это неслыханно, сэр! - Хорнблоуэр собирался еще много чего высказать капитану, но от возмущения потерял дар речи и не сказал больше ни слова.
- Очень может быть, - спокойно согласился Кин, перекладывая бумаги на своем столе из одной стопки в другую.
Это хладнокровное признание настолько обескуражило и поразило Хорнблоуэра, что он открыл рот и широко раскрытыми глазами уставился на капитана.
- Я спас ваши жизни для королевской службы, - продолжал как ни в чем не бывало Кин, - молодые жизни. Разве от этого кто-нибудь пострадал? Напротив, вы оба смогли на деле проверить свою храбрость и с честью вышли из испытания. Теперь не только вы сами, но и все окружающие могут судить, на что вы способны.
- И тем не менее, сэр, я считаю, что в этом деле затронута моя честь и вынужден поэтому требовать от Вас удовлетворения, - выпалил Хорнблоуэр заранее приготовленную фразу.
- Вы забываетесь, м-р Хорнблоуэр, - суровым тоном произнес капитан. Он откинулся на спинку кресла, и лицо его перекосила мимолетная гримаса боли. - Я должен напомнить вам, что согласно морскому уставу младший офицер не имеет права вызывать на дуэль вышестоящих. Вы прекрасно знаете причину существования такого пункта - в противном случае на флоте было бы слишком просто продвинуться по службе. Даже попытка вызова является достаточным основанием для отдачи виновного под трибунал.
- Ох! - ослабевшим голосом прошептал Хорнблоуэр.
- А теперь позвольте дать вам пару полезных советов, - спокойно продолжал капитан, словно не замечая состояния, в которое его слова повергли молодого мичмана. - Вы дрались на дуэли и не уронили своей чести. Это очень хорошо. Мой первый совет - никогда больше не деритесь, это будет еще лучше. Вы знаете, некоторые люди, случается, входят во вкус, подобно тому, как отведавший человечины тигр становится людоедом. Такие записные дуэлянты никогда не становятся хорошими офицерами, да и любви особой у товарищей не заслуживают.
Только теперь Хорнблоуэр в полной мере осознал, что в каюту капитана его привела не столько забота о своей поруганной чести, сколько желание еще раз пережить то возбуждение и риск, которые всегда связаны с вызовом. Капитан был прав: есть нечто притягательное в опасности и возможности хоть ненадолго сделаться центром всеобщего внимания. Кин терпеливо ждал его ответа, но Хорнблоуэр в этот момент не мог найти нужных слов.
- Я все понял, сэр, - выдавил он наконец.
Кин снова переменил позу и опять скривился от боли.
- Я бы хотел обсудить с вами еще один вопрос, молодой человек. Капитан Пеллью с "Неутомимого" имеет на борту вакансию мичмана. Капитан большой любитель игры в вист, но, к сожалению, не может подобрать среди своих офицеров подходящего четвертого партнера. Мы с ним договорились о вашем переводе, если, конечно, вы не возражаете, м-р Хорнблоуэр. Я думаю, мне нет нужды напоминать вам, что любой молодой офицер на вашем месте ухватился бы за такую возможность обеими руками. Служба на фрегате дает массу возможностей для успешной карьеры.
- На фрегате... - как зачарованный повторил Хорнблоуэр.
Подвиги и удача Пеллью были общеизвестны. Под его командованием молодой честолюбивый офицер мог рассчитывать на боевое отличие, скорое производство, призовые деньги...* [Деньги, полученные за морской трофей приз (неприятельское судно или какое-либо имущество, захваченное в морской войне).] На каждую вакансию на борту "Неутомимого" претендовало сразу несколько человек. Такой шанс мог выпасть только раз в жизни. Хорнблоуэр готов был уже с благодарностью принять щедрое предложение, но неожиданная мысль заставила его воздержаться.
