Глава 16
"Вчера Фезерингтоны устроили небольшой званый обед, и хотя автора этих строк не удостоили приглашением, она слышала, что мероприятие удалось на славу. Присутствовали трое из семейства Бриджертон, однако, к немалому огорчению сестер Фезерингтон, все они принадлежали к женской половине семейства. Присутствовал также Найгел Бербрук, весьма приятный молодой человек, который постоянно выказывал знаки внимания мисс Филиппе Фезерингтон.
Автору этих строк стало известно, что Бенедикт и Колин Бриджертоны также были приглашены, однако, поблагодарив, ответили отказом".
«Светские новости от леди Уислдаун», 19 мая 1817 года
День проходил за днем, и к концу недели Софи поняла, что у Бриджертонов она не будет сидеть без дела. В течение дня у нее практически не было ни минуты свободного времени. В ее обязанности входило прислуживать трем незамужним девушкам, а это означало, что нужно всех их причесать, выгладить платья, вычистить туфли и, если потребуется, что-то починить или подшить. За всю неделю она выходила из дома лишь один-единственный раз, в сад почитать.
На первый взгляд жизнь ее мало чем отличалась от жизни у Араминты. Но если у Араминты она влачила жалкое существование, постоянно пребывая в тоске и унынии, то в семействе Бриджертон день был наполнен шутками и веселым смехом. Девочки постоянно подтрунивали друг над другом, однако подтрунивание это всегда носило добродушный характер и никогда не было пронизано такой злостью, какую Розамунд постоянно выказывала по отношению к Пози, что Софи не раз доводилось наблюдать. И когда на чаепитие не были приглашены гости, когда присутствовали только леди Бриджертон и девочки, Софи тоже всегда звали. Обычно она брала с собой корзинку с шитьем и что-нибудь чинила или пришивала пуговицы, пока девицы Бриджертон весело болтали. Софи обожала эти чаепития. Так было приятно пить свежезаваренный чай с молоком и наслаждаться теплыми булочками. А спустя несколько дней Софи настолько осмелела, что даже стала принимать участие в разговоре.
Эти чаепития стали для Софи самым любимым временем дня.
— Интересно, куда это запропастился Бенедикт? — спросила Элоиза как-то раз, спустя неделю после события, которому Софи дала название «страстный поцелуй».
— Ой!
Четверо Бриджертонов повернулись к Софи.
— Что с вами? — спросила леди Бриджертон, так и не донеся чашку до рта.
— Уколола палец, — ответила Софи, поморщившись. На губах леди Бриджертон появилась легкая понимающая улыбка.
— Мама тебе уже тысячу раз говорила… — начала было четырнадцатилетняя Гиацинта, но Франческа ее перебила.
— Тысячу раз? — переспросила она, насмешливо вскинув брови.
— Ну сто, — поправилась Гиацинта, бросив недовольный взгляд на старшую сестру, — чтобы ты не занималась шитьем во время чаепития.
Софи с трудом выдавила из себя улыбку.
— Тогда я буду себя чувствовать как без рук.
— А вот я не собираюсь заниматься во время чаепития своим вышиванием, — заявила Гиацинта, хотя ее никто не спрашивал.
— И ты не чувствуешь себя без него как без рук? — насмешливо спросила Франческа.
— Ни капельки, — ответила Гиацинта.
— По-моему, ты занимаешься этим вышиванием уже довольно длительное время, Гиацинта. С февраля месяца, если память мне не изменяет, — заметила леди Бриджертон, сделав глоток чаю.
— Маме ее память никогда не изменяет, — обратилась Франческа к Софи.
Гиацинта бросила на Франческу яростный взгляд, но та в ответ лишь улыбнулась.
Софи кашлянула, чтобы скрыть улыбку. Франческа, девушка двадцати лет — она была на год моложе Элоизы, — обладала острым чувством юмора. Когда-нибудь Гиацинта сможет с ней сравняться, но не сейчас.
— Никто не ответил на мой вопрос, — заявила Элоиза, со стуком ставя чашку на блюдце. — Где Бенедикт? Я его уже сто лет не видела.
— Не сто лет, а неделю, — поправила ее леди Бриджертон.
— Ой!
