Архимаг, приложив величайшие усилия и затратив огромное количество времени, мог надеяться в конечном итоге заполучить небольшой посох, сделанный из груши разумной. Это редкое дерево растет только в тех местах, где в древности водилась магия, поэтому во всех городах Круглого моря не найдется и двух посохов из груши разумной. Что же касается огромного сундука... Ринсвинд совершил в уме быстрый расчет и пришел к выводу, что даже если б сундук был до отказа набит звездными опалами и кусками золотоносной руды, то все равно его содержимое не стоило бы и десятой части содержащего. На лбу волшебника запульсировала жилка.Ринсвинд поднялся на ноги и направился к троице у стойки.- Могу я чем-нибудь помочь? - осведомился он.- Отвали, Ринсвинд, - рявкнул Пузан.- Я всего-навсего подумал, что, может быть, не помешало бы обратиться к этому джентльмену на его родном языке, - мягко предложил волшебник.- Он прекрасно обходится без твоей помощи, - парировал трактирщик, но все же отступил.Ринсвинд вежливо улыбнулся чужестранцу и произнес пару фраз по-химерски. Он гордился тем, что бегло говорит на химерском, но чужеземец лишь удивленно поглядел на него.- Ничего у тебя не выйдет, - знающе покачал головой Хью. - Видишь ли, все дело в этой книжонке. Она советует ему, что сказать. Колдовство, одно слово.Ринсвинд перешел на высоко-борогравийский, затем на ванглемешт, сумтри и даже на черно-оругуйский язык, в котором нет ни одного существительного и только одно прилагательное, к тому же неприличное. Каждая попытка была встречена вежливым непониманием. Отчаявшись, Ринсвинд решил испробовать язык варваров Троба, и тут лицо маленького чужестранца расплылось в довольной улыбке.- Ну наконец-тo! - воскликнул он. - Мой добрый друг! Это замечательно.(В действительности на тробском языке последнее слово означало "то, что может случиться лишь однажды за все время службы доброго каноэ, изготовленного при помощи топора и огня из самого высокого алмазного дерева, что растет в знаменитых алмазных лесах на нижних склонах горы Аваява, являющейся, по слухам, обиталищем огненных богов".) - О чем это вы? - подозрительно осведомился Пузан.- Что сказал трактирщик? - поинтересовался приезжий. Ринсвинд сглотнул.- Пузан, - сказал он. - Он просит принести две кружки твоего лучшего эля.- Ты понимаешь его?- О, конечно.- Скажи ему.., скажи, что мы очень рады его прибытию. И скажи, что еда стоит.., э-э.., один золотой.На какое-то мгновение лицо Пузана напряглось - словно некая ожесточенная внутренняя борьба происходила в трактирщике, - и после секундного колебания он во внезапном порыве щедрости добавил:- Твой завтрак я тоже включу в его счет.- Чужеземец, - ровным голосом сказал Ринсвинд, - если ты останешься здесь, то к ночи тебя либо зарежут, либо отравят. Только не переставай улыбаться, иначе меня постигнет та же судьба.- Да что вы! - воскликнул приезжий, оглядываясь по сторонам. - Здесь так очаровательно. Настоящий морпоркский трактир. Знаете, я так много о них слышал. Вы посмотрите, какие своеобразные старые балки. И такие солидные...Ринсвинд быстро глянул вокруг себя на тот случай, если утечка магии из расположенного за рекой Квартала Волшебников вдруг перенесла их в какое-то другое место., Но нет, все тот же зал "Барабана" - покрытые пятнами копоти стены; пол, устланный гниющей соломой, поверх которой валяются трупики безымянных жучков; прокисшее пиво, которое не столько покупалось, сколько бралось напрокат. Ринсвинд попробовал примерить этот образ к слову "своеобразный" или, скорее, к его ближайшему тробскому эквиваленту, звучащему как "эта приятная странность конструкции, встречающаяся в коралловых домиках поедающих губки пигмеев с полуострова Орохаи".Его разум не выдержал подобного сравнения.
