– Саша, всё-таки что ты почувствовал? Кто он? Рагнит? Землянин? «Динозавр», может? Чёрт с рогами?
– Без рогов, это факт. Имеет отношение к синему шару – объекту поклонения рагнитов. Но это не значит, что он их агент. Синие шары – это какое-то глобальное явление Вселенной, притом не обязательно нашей Вселенной, и рагниты всего лишь песчинки в этой пустыне.
– Итак, итоги. «Голубичные» наркотики продолжают поступать на рынок. «Расколькники» и сектанты творят, что хотят, и подхода к ним никакого. Найдёныш ходит, где хочет, и занимается тем, что в голову стукнет, не стесняясь ни в чём. Будет этому конец?
Совещание закончилось стандартными призывами Чаева: достать из-под Земли, не стесняться в средствах. Но я по своему опыту знал, что можно привлекать любые силы и средства, а судьбу дела все равно решат несколько человек, находящихся на остриё удара, разобравшихся в информации и имевших счастье в нужное время оказаться в нужном месте.
От Чаева я направился к Дьюле Немешу, главному спецу по компьютерам. Он пытался восстановить по обрывкам данных в компьютерах Управления космических сообщений ОССН данные о загадочном семьдесят шестом пассажире лайнера «ФУДЗИ».
– Хоть что-то сдвинулось? – спросил я, присаживаясь рядом с Немешем.
Тот снял контактный обруч и бросил его на столик.
– Кое-что получается. Вот.
В СТ-проёме возникло мужское лицо. Черты его стали меняться. Притом довольно сильно,
– Одно из этих лиц было занесено в регистрационные банки.
– А точнее?
– Никак. А вот регистрационные характеристики, – в проем высыпали цифры и значки.
– Тоже никакой определённости?
– Почему, некоторая определённость есть.
– Сколько человек на Земле с такими характеристиками?
– Миллионов пять.
– Многовато.
– Ты же видел Найдёныша.
– Под сильнейшим энергопсихопрессингом. Не могу вспомнить черт его лица. Он излучает энергию, как Подольская ТЭФ-станция.
– Давай покопаемся в твоём сознании и подсознании.
– Давай попробуем, – согласился я.
– Сейчас?
– А чего ждать?
В состояние экстра-транса способны входить только суперы. С одной стороны вскрываются какие-то кладовые в подсознании, и с другой – при этом ты можешь частично контролировать как себя, так и сам процесс. Занятие это опасное, поэтому тебя должен поддерживать кто-то из товарищей, тоже владеющих этой методикой.
Я провалился в какую-то болотную зыбь. Уйти окончательно на дно и потеряться там мне не давал Немеш. Он же направлял меня в нужную сторону.
Я потерял счёт времени. Где-то в вязкости картин и образов жила острая мысль – всё идёт не так, как надо. Наконец, я отключился…
– Сколько времени? – спросил я, с трудом разлепляя веки.
– Мы начали три часа назад, – произнёс Немеш, я уловил в его голосе обеспокоенность.
– Результат?
– Так себе. Он тебе прилично проехался по мозгам.
– Он сильный парень.
– Факт. Он тебе напрочь сбил восприятие. Но это полбеды. Ты не интересовался никогда, чем заполнены твои мозги?
– Имею кое-какое представление,
– Очень приблизительное. Целые области вообще закрыты. Чем они заполнены? Может, динамитом. И не разнесёт он однажды твою голову? Откуда все это?
– А где меня носило. Одна Страна заколдованных дорог чего стоит.
– Ты ходячая бомба.
– Ладно, не терзай душу. Хоть что-то у нас получилось?
– Что-то получилось.
Теперь лицо в СТ-проёме менялось меньше. Да и цифр, знаков поубавилось.
– До миллиона сбили число кандидатов, – сказал Немеш.
– Только какой смысл? Неужели ты думаешь, Найдёныш зарегистрирован в какой-то стране, имеет идентификационную карточку и стоит на учёте в социальной службе для получения вспомоществований и зачёта пенсии?
– Не знаю, – я пожал плечами.