— Может, тебе взять наперсток? — обратилась Гиацинта к Софи.
— Обычно я отлично обхожусь без него, — пробормотала Софи.
Леди Бриджертон поднесла чашку ко рту, да так и осталась сидеть довольно продолжительное время.
Стиснув зубы, Софи с удвоенной энергией взялась за шитье, а мысли вернулись к Бенедикту. К ее удивлению, после того знаменательного поцелуя в саду Бенедикт не приходил в дом матери всю неделю. Софи часто ловила себя на том, что смотрит в окна, выглядывает из-за углов в надежде увидеть его.
Тщетно… Бенедикта не было.
Софи и сама не понимала, то ли испытывает облегчение, то ли, наоборот, негодование оттого, что ею так пренебрегают. А может быть, и то и другое.
Софи вздохнула. Да, скорее всего и то и другое.
— Ты что-то сказала, Софи? — спросила Элоиза.
— Нет, — пробормотала Софи, покачав головой, неотрывно глядя на несчастный уколотый палец. Слегка поморщившись, она нажала на место укола, и на кончике пальца выступила капелька крови.
— Так где он? — не отставала Элоиза.
— Элоиза, Бенедикту уже тридцать лет, — ласково проговорила леди Бриджертон. — Он вовсе не обязан докладывать нам о каждом своем шаге.
— На прошлой неделе, мама, ты была совсем другого мнения, — заметила Элоиза, громко фыркнув.
— Какого же?
— «Где Бенедикт? — запричитала Элоиза, искусно копируя мать. — Как он смел исчезнуть, не сказав мне ни слова? И куда он только запропастился? Такое впечатление, будто исчез с лица земли!»
— Это совсем другое дело, — смутилась леди Бриджертон.
— Вот как? — подала голос Франческа, по обыкновению лукаво улыбаясь.
— Он предупредил, что едет на вечеринку к Кавендеру, о котором я не слишком хорошего мнения, и не возвращался бог знает сколько времени, а сейчас… — Оборвав себя на полуслове, леди Бриджертон поджала губы. — Почему, собственно, я должна вам что-то объяснять?
— Понятия не имею, — пробормотала Софи. Сидевшая рядом с ней Элоиза громко закашлялась. Похлопав сестру по спине, Франческа повернулась к Софи.
— Ты что-то спросила, Софи?
Софи покачала головой и попыталась воткнуть иголку в платье, но промахнулась.
Элоиза с сомнением взглянула на нее. Тихонько кашлянув, леди Бриджертон сказала:
— Так вот, я думаю… — Не договорив, она склонила голову набок и продолжала:
— Послушайте, мне это только кажется или и в самом деле в холле раздались шаги?
С трудом сдержав раздраженный стон, Софи бросила взгляд в сторону двери, ожидая, что сейчас войдет дворецкий. Уикем всегда недовольно хмурился, видя ее за столом. Он неодобрительно относился к тому, что простая служанка распивает чаи со знатными дамами. Он никогда не высказывал своего мнения вслух, однако не считал нужным изображать непроницаемое лицо, и Софи постоянно вынуждена была любоваться его недовольной миной.
Однако вместо Уикема в комнату вошел Бенедикт.
— Бенедикт! — воскликнула Элоиза, вскакивая. — А мы только что о тебе говорили.
Бенедикт взглянул на Софи.
— Неужели?
— Я — нет, — пробормотала Софи.
— Ты что-то сказала, Софи? — спросила Гиацинта.
— Ой!
— Нет, мне все-таки придется отнять у вас ваше шитье. — Леди Бриджертон насмешливо улыбнулась. — Иначе скоро вы вся изойдете кровью.
— Я схожу за наперстком, — порывисто проговорила Софи, вскакивая.
— Так ты шьешь без наперстка? — удивилась Гиацинта. — Мне бы и в голову не пришло заниматься шитьем без наперстка!
— Можно подумать, тебе вообще может прийти в голову этим заниматься, — ухмыльнулась Франческа.
Гиацинта пнула ее под столом ногой, стол зашатался, и чайный сервиз едва не рухнул на пол.
— Гиацинта! — укоризненно воскликнула леди Бриджертон.
Софи уставилась на дверь. Она готова была смотреть куда угодно, только не на Бенедикта.