- Только осторожнее, ребята, - крикнул Пеллью, когда одно из ядер ударило в борт в опасной близости от ватерлинии, - я вовсе не собираюсь его топить, достаточно слегка покалечить.
Следующий выстрел по счастливой случайности оказался на редкость удачным. Ядром снесло верхнюю рею на грот-мачте* [Грот-мачта - вторая мачта от носа на двух - и трехмачтовых судах.], тяжелый парус соскользнул вниз, и бриг развернуло по ветру, подставив его под жерла бортовых орудий "Неутомимого". В такой ситуации капитан предпочел не рисковать и поспешил спустить флаг.
- Что за судно и откуда? - прокричал Пеллью в рупор.
- "Мари Галант" из Бордо, - последовал ответ, - идем из Нового Орлеана с грузом риса. В плавании находимся двадцать четвертый день.
- Рис - это хорошо, - довольно произнес Пеллью. - За такой груз мы получим неплохие денежки. Не меньше двухсот тонн, на мой взгляд. Так, на бриге человек двенадцать, значит для призовой хватит четверых под командой мичмана.
Он огляделся вокруг, словно в поисках вдохновения, прежде чем отдать приказ.
- М-р Хорнблоуэр!
- Сэр!
- Возьмите катер и четырех матросов и отправляйтесь на эту посудину. М-р Сомс даст вам наши координаты. Отведете ее в ближайший английский порт и будете там дожидаться дальнейших распоряжений.
- Так точно, сэр!
Хорнблоуэр занимал свое место по боевому расписанию у карронад* [Карронада - крупнокалиберная пушка с коротким дулом.] правого борта, поэтому и попался на глаза Пеллью. Личное оружие было при нем: у бедра висел кортик, а за поясом торчал пистолет. Теперь ему следовало поворачиваться побыстрее, чтобы не навлечь на себя гнев нетерпеливого капитана. Его сундук с пожитками при боевой тревоге становился одним из операционных столов в лазарете, так что бесполезно было надеяться извлечь что-то оттуда перед отправкой на бриг. Что ж, придется отправляться, как есть. Катер уже спустили на воду. Хорнблоуэр перегнулся через борт и приказал матросам развернуться носом к борту, стараясь при этом говорить как можно солиднее и увереннее.
- Вот наши координаты на данный момент, м-р Хорнблоуэр, - это был штурман Сомс, который протянул мичману клочок бумаги с цифрами.
- Благодарю вас, - ответил Хорнблоуэр, засовывая бумажку в карман.
Он неловко пробрался по нижним снастям бизани и глянул сверху вниз на пляшущий на волнах катер. Расстояние до него казалось Хорнблоуэру безнадежно непреодолимым, хотя на самом деле рулевой матрос на катере вполне мог бы дотянуться до того места, где находился мичман, кончиком багра. Хорнблоуэр позволил себе еще секунду промедления, мучительно сознавая при этом, какой жалкой и нескладной фигурой он должен сейчас выглядеть в глазах окружающих, и жалея, что теоретические познания и книжная премудрость мало помогают прыжку с палубы в катер при сильном волнении. Но у него не было другого выхода - Пеллью уже начал гневно посапывать у него за спиной, да и глаза всего экипажа были устремлены в его сторону. Уж лучше прыгнуть и покалечиться, вызвать всеобщую насмешку, решил Хорнблоуэр, чем задерживать фрегат лишнюю секунду. Кто знает, что случилось в последующие мгновения? Хотелось верить, что это по приказу Пеллью "Неутомимый" слегка отвернул в сторону, так что катер стал на несколько ярдов ближе к борту фрегата, чем прежде. Да еще в этот момент катер оказался на гребне волны, а фрегат слегка провалился. Лучшей возможности трудно было ожидать. Хорнблоуэр подобрался и прыгнул. Он приземлился ногами на планширь* [Планширь - деревянный брус с гнездами для весел.] и закачался, пытаясь в течение мучительно долгой секунды сохранить равновесие. На помощь ему пришел бородатый рулевой. Он бесцеремонно сгреб Хорнблоуэра за грудки и вместе с ним скорее повалился, чем опустился на ближайшую банку* [Банка - сиденье для гребцов.].