– Но зачем-то он замкнул шестерёнки в регистрационном компьютере Американского сектора Космосообщений. Ему было что скрывать.
* * *
– Двое суток болтаемся, – недовольно пробурчал Герт, поглаживая адмиральскую нашивку на комбинезоне.
– Чего переживаешь? – осведомился я. – Все лучше, чем в твоей тюрьме в горах сидеть.
– Я уже привык к своей тюрьме.
– И тут привыкнешь.
Я заработал острый злой взгляд.
– А может, он прошёл в неподконтрольном секторе? – предположил Герт.
– Возможно. Но восемнадцать часов для очистки совести нам ещё ждать – и никаких гвоздей.
Рассевшись в противоперегрузочном кресле в капитанской рубке флагманского крейсера «Урал» Оборонительных Космических Сил Земли, я любовался удивительным зрелищем – передо мной зависли в чёрном пространстве три разновеликих шара – Луна, Земля и Солнце, опутанные невесомой мантией Млечного пути. Помимо нас с Гертом в рубке было ещё трое – капитан, второй пилот и компьюткоординатор.
– А может, он ушёл в дальний космос? – спросил Герт.
– Чем чёрт не шутит.
– Нет, такими вещами черт не шутит. Нечего ему делать в дальнем космосе. У него на Земле дел невпроворот.
Это была первая боевая (или какая там – полицейская, пограничная, таможенная?) акция Оборонительных Космических Сил. Правда, вывести на боевые позиции удалось только флагманский крейсер и два эсминца – остальные спущенные со стапелей большие корабли ещё не были обкатаны. А жаль. Двух-трёх кораблей не хватило, чтобы замкнуть сферу.
– Был бы обычный рейдер – мы бы его засекли визуальными методами, – сказал Герт. – А это «Смерч-плюс». Интересно, зачем БКТ разрабатывать гражданские машины, защищённые от визуального и радарного контроля?
– Какие-то тёмные проекты транснациональных корпораций, – пожал я плечами.
«Смерчу-плюс» не укрыться от систем обнаружения Объединённых Сил – они рассчитаны на борьбу с технологиями рагнитов, одними из самых передовых военных технологий Вселенной. И если бы не прорехи в сфере контроля, не было бы печали. Теперь же меня гложила мысль, что мы упустили добычу.
Несоответствие сил было смешным. Крейсер «Урал» – начинённая всеми мыслимыми средствами уничтожения, с семьюдесятью шестью истребителями на борту боевой корабль, по расчётам способный выдержать напор штурмовой эскадры рагнитов, поджидает пассажирское судёнышко. Но ничего не поделаешь. Индейца и его багаж – партию «голубики» – мы должны заполучить в целости и сохранности В крайнем случае – в разобранном или распылённом на атомы виде. На Земле им делать нечего. Без них проблем достаточно.
В рубке повис переливчатый звон.
– Объект с требуемыми характеристиками вошёл в куб шестнадцать дробь восемнадцать. Скорость – восемнадцать километров в секунду. Курс – два-восемь. Расстояние – сорок восемь единиц, – заявил компьютер. – Режим торможения и перехода на околоземную орбиту.
– Вывести на экран. Максимальное увеличение, – приказал Герт.
Справа от меня налилась краснотой, замерцала точка, потом разделилась на две части. Одна осталась на месте. Вторая начала расширяться. Туманное изображение по мере накопления информации обретало очертания.
– Он! – хлопнул я в ладоши.
Размер – семьдесят шесть метров длину, шестнадцать – в самой широкой части. Похож на гигантскую двухзубцовую вилку с шариком между зубьями. Чёрный цвет, поглощающий лучи, так что в телескоп его не различишь. Он. «Смерч-плюс».
– "Смерч-плюс" – экспериментальный образец концерна «БКТ», – подтвердил мою уверенность компьютер.
– Траектории перехвата с учётом возможностей манёвра противника, – потребовал Герт.
Компьютер начал выдавать варианты, и рядом с Гертом в воздухе замелькали линии траекторий и цифры.
– Ясно, – кивнул Герт.
– Идут в полном радиомолчании, мерзавцы, – произнёс я.