Сильные руки распутали ее лодыжки, веревки, стягивавшие ее тело поверх одеяла, спали. Душившее ее одеяло исчезло, и она с наслаждением дышала полной грудью. Открыв глаза, Анджела узнала своего похитителя.
— Это ты!
— Привет, Ангел.
— Черт бы тебя побрал, Рейф Гентри! Это приключение стоило мне десяти лет жизни! — Она огляделась и поняла, что находится в пещере. — Что все это значит? Что ты здесь делаешь?
— Счастлив, что ты рада меня видеть, — проговорил он с легкой насмешкой.
— Если ты помнишь, мы не слишком дружески расстались.
— Я помню, что ты говорила, будто не желаешь иметь ничего общего с Чандлером, и все же он здесь и ведет себя так, точно ему принадлежит и прииск, и ты сама.
Анджела изумленно посмотрела на него.
— Откуда ты знаешь?
— Я знаю, о чем ты думаешь. Как тебе понравилось с ним целоваться?
Анджела побледнела.
— Ты видел?
— Похотливая дрянь, — пробормотал Рейф. — Неужели непонятно, что ты играешь с огнем? Чандлер ни перед чем не остановится, чтобы добраться до твоих денег. Он отлично знает, как добиться твоего расположения.
— Ты ничего не понимаешь, Рейф Гентри. Это Энсон поцеловал меня, а не я его, — ответила она, защищаясь.
— А есть какая-то разница? Что вообще Чандлер делает на прииске?
— Оказалось, что мужчины на Западе относятся к женщинам с большим предубеждением, чем я полагала. Я не смогла найти людей, пожелавших работать у меня. Энсон великодушно предложил мне свою помощь. Он обещал привезти всех нужных мне рабочих и попросил сделать вид, будто мы собираемся пожениться.
Рейф коротко хохотнул.
— Сделать вид? Вы с ним неплохо поладили, как мне показалось.
— Ты опять не понял, — попыталась объяснить Анджела. — Я согласилась с предложением Энсона ради тебя.
Рейф ошеломленно взглянул на нее.
— Ради меня? Тогда я и впрямь ничего не понимаю.
— Энсон кое-что сболтнул. Возможно, он знает о смерти Бакстера больше, чем надо. Я пригласила его в дом, чтобы добыть нужные сведения.
Рейф цинично усмехнулся:
— Хочешь сказать, что вдруг поверила в мою невиновность? Что я не убивал Бакстера?
— Я хочу сказать, что сделаю все возможное, лишь бы узнать правду, — смягчилась Анджела. — Мне ничего так не хотелось бы, Рейф, как доказать твою невиновность.
— Да брось, Ангел. Либо ты веришь мне, либо нет.
Уж эти мужчины! — подумала Анджела. Почему они такие упрямые? И она попыталась встать. Ноги не держали ее, и она покачнулась. Рейф поддержал ее.
— Если ты закончил свои игры, Рейф Гентри, мне бы хотелось вернуться домой.
— Ты никуда не пойдешь, Ангел. В голове у тебя каша. Ты получишь целую кучу неприятностей. Будучи твоим мужем, я обязан тебя защитить.
— Ты вернулся, чтобы защищать меня? — спросила изумленная Анджела. — После того как мы наговорили друг другу столько всяких гадостей?
— А с чего бы еще мне здесь околачиваться? Я знаю, что ты мне не веришь, что считаешь меня убийцей, но не могу оставить тебя без всякой защиты.
Анджела упрямо вздернула подбородок.
— Я сама могу о себе позаботиться. Ты пропустил мои слова мимо ушей, Я пытаюсь доказать твою невиновность. Мог бы и поблагодарить.
— Благодарить за то, что тебе нужны доказательства моей невиновности? Одного моего слова должно быть достаточно.
— Ты забыл, — напомнила Анджела, — что доказательства нужны не только мне. А как насчет шерифа? Если я смогу доказать, что Бакстера убил кто-то другой, ты обелишь свое имя.
— Ты подозреваешь Чандлера?
— Вполне вероятно. Рейф взорвался:
— Ты с ума сошла? Если убийца — Чандлер, значит, тебе грозит каждую минуту опасность. Что, если Чандлер заподозрит неладное и решит, что ты ему не нужна? Кент — твой ближайший родственник.
