* ЧАСТЬ 1 *
ГЛАВА I
Скарлетт О'Хара небыла красавицей, но мужчины вряд ли отдавали себе в
этом отчет,если они,подобно близнецам Тарлтонам, становились жертвами ее
чар. Оченьуж причудливосочеталисьв ее лицеутонченные черты матери --
местнойаристократки французского происхождения -- и крупные, выразительные
чертыотца--пышущегоздоровьемирландца.Широкоскулое,сточеным
подбородком лицо Скарлетт невольно приковывало к себе взгляд. Особенно глаза
--чутьраскосые,светло-зеленые, прозрачные,в оправе темных ресниц. На
белом,каклепестокмагнолии,лбу--ах,этабелая кожа, которой так
гордятся женщиныамериканского Юга, бережно охраняя ее шляпками, вуалетками
и митенками отжаркого солнца Джорджии! -- две безукоризненночеткие линии
бровей стремительно взлетали косо вверх -- от переносицы к вискам.
Словом,онаявлялавзоруочаровательноезрелище,сидя вобществе
Стюарта и БрентаТарлтоноввпрохладнойтенизаколоннамипросторного
крыльцаТары--обширногопоместьясвоегоотца. Шел1861год,ясный
апрельский день клонился к вечеру. Новое зеленое в цветочек платье Скарлетт,
накотороепошло двенадцатьярдов муслина,воздушнымиволнами лежало на
обручахкринолина,находясьвполнойгармониисзеленымисафьяновыми
туфельками без каблуков, толькочто привезеннымиейотцом из Атланты. Лиф
платья как нельзя более выгодно обтягивал безупречную талию, бесспорно самую
тонкуюв трех графствах штата,иотлично сформировавшийся для шестнадцати
лет бюст. Но ни чинно расправленные юбки, ни скромность прически -- стянутых
тугим узлом и запрятанных в сетку волос, -- ни степенно сложенные на коленях
маленькие белые ручки не могли ввести в обман: зеленые глаза -- беспокойные,
яркие(о,скольков нихбылосвоенравия и огня!)--вступали в спор с
учтивойсветскойсдержанностьюманер,выдаваяподлиннуюсущностьэтой
натуры. Манеры были результатомнеясныхнаставлений матери и более суровых
нахлобучек Мамушки. Глаза дала ей природа.
Пообестороны отнее,небрежноразвалившисьвкреслах,вытянув
скрещенныевлодыжках, длинные,всапогахдоколен,мускулистыеноги
первоклассных наездников, близнецы смеялись и болтали, солнце било им в лицо
сквозьвысокие, украшенные лепныморнаментомстекла, заставляя жмуриться.
Высокие,крепкотелые?иузкобедрые,загорелые,рыжеволосые,
девятнадцатилетние,в одинаковых синих куртках и горчичного цвета; бриджах,
они были неотличимы друг от друга, как две коробочки хлопка.
На зеленомфоне молодой листвыбелоснежные кроныцветущихкизиловых
деревьевмерцали в косых лучах закатного солнца.Лошади близнецов, крупные
животные,золотисто-гнедые, подстатьшевелюрамсвоиххозяев, стоялиу
коновязинаподъезднойаллее,ауног лошадей-- переругивалась свора
поджарых нервныхгончих, неизменносопровождавших Стюарта и Брента во всех
ихпоездках.
Внекоторомотдалении,каконоиподобаетаристократу,
возлежал,опустив морду на лапы, пятнистый долматский дог и терпеливо ждал,
когда молодые люди отправятся домой ужинать.
Близнецы, лошади и гончие были не просто неразлучными товарищами-- их
роднилиболее крепкие узы. Молодые, здоровые, ловкие и грациозные, они были
под стать друг другу --одинаковожизнерадостныибеззаботны, и юноши не
менее горячи, чемихлошади, -- горячи, а подчас и опасны,-- но при всем
том кротки и послушны в руках тех, кто знал, как ими управлять.
И хотя все трое, сидевшие на крыльце, были рождены для привольной жизни
плантаторов и с пеленок воспитывались в довольстве и холе, окруженные сонмом
слуг, лица их неказались ни безвольными, ни изнеженными. В этихмальчиках
чувствовалисьсилаирешительность сельскихжителей, привыкших проводить
жизнь под открытым небом, не особенно обременяя свои мозги скучными книжными
премудростями. Графство Клейтон в Северной Джорджии было еще молодо, и жизнь
там, на взгляджителей Чарльстона, Саванны и Огасты, покачто неутратила
некоторого налета грубости.Более старые и степенные обитатели Юга смотрели
сверхувнизнановопоселенцев,но здесь, на севереДжорджии,небольшой
пробел по частитонкостейклассического образованияне ставился никомув
вину, если это искупалось хорошей сноровкой в том, что имело подлинную цену.
А цену имело уменье вырастить хлопок, хорошо сидеть в седле, метко стрелять,
не ударить в грязь лицом в танцах, галантно ухаживать за дамами и оставаться
джентльменом даже во хмелю.
Все эти качества были в высшеймере присущи близнецам, которыек тому
жешироко прославились своей редкойнеспособностью усваивать любые знания,
почерпнутые из книг. Их родителям принадлежало больше денег, больше лошадей,
больше рабов, чем любому другому семейству графства, нопо части грамматики
близнецы уступали большинству своих небогатых соседей -- "голодранцев",как
называли белых бедняков на Юге.
Как раз по этой причине Стюарт и Брент и бездельничали в эти апрельские
послеполуденныечасынакрыльцеТары.Ихтолькочтоисключилииз
университетаДжорджии--четвертогоза последние два годауниверситета,
указавшего им на дверь, и их старшие братья, Том иБойд, возвратились домой
вместе сними,непожелав оставатьсяв стенахучебногозаведения,где
младшие пришлисьнеко двору. Стюарт иБрент рассматривали свое последнее
исключение из университета как весьма забавную шутку, и Скарлетт, ни разу за
весь год--после окончаниясреднейшколы,Фейетвиллскогопансиона для
молодых девиц,-- не взявшая по своей воле в руки книги, тоженаходила это
довольно забавным.
--Вам-то, я знаю,ни жарко нихолодно, что вас исключили, да и Тому
тоже,-- сказала она. -- Авот как же Бойд?Ему какбудто ужасно хочется
стать образованным, а вы вытащили егои из Виргинского, и из Алабамского, и
из Южно-Каролинского университетов, а теперь еще и из университета Джорджии.
Если и дальше так пойдет, ему никогда не удастся ничего закончить.
-- Ну,он прекрасно можетизучитьправо вконторе судьиПармалив
Фейетвилле, -- беспечно отвечал Брент.