При этом он выпустил лацканы мундира Хорнблоуэра из рук, и тот по инерции пролетел головой вперед и врезался в гребцов, сидящих на соседней банке. С трудом выбравшись наверх из образовавшейся кучи-малы, Хорнблоуэр перевел дыхание и поспешил занять более приличествующее его званию вертикальное положение.
- Прошу прощения, - извинился он первым делом перед матросами, чьи мускулистые тела послужили невольным буфером, остановившим его полет.
- Ничего страшного, сэр, - успокоил его здоровяк-матрос, настоящий морской волк, весь в татуировках и с длинной перевязанной косичкой, - в вас весу не больше, чем в перышке.
Между тем у кормового ограждения появился вахтенный офицер и язвительно напомнил Хорнблоуэру, что ему давно пора прибыть на захваченный бриг.
Хорнблоуэр перебрался на корму и с некоторым подозрением оглядел свою команду. Он с облегчением отметил, что на лицах матросов не было и тени насмешки. В конце концов, перебраться с фрегата на маленький катер при сильном волнении было нелегким делом даже для самого искушенного моряка. Не было ничего постыдного, что он попал на его борт головой вперед - вполне возможно, та же участь ждала бы любого другого на его месте. Да и не в традициях "Неутомимого" было смеяться над неловкостью новичка, выполняющего свой долг, несмотря на трудности и опасности.
- Если вы собираетесь вести этот бриг, - крикнул Хорнблоуэру вахтенный лейтенант, - вам не помешала бы пара опытных марсовых* [Марсовый - матрос, выполняющий работы по управлению парусами; располагался на установленной на мачте специальной площадке - марсе.]. Посмотрите, какие у него высокие мачты, и что наделали наверху наши ядра.
В самом деле, верхняя часть грот-мачты являла собой жалкое зрелище. Оборванные ядром снасти перепутались, паруса перекосило, и они угрожающе полоскались на ветру, громко хлопая с каждым порывом.
- У вас есть кандидатуры на примете, - продолжал лейтенант, - или вы предоставите подбор призовой команды мне?
- Буду очень признателен вам, сэр, если вы сами подберете экипаж, - с облегчением крикнул в ответ Хорнблоуэр.
Лейтенант выкрикнул четыре фамилии. Все четверо отозвались.
- Только держите их подальше от выпивки, - дал лейтенант прощальный совет, - а вообще-то на них можно положиться. И следите за французами - при первой же возможности они постараются снова захватить свой корабль. Тогда вам до конца войны придется сидеть во французской тюрьме, так что держите ухо востро.
- Так точно, сэр! - отозвался Хорнблоуэр.
Катер покачивался на волнах рядом с бригом. Татуированный матрос поспешно завершал бартерную сделку со своим соседом - как и Хорнблоуэр, четверо гребцов катера вынуждены были расстаться со своими пожитками. Придя к согласию, татуированный спрятал в карман большую плитку жевательного табака, а затем с обезьяньей ловкостью вскарабкался на палубу брига. За ним последовал второй матрос, и оба заняли позицию у борта, чтобы помочь Хорнблоуэру. Тот с трудом пробрался на нос раскачивающегося катера и встал на носовой планширь, стараясь сохранять равновесие. Якорная цепь "Мари Галант" находилась совсем близко, но теперь ему предстояло не прыгать вниз, а карабкаться наверх. Один из матросов успокаивающе положил ему руку на плечо.
- Не торопитесь, сэр, - сказал он, - выждите момент. Приготовьтесь... Пошел!
Хорнблоуэр изо всех сил оттолкнулся от планширя, подобно лягушонку пролетел отделяющее его от цепи расстояние и мертвой хваткой вцепился в ванты* [Ванты - стоячий такелаж, раскрепляющий к бортам мачты и стеньги.]. При этом колено его соскользнуло, бриг в этот момент накренился набок, и Хорнблоуэр оказался по пояс в воде. Его тут же подхватили сильные руки матросов и поставили на палубу. Еще двое матросов с катера перебрались на бриг без всяких происшествий.