не забудь сообщить мне. -
Он потыкал в блокнот шариковой ручкой.
- А почему бы и вам не предпринять кое-какие шаги?
Ретник состроил кислую гримасу.
- Я должен следить за каждым своим шагом. Джефферсон имеет такой вес...
- Знаю. Уже наслышан.
Я оставил его ковырять дыры в блокноте. Это зрелище доставило бы громадное удовольствие убийце Джоян. Оно вселило бы в его душу спокойствие
и уверенность в безнаказанности.
Я вернулся в контору. И тут мне пришла в голову одна идея. Я подошел к соседней двери, постучал и вошел. Контора Джека Уэйда представляла
собой большую, хорошо обставленную комнату. На письменном столе стоял магнитофон, телефон и портативная пишущая машинка. Уэйд сидел за столом и
покуривал трубку. Перед ним лежали бумаги. Его контора имела гораздо более процветающий вид, чем моя. Итак, труд химика оплачивается гораздо
приличнее, чем труд сыщика.
- Хэлло! - сказал я, заметив что Уэйд явно обрадовался моему приходу. Он привстал и радушно указал на кресло напротив себя.
- Проходите и садитесь.
Я прошел и сел.
- Ваш визит для меня приятная неожиданность, - сказал он, посмотрев на золотую "Омегу". - Выпьете виски? Скоро уже шесть. - Он так старался
быть гостеприимным, что я согласился.
Он вытащил из шкафчика бутылку и разлил напиток в стаканы, извинившись за отсутствие льда. Я сказал, что переживу. Мы еще раз улыбнулись
друг другу и выпили.
- Меня заинтересовал ваш рассказ о Германе Джефферсоне, - начал я. - Мне нужна добавочная информация. Не знаю, сможете ли вы мне ее
предоставить.
- Почему же нет? Конечно, смогу. - Он устремил на меня взгляд, который наверное появляется у сенбернара, когда тот слышит крик о помощи. -
Что именно вас интересует?
Я придал лицу серьезное выражение, которым пользуюсь при разговорах с людьми типа Джека Уэйда.