- Меня зовут Двацветок, - продолжал гость, протягивая руку.Трое его собеседников инстинктивно опустили глаза, чтобы проверить, нет ли в ней монетки.- Рад познакомиться, - ответил Ринсвинд. - Я Ринсвинд. Послушай, я не шучу. Это настоящий притон.- Прекрасно! Сюда-то я и хотел попасть!- Не понял.- Что это за жидкость в кружках?- Это? Пиво. Спасибо, Пузан. Да. Пиво. Ну... Пиво, в общем.- А, этот столь характерный напиток. Как вы думаете" маленькой золотой монетки хватит, чтобы заплатить за пиво? Я бы не хотел никого обидеть.Монета уже наполовину высунулась из его кошелька.- Аг-ха, - закашлялся Ринсвинд. - Я хочу сказать, нет, ты никого не обидишь.- Хорошо. Значит, это притон. Вы имеете в виду, что сюда частенько захаживают всякие герои и искатели приключений?Ринсвинд поразмыслил над этим предположением.- Да, - в конце концов выдавил он.- Замечательно. Я хотел бы познакомиться с кем-нибудь из них.Тут волшебнику пришло в голову разумное объяснение поведения чужеземца.- А, - догадался он, - так ты приехал за наемниками ("за воинами, которые сражаются за племя, у которого больше молочных орешков")?- О, нет. Я просто хочу познакомиться с этими людьми. Чтобы, вернувшись домой, я мог похвастаться этим."Знакомство с клиентами "Барабана" скорее будет означать, что ты вообще не вернешься домой, - мрачно подумал Ринсвинд. - Разве что ты живешь ниже по течению и твой труп случайно пронесет мимо".- И откуда же ты родом? - поинтересовался Ринсвинд.Тем временем Пузан тихонько ускользнул в одну из задних комнат. Хью с подозрением наблюдал за беседой из-за ближайшего столика.- Вы когда-нибудь слышали о городе под названием Бес Пеларгик?- Ну, я в Тробе пробыл очень недолго. Так, заглянул проездом...- О, это не в Тробе. Я говорю на этом языке, потому что в наши порты заходит множество тробеких кораблей. Бес Пеларгик - это главный морской порт Агатовой империи.- Боюсь, никогда о такой не слышал. Двацветок приподнял брови:- Правда? Она довольно-таки большая. До нее примерно неделя ходу от Коричневых островов. Плывите по вращению и вскоре наткнетесь на нее. С вами все в порядке?Чужеземец торопливо обежал вокруг стола и вежливо постучал судорожно закашлявшегося волшебника по спине.Противовесный Континент!
***
За три улицы от трактира старик бросил в кислоту монету и осторожно покачал блюдце. Пузан с нетерпением взирал на происходящее - ему было не по себе в этой комнате, которая вся пропиталась вонючим дымом из чанов и булькающих реторт. Стены помещения были сплошь заставлены полками, на которых виднелись неясные очертания неведомых вещиц, наводящих на мысли о черепах и чучелах небывалых монстров.- Ну? - требовательно спросил трактирщик.- В таком деле торопиться нельзя, - брюзгливо отозвался старый алхимик. - Проверка времени требует. Aral Он подтолкнул блюдечко пальцем. Монету затянул водоворот зеленых красок. Понаблюдав за реакцией, алхимик проделал какие-то расчеты на обрывке пергамента.- Исключительно интересно, - наконец заявил он.- Она настоящая?- Это зависит от того, что ты подразумеваешь под этим словом, поджал губы старик. - Если ты хочешь узнать, равняется ли она, к примеру, пятидесяти долларам, то я тебе отвечу, что нет, не равняется.- Так я и знал! - возопил трактирщик и ринулся к дверям.- Видимо, я не совсем ясно выразился... - крикнул вслед алхимик.Пузан сердито повернулся к нему.- Что ты хочешь сказать?- Видишь ли, за долгие годы наши деньги стали.., разбавленными, что ли? В обычной монете золота содержится лишь четыре части, а остальные восемь частей из двенадцати составляют серебро, медь и так далее.- Ну и что с того?- Я сказал, что эта монета не такая, как наши. Это чистое золото.