– Не знаю. А кого бы ты хотел увидеть?
– Всех. Всех, о ком мне приходилось слышать или читать. – Он улыбнулся Ломаксу. – Они все кажутся такими, каких на самом деле не бывает.
Ломакс улыбнулся ему в ответ.
– Я понимаю, что ты чувствуешь. Когда я был в твоем возрасте, я тоже хотел сбежать на Границу и увидеть всех моих героев. – Он помолчал. – А потом понимаешь, что все они такие же люди, как ты да я.
– А Пророчица?
– Кто это?
– Не знаю. Просто как‑то я слышал о ней по видео.
– Объявленный вне закона герой этого года, – фыркнул Ломакс. – Попомни мои слова, мальчик, после того, как они схватили Сантьяго и всех остальных, какой‑нибудь прельстившийся объявленной наградой охотник поймает и ее.
– И все же я хотел бы увидеть их всех своими глазами. – Нэйл помолчал. – Вы единственная известная личность, которую мне довелось встретить за всю жизнь.
Ломакс печально улыбнулся.
– Позволь сказать тебе, что слава – это не всегда так прекрасно, как кажется со стороны, особенно здесь, на Границе.
– Вы говорите так потому, что постоянно общаетесь со знаменитостями, – запротестовал молодой человек. – Но на Сером Облаке больше ни разу не произошло ничего выдающегося.
– В этом нет ничего особенного: прицелиться и убить человека, – сказал Ломакс.
– Уверен, что вы не правы, – возразил Нэйл. – Сколько людей смогут сделать это?
– Чертовски много.
– И все же я хочу отправиться туда и увидеть их своими глазами.
– Ты можешь испытать разочарование, – заметил Ломакс.
– Сомневаюсь.
– Как ты себе это представляешь? Воображаешь, будто все две тысячи планет населены исключительно наемными убийцами и героями легенд? Малыш, Внутренняя Граница заселена горняками, фермерами, торговцами, врачами и всеми прочими людьми, необходимыми для того, чтобы на планете можно было жить.
– Я знаю это, – сказал Нэйл раздраженно, – но они меня мало интересуют.
– Что‑то подсказывает мне, что ты найдешь всех живописных героев, которых жаждешь увидеть. – Ломакс помолчал. – Романтики вроде тебя обычно добиваются этого.
– Возможно, я сам смогу стать одним из них, – сказал Нэйл, стараясь скрыть свой пыл.
– При условии, что тебе удастся прожить достаточно долго, – заметил Ломакс. – А теперь давай примемся за дело.
– Какие у нас могут быть дела до того, как мы достигнем Олимпа?
– Ладно, начнем с того, – сказал Ломакс, – что там меня, возможно, будет ждать ордер на арест за похищение человека. Я хотел бы, чтобы ты связался с Олимпом и объяснил им, что летишь со мной по своему собственному желанию.
– Мне могут не поверить.
– Может быть, но все равно я хотел бы, чтобы такое заявление было зарегистрировано.
Нэйл кивнул.
– Ладно.
– И потом, если ты собираешься отработать свой хлеб, я хочу, чтобы ты отправился на камбуз и приготовил что‑то вроде обеда. – Он помолчал. – Только из соевых продуктов. Никакого мяса, ничего молочного.
– Не понимаю, каким образом, это сделает из вас лучшего убийцу, – сказал Нэйл.
– Это сделает меня здоровее, – откликнулся Ломакс. – У меня высокое кровяное давление и высокое содержание холестерина. Не вижу смысла лишний раз докучать медицине.
Паренек улыбнулся.
– Вы разыгрываете меня.
Паренек улыбнулся.
– Вы разыгрываете меня.
– Почему ты так решил?
– Просто я не могу себе вообразить Танцующего на Могиле со всякими медицинскими нашлепками на теле.
Улыбка на лице Ломакса говорила, что его позабавил такой ответ.
– Возможно, ты также не сможешь представить, что у меня искусственный глаз и что зубам у меня во рту всего три года.
– Это правда?
– Малыш, вдоль Внутренней Границы разгуливает совсем немного людей, которые могут похвастаться тем, что им удалось остаться целыми и невредимыми, – ответил Ломакс. – А теперь пойди отправь сообщения.
Нэйл включил передатчик и коротко переговорил со своим отцом, который попеременно переходил от горя к ярости, но в конце концов смирился с тем, что ничего не в состоянии поделать в сложившейся ситуации, и даже вызвался выслать на Олимп немного денег, однако молодой человек отверг это предложение.
Потом они поели, Нэйл настаивал на том, чтобы есть ту же пищу, что и Ломакс.
Наконец они пристегнулись к койкам, которые выдвигались из переборки в небольшом коридоре между камбузом и грузовым отсеком, и погрузились в сон.
Примерно через час Ломакс внезапно проснулся.
– О черт! – буркнул он.
– Что случилось? – спросил Нэйл, резко подскочив.
– Я передал управление автопилоту, но забыл включить датчики контроля космического пространства. Возможно, все в порядке, но с моим‑то везением мы запросто можем врезаться в какой‑нибудь единственный на пять парсеков метеорит.
– Я сейчас все сделаю, – сообщил Нэйл, направляясь к пульту управления.
– Подожди, я включу свет, – сказал Ломакс.
– Не надо, – услышал он в ответ.
– Даже если ты знаешь, где расположена панель управления, без света тебе все равно их не настроить.
– Готово, – сказал Нэйл, возвращаясь к своей койке в полной темноте.
– Черт побери, как тебе это удалось? – поинтересовался Ломакс.
– Я думал, что говорил вам: я работаю с компьютерами. Я еще заезжал за некоторыми деталями, когда встретил вас.
– Ну?
– Пару лет назад я хирургически вживил себе в глаза микрочипы, обеспечивающие инфракрасное зрение.
– И ты действительно видишь в темноте?
– Конечно, – ответил Нэйл.
– Удивительно! – пробормотал Ломакс.
– О, это пустяки. Я также имплантировал себе чипы, обостряющие слух и обоняние.
– Ты их сам разработал?
– Именно так.
– Я полагаю, если понадобится, ты сможешь разработать и такие, которые ускорят все твои реакции, – сказал Ломакс.
– На это понадобится время, но, пожалуй, это можно сделать. Только зачем?
– Там, куда ты так рвешься, это может здорово пригодиться.
– Вы знаете, мне это никогда не приходило в голову, – задумавшись, признал Нэйл.
– Ладно, во всяком случае, это стоящая идея, – сказал Ломакс, улегшись обратно на койку.
– Танцующий на Могиле, это чертовски хорошая идея, – ответил Нэйл. – Если я собираюсь жить на Границе, я должен быть… хорошо подготовлен.
– Это не повредит, – согласился Ломакс. – Там тебе пригодится любое преимущество, которое ты можешь заполучить. Я недавно имел дело с человеком, у которого в фальшивый палец был встроен лазер. Я ничего не заметил. И если бы толстый старикан, на которого я работаю, не оказался несколько проворней меня, то вряд ли я дожил бы до визита на Серое Облако.
– Оружие в пальце протеза… – задумался Нэйл.