Он унаследует «Золотой ангел» и все, чем ты владеешь, если с тобой что-нибудь случится. От этой сделки с Кентом Чандлер только выиграет. Господи, ну можно ли быть такой наивной?
Анджела смутилась, как нашаливший ребенок.
— Я никогда не думала об этом. Теперь я буду осторожнее. Не беспокойся обо мне, Рейф. Береги себя.
И она хотела пройти мимо него.
— Куда ты собралась?
— Возвращаюсь на прииск. Я хочу быть дома, когда старатели выйдут на работу.
И она попыталась обойти его, но его рука тяжело легла ей на плечо.
— Ты никуда не пойдешь, Ангел. Она попыталась стряхнуть его руку.
— И как ты меня остановишь?
— Если понадобится, тем же способом, каким ты сюда попала.
Анджела замерла.
— Ты меня похитишь? И куда ты меня увезешь?
— Я сам собираюсь обелить свое имя. Я еду в Додж-Сити, чтобы встретиться с мистером Уингейтом, банкиром, который ложно обвинил меня и моих братьев в ограблении банка. Я докажу, что я не преступник, если уж это так необходимо.
— Я не могу укорять тебя за желание обелить свое имя. Но зачем тебе понадобилось брать меня с собой? Гораздо лучше будет, если я останусь здесь и узнаю у Энсона все, что можно, о смерти Бакстера. Он, кажется, единственный, кто может пролить свет на это происшествие.
— Нет! На сей раз я тебя здесь не оставлю. Ты едешь со мной, и точка. Если все получится, мы вместе разберемся в этой тайне.
— Я не поеду с тобой, — упрямо возразила Анджела.
— У тебя нет выбора. Без меня ты и близко не подойдешь ни к прииску, ни к Чандлеру.
— Это совершенно неприемлемо, Рейф. Я ответственна за «Золотой ангел»; я не могу оставить прииск без присмотра.
— А я отвечаю за тебя, Ангел. Я сильно рисковал, когда вернулся за тобой, и теперь без тебя никуда не уеду.
Анджела не сводила с него глаз. Он говорил как ревнивый муж.
— Все дело только в этом, Рейф? В ответственности? Ты всегда так серьезно относишься к своей ответственности?
— Я отношусь серьезно к своей ответственности за тебя, Ангел. Ты — моя жена. В Ордуэе целая толпа людей была свидетелями нашего бракосочетания. Мы стали близки. Что, если ты носишь моего ребенка?
Руки Анджелы взметнулись к животу.
— Это невозможно! Не может быть, чтобы я…
— Очень возможно. Подумай об этом, пока я принесу твои седельные сумки в пещеру, чтобы ты могла одеться.
— Ты принес мою одежду?
— И кое-что еще. Ах да, в комоде я нашел деньги. Я решил, что они нам пригодятся.
— Ты забыл об одной вещи, Рейф.
Он вопросительно поднял темные брови.
— Я никуда с тобой не поеду. Для меня важнее оставаться здесь и разобраться с Энсоном. Скажи спасибо, что я хочу сделать это ради тебя.
— Ты поедешь со мной, даже если мне придется тащить тебя силой.
— Ты привел мою лошадь?
— Она там, снаружи, с моим жеребцом.
— Я возненавижу тебя, если ты увезешь меня насильно. Я все равно убегу.
Рейф пожал плечами.
— Пожалуйста, пробуй. Что же до ненависти, мне и без того все ясно. Ты обвинила меня в убийстве Бакстера.
— Но я хочу тебе верить, Рейф; вот почему мне нужно выжать ответы из Энсона.
— Прости, Ангел, но уже слишком поздно возвращаться назад. Я принесу твои сумки.
В жизни не видела более упрямого человека, подумала Анджела, клокоча от бессильной ярости. И такого твердолобого. И такого властного, и такого собственника. Рейф вскоре вернулся, неся ее седельные сумки. Он швырнул их к ее ногам.
— Пока ты одеваешься, я приготовлю лошадей. Хочу выбраться отсюда до рассвета.
Глядя в спину Рейфу, Анджела задрожала, но вовсе не от сырости. Ее не очень удивило, что Рейф прибег к похищению. Он знал, что она не уедет с прииска по собственной воле. Гораздо больше ее потрясло то, что Рейф считал себя ответственным за нее.