– Возможно, я и мог бы, – согласился Ломакс. – Но мне никто не платит за это, а когда ты слишком часто подвергаешь свою жизнь опасности, то начинаешь понимать, каким ценным товаром она является. Если бы единственным выходом было с боем пробиваться к своему кораблю, я бы так и поступил, но, если есть более простой путь, я выбираю его. – Он помолчал. – Мне необходимо спрятаться до захода солнца, а потом ты должен будешь вывести корабль своего босса на взлетную полосу. – Ломакс посмотрел на молодого человека. – Ну, так ты готов мне помочь или нет?
– Да, Танцующий на Могиле, я помогу вам.
– Отлично.
– Но с одним условием, – добавил Нэйл.
– Что?
– Возьмите меня с собой. Мне надоела эта планета.
– Я же говорил тебе…
Нэйл протянул обратно только что полученные деньги.
– Вот моя плата.
Ломакс состроил гримасу, но все же сказал:
– Ладно, договорились.
ГЛАВА 3
Нэйл забрал из банка все имевшиеся у него деньги, а затем поставил машину в укромном местечке, где он и Ломакс дождались наступления темноты.
В сумерках они вернулись в космопорт, где Нэйл сразу же направился к ангарам и вывел корабль своего хозяина на взлетную полосу. Пока компьютер корабля ожидал разрешения на взлет, парень выбрался из кабины и помчался к ближайшему охраннику.
– Беда! – пропыхтел он.
– В чем дело? – спросил тот.
– Кто‑то спрятался в грузовом отсеке моего корабля; компьютер обнаружил избыточный вес. Я видел его лишь мельком. Он одет во все черное.
– Держись подальше от корабля, – приказал ему охранник. – Мы займемся этим.
Ломакс наблюдал за происходящим из укрытия до тех пор, пока не убедился, что вся охрана окружила корабль хозяина Нэйла. После этого он быстро и бесшумно направился к своему кораблю, где обнаружил молодого человека, уже ожидающего у люка.
– Никаких проблем, – усмехнулся Нэйл, пока Ломакс произносил кодовое слово, на которое была запрограммирована система безопасности корабля.
– Вперед, – скомандовал Ломакс, забираясь внутрь корабля. – Как только я включу зажигание, они поймут, что их одурачили. Сядь в кресло, пристегнись и держи пальцы скрещенными, чтобы нам ни с кем не столкнуться при взлете.
– Сюда вообще никто не прилетает, – возразил Нэйл, устраиваясь в тесной кабине. – Именно поэтому я и хочу смыться с этой чертовой планеты.
Ломакс ввел в компьютер координаты Олимпа, дождался, пока тот рассчитает траекторию полета, и включил зажигание. Как он и предсказывал, при этом вся вооруженная охрана бросилась к их кораблю, но ему удалось взлететь прежде, чем они успели открыть прицельный огонь.
– Ну и куда мы теперь направляемся? – поинтересовался Нэйл Кайман, когда они покинули звездную систему и достигли скорости света.
– На Олимп, – ответил Ломакс.
Молодой человек дал компьютеру команду создать голографическую карту звездного неба перед его креслом.
– Я не могу найти его, – объявил он после нескольких минут поиска.
– Попробуй поискать Альфу Хайакава‑IV, – предложил Ломакс.
– Точно. Такая есть. Странно, почему такая разница в названиях?
– Обычное дело, – ответил Ломакс. – Большинству планет названия дают в честь командира корабля Первопроходцев, которые их открыли. Римская цифра означает, насколько далеко она расположена от звезды, вокруг которой вращается; любые другие цифры обозначают, сколько планет открыл данный человек перед этим.
– Я что‑то не совсем понял.
– Альфа Хайакава‑IV, – объяснил Ломакс, – означает, что она была впервые нанесена на карту мужчиной, а может быть, женщиной, чье имя было Хайакава, и что эта планета – четвертая по счету от двойной звезды, вокруг которой она вращается. Но где‑нибудь в другом месте ты можешь обнаружить, что она также называется Джонс‑39 или, скажем, Джонс‑22, что означает, что это тридцать девятая или двадцать вторая планета, открытая каким‑то парнем по имени Джонс из разведывательного корпуса. – Он помолчал. – И конечно же, первое, что делают поселенцы, прилетев на планету, – дают ей другое имя. Может быть, на этой планете есть гора, которая похожа на голограмму земной горы Олимп, а может быть, первый губернатор увлекался греческим или у них была гражданская война, и генерала победившей стороны звали Олимп.
– Но разве все это не приведет к путанице? – спросил Нэйл. – Как можно запомнить все эти названия?
– Ты еще забыл, что аборигены имеют собственное название для своей планеты, – сказал Ломакс с улыбкой. – Ну ничего, спустя некоторое время ты привыкнешь.
– Мне нравится, что жители дают собственное название планете, на которой живут, – сказал Нэйл. – Но теперь, когда я направляюсь к Границе, я хочу выбрать собственное имя для себя.
– У тебя оно уже есть.
– Но мне оно не нравится. Я хочу что‑нибудь более колоритное, как Танцующий на Могиле, или Бейкер Катастрофа, или Смит Могила.
– Это твое право.
Ломакс переключил управление на автопилот, отстегнул ремни, поднялся с кресла и потянулся.
– Вы так считаете? – спросил Нэйл, следуя за ним в грузовой отсек, который был превращен в небольшую комнату отдыха с парой удобных кресел, прикрепленных к палубе.
Ломакс сел и раскурил тонкую сигару.
– Если ты в чем‑то особенно искусен, то, как правило, имя скоро находится, и тебе приходится мириться с тем, что оно к тебе приклеилось, независимо от того, нравится оно тебе или нет.
– Ну так я могу прождать очень долго, – сказал молодой человек уныло, усаживаясь напротив Ломакса. – Единственное, в чем я действительно преуспел, так это в желании отправиться куда‑нибудь подальше от своей планеты.
– Это только начало.
– Правда?
– Когда‑нибудь слышал про Странствующего Джо? – поинтересовался Ломакс.
– Нет. А кто это?
– Старикан, который побывал за свою жизнь, наверное, на шести или семи сотнях планет.
– Он был исследователем?
– Нет.
– Картографом?
Ломакс покачал головой.
– Рассказывают, что, когда он был примерно того же возраста, как ты сейчас, он влюбился в девушку на Биндере‑Х. Никто не знает, что уж там произошло, но он сделал что‑то такое, что заставило ее бросить его, и с тех пор он охотится за ней. – Ломакс помолчал. – Он ищет ее, должно быть, уже около семидесяти лет.
– Вы думаете, она до сих пор жива? – с сомнением спросил Нэйл.
– Может быть, и нет. Семьдесят лет для живущего на Внутренней Границе – это порядочный срок.
– Тогда почему он продолжает поиск?
Ломакс пожал плечами.
– Об этом тебе следует спросить у него.
– Но увижу ли я его когда‑нибудь?
– Тебе достаточно перелетать с планеты на планету, и рано или поздно ты наткнешься на него.
– А кого еще я смогу увидеть? – спросил молодой человек, не в силах скрыть распирающего его любопытства.
– Не знаю. А кого бы ты хотел увидеть?
– Всех.