- Я даже не знаю, как мне благодарить вас, сэр, - сказал он твердым голосом, - но я вынужден отказаться. Ведь это вы, сэр, предоставили мне место мичмана на своем корабле, поэтому я считаю своим долгом остаться с вами.
Бледное пожелтевшее лицо капитана осветилось довольной улыбкой.
- Немногие на вашем месте сказали бы то же самое. Но я настаиваю на своем предложении. К сожалению, мне уже недолго осталось жить, поэтому поберегите вашу преданность для другого командира. Этот корабль не для вас, юноша. Что вам делать на судне, капитан которого уже не может исполнять свои обязанности? Чему могут научить вас мичмана-перестарки и офицеры пенсионного возраста? Нет, ваше место там, где есть возможность отличиться и имеются шансы на быстрое производство. Мне хотелось бы верить, м-р Хорнблоуэр, что вашим переводом я оказываю услугу не только вам, но и всему Флоту Его Величества, и что у вас впереди большое будущее. Вы очень обяжете меня, если прекратите спорить и примете любезное предложение капитана Пеллью.
- Так точно, сэр! - сказал Хорнблоуэр.
Рис
Волк проник в овечье стадо. Воды Бискайского залива были покрыты белыми пятнышками парусов, куда ни кинь взгляда. Несмотря на довольно свежий бриз и вздымающиеся серые волны, каждое судно несло максимум парусов. Все они, кроме одного, надеялись продержаться до темноты и спастись бегством. Только один корабль ни от кого не убегал. Это был фрегат Флота Его Величества "Неутомимый" под командованием капитана сэра Эдуарда Пеллью. За сотни миль от залива, в атлантических водах, в эту самую минуту сошлись в смертельной схватке линейные корабли французского и британского флотов, чтобы раз и навсегда выяснить, кому будет принадлежать господство на морях. Здесь же, в Бискайском заливе, одинокий фрегат охотился за судами торгового каравана, стремясь захватить как можно больше призов. Словно хищная птица несся фрегат с полными ветра парусами, отрезая дорогу неуклюжим "купцам" и заставляя их забирать круче к ветру. Все они были нагружены продовольствием, предназначенным для голодающей революционной Франции, чья экономика, в результате известных потрясений, оказалась неспособной обеспечить потребности населения. Этот груз с нетерпением ждали во французских портах, а команды были готовы на все, чтобы не угодить в английские тюрьмы. И все же, суда каравана одно за другим становились добычей фрегата. Пара выстрелов из пушек - и трехцветный республиканский флаг опускался с гафеля* [Гафель - наклонный рей, закрепленный нижним концом в верхней части мачты.], на сдавшееся судно направлялась призовая команда, а "Неутомимый" спешил в погоню за новой добычей.
Стоя на шканцах, капитан Пеллью приходил в ярость от каждой задержки, пусть даже необходимой. Караван все дальше разбредался во все стороны, а время шло. Было ясно, что какая-то часть судов сумеет ускользнуть. Поэтому Пеллью старался захватить как можно больше призов до наступления темноты. Он даже не дожидался возвращения шлюпок, перевозивших на борт захваченных кораблей призовые команды. Он просто отправлял туда офицера и нескольких матросов, а сам продолжал преследование, едва убедившись, что шлюпка отвалила. В настоящий момент он преследовал французский бриг, который почему-то не спешил спускать флаг. Носовые девятифунтовки "Неутомимого" уже произвели по упрямому "купцу" не один выстрел, но при таком волнении на море точность стрельбы была низкой, и французский капитан мог надеяться, что ему удастся каким-то чудом избежать плена.
- Ну я ему сейчас покажу! - взорвался Пеллью. - Пусть пеняет на себя, но он сам на это напрашивается.
По его приказу канониры носовых орудий изменили прицел и повели огонь не по такелажу* [Такелаж - общее название снастей (канатов, тросов, цепей и пр.) на корабле.], а по корпусу.