– А это кто, черт возьми? – спросил Рейберн.
Тай Чонг что‑то прошептала стоявшей рядом даме, та шепнула что‑то в ответ.
– Это весьма преуспевающий бизнесмен с Деклана IV.
– Еще один коллекционер?
Тай Чонг снова пошепталась с дамой.
– Недавно он купил художественную галерею в системе Дедала.
– Он долго не протянет, если будет добавлять по двадцать процентов за раз, – заметил Рейберн. – Где, интересно, он найдет покупателя за такую цену?
– Сто тысяч дает Малькольм Аберкромби, – объявил аукционист.
– Может быть, он собирается продать ее мистеру Аберкромби? – ехидно заметила Тай Чонг.
Венциа сделал быстрый жест рукой.
– Мистер Венциа дает 125 тысяч кредитов.
Рейберн повернулся ко мне.
– Что происходит? – недоумевающе спросил он. – Мне казалось, вы говорили, что вещь вытянет на пятьдесят или шестьдесят.
– Она должна была столько стоить, друг Гектор, – ответил я, приобретая Оттенок Замешательства. – Я не в силах объяснить, что здесь происходит.
Через две минуты, когда цена выросла до трехсот тысяч, я все еще не мог ничего понять.
– Картина вовсе не настолько хороша! – пробормотал явно сбитый с толку Рейберн.
– Леонардо, – поинтересовалась Тай Чонг, – что вы знаете об этом Килкуллене?
– Я вообще не слышал о нем до сегодняшнего вечера, Достойная Леди.
– Но если бы он жил в скоплении Альбион, и его работа действительно стоила 300 тысяч кредитов, вы бы знали о нем?
– Безусловно, – ответил я.
– Все любопытственее и любопытственнее, – пробормотала она, когда Аберкромби предложил 375 тысяч кредитов.
– Кто даст 400 тысяч? – спросил аукционист.
Венциа кивнул, но через секунду к аукционисту подошла хорошо одетая молодая женщина и что‑то ему шепнула.
– Аукцион прерывается на шестьдесят секунд, – объявил аукционист и поискал глазами человека с оливковой кожей. – Мистер Венциа, будьте любезны, подойдите ко мне на подиум.
– Это еще что? – удивился Рейберн.
Венциа взошел на подиум и вступил в оживленный разговор с аукционистом и двумя заместителями директора галереи Одиссея. Через несколько секунд он явно вышел из себя, а еще через мгновение удалился из главного зала, позеленев от гнева.
– Заявка мистера Венциа в 400 тысяч кредитов аннулирована, – заявил аукционист. – Есть желающие продолжить торг?
Он оглядел зал.
– Нет? Отлично. Картина продана мистеру Аберкромби за 375 тысяч кредитов.
Под шум одобрительных аплодисментов Аберкромби вышел вперед, чтобы скрепить покупку подписью.
– Ничего не понимаю, – удивленно прошептал Рейберн и вдруг повернулся к Тай Чонг. – Я хочу еще раз на нее взглянуть.
– Сколько угодно.
– Можно взять с собой Леонардо?
– Еще бы, – ответила она. – В конце концов, он нам ее оценивал.
– Идемте, Леонардо.
Рейберн большими шагами направился в маленькую боковую галерею, временно превращенную в комнату для посетителей, а я постарался не отстать от него.
Когда мы вошли, Венциа уже был там, и спорил с Аберкромби, который был подчеркнуто равнодушен.
– Вы купили ее нечестно! – протестовал Венциа.
– Если на вашем местном депозите нет денег, это вряд ли моя вина, – резко ответил Аберкромби, крепче сжав картину, словно опасался, что Венциа тут же бросится ее отнимать.
– Триста пятьдесят тысяч кредитов хватило бы на эту картину и еще полдюжины Килкулленов в придачу!
– Но не хватило же, – сказал Аберкромби.
– Хотелось бы знать, почему! – настаивал Венциа. – Мы оба прекрасно знаем, что это чертово полотно не стоит и шестидесяти тысяч кредитов.
– Если вы это знаете, почему вы подняли цену до четырехсот тысяч?
– У меня на то есть причины!
– Что ж, меня они не касаются, – спокойно ответил Аберкромби.
– Послушайте, – предложил Венциа. – Я уплачу вам за нее полмиллиона, прямо сейчас.
– У вас нет полумиллиона.
– У меня нет полумиллиона на депозите! – зашипел Венциа. – Мой банк выдаст поручительство.
– Ваше предложение меня не интересует, – с некоторым раздражением ответил Аберкромби. – Уходите, пока я не вызвал охранников, чтобы выпроводить вас. Я занят.
Венциа бросил на него злобный взгляд, повернулся на каблуке и зашагал к главному выходу.
Тут Аберкромби заметил Рейберна и уставился прямо на него.
– Вы тоже собираетесь обвинить меня в жульничестве?
– Вовсе нет, мистер Аберкромби, – сказал Рейберн, делая шаг к нему. – Я просто заглянул, чтобы поздравить вас с приобретением.
– Слишком дорого оно мне обошлось, – сердито буркнул Аберкромби, словно не замечая протянутой руки Рейберна.
– На семьсот процентов выше, чем предполагали мы, – согласился Рейберн. – Зачем вы ее купили?
– Потому что она мне нужна, – ответил Аберкромби. – Если у вас еще есть вопросы, давайте быстрее. Мне еще надо договориться о доставке.
– Вы не будете возражать, если мой коллега еще раз взглянет на нее?
– Ваш коллега? – удивился Аберкромби и ткнул пальцем в мою сторону.
– Вот это?
– Это Леонардо, – объяснил Рейберн. – Наш эксперт по скоплению Альбион.
Я церемонно поклонился и двинулся к картине.
– Ближе не подходите, – угрожающе произнес Аберкромби, когда мне оставалось до него футов десять.
– Что‑нибудь не так, друг Малькольм? – спросил я.
Холодные голубые глаза уперлись в меня.
– Не имею дел с инопланетянами. Не имел и не буду иметь.
– Тогда я удовлетворюсь осмотром картины отсюда, друг Малькольм, – произнес я.
– Я вам не друг, – отрезал Аберкромби.
С минуту я изучал картину, потом Рейберн спросил:
– Вы изменили свое мнение, Леонардо?
– Нет, друг Гектор, – ответил я. – Своего мнения я не изменил.
– А теперь, если вы закончили, – сказал Аберкромби, – я тороплюсь.
– Мы закончили, – сказал Рейберн. Аберкромби стал наблюдать за упаковкой картины, а Рейберн повернулся ко мне.
– Вы уверены, что никогда раньше не видели работ Килкуллена?
– Нет, друг Гектор.
– Эта работа не напоминает вам ни одного художника из скопления Альбион, картину которого можно оценить в такую сумму?
– Нет, друг Гектор.
– А теперь слушайте, Леонардо. Два разных человека оценили эту картину в 350 тысяч кредитов, даже больше, и прежде, чем участвовать в дальнейших торгах за произведения из скопления Альбион, я хотел бы знать, почему их оценка так отличается от вашей. Возможно, мистер Аберкромби – коллекционер, который просто влюбился именно в эту картину, но Венциа – владелец галереи, и я повторяю свой вопрос: есть ли хоть какое‑то сходство между этой работой и любым другим произведением из скопления Альбион, которое может быть продано за шестизначную сумму?
– Никакого, друг Гектор.