Она подала ему руку, и они пошли по коридору, не обращая внимания на вспышки красного света, на барабанную дробь сигнализации, предупреждающую о грядущих опасностях, битве, смерти.
Вдруг, внезапно похолодев, она подумала: «Дайен послан Богом испытать нас!»
ГЛАВА ВТОРАЯ
Рабство — служить неразумному
Или тому, кто поднимал смуту…
Джон Мильтон. Потерянный рай.
Питер Роубс, законно избранный президент Галактической Демократической Республики, вошел в свой личный кабинет, расположенный за официальным. Здесь царил полумрак, шторы были задернуты, пахло кожей, полированным деревом и старыми книгами. За ним следовал робот-секретарь, напоминая тихим, не раздражающим бормотанием о предстоящих встречах. Роубс кивал, делая мысленные заметки.
— Первая встреча, начальники штабов, — сообщил робот.
Внеочередное совещание, чтобы обсудить коразианскую угрозу галактике. «Заседание будет нетрудным, — сказал себе Роубс, — одно лицемерие. Мне, конечно, следует выказать озабоченность, но не чрезмерную. Озабоченность, смягченную… уверенностью. Да, именно так. Озабоченность, чтобы не расслаблялись. Уверенность, чтобы показать: я доверяю им защиту граждан республики».
— Дальше! — бросил он.
— Высшие экономические советники, — откликнулся робот.
Роубс вздохнул, нахмурился. «Эта встреча посложнее. Экономика галактики дышит на ладан. Дефицит больше, чем число населенных планет, люди ропщут на головокружительные налоги. Но моей вины в этом нет, — успокоил он себя. — Что я могу с этим сделать? Конгресс ставит мне палки в колеса на каждом шагу. Кучка безмозглых идиотов! К счастью, военная угроза вполне их успокоит. Запрошу чрезвычайные полномочия для действий в нынешней тревожной ситуации. А что до тех болванов, которые угрожают отделением, если мы не снизим налоги, посмотрим еще, побегут ли овцы из загона, когда рядом рыщет волк!»
— На сколько ты назначил пресс-конференцию?
— На 12 часов, господин президент. Основные компании передают прямой репортаж…
Пресса заглотила эту наживку — картинки с ужасными чужаками, мелькающими на экранах миллиардов перепуганных зрителей галактики, избирателей, которые с радостью дадут своему президенту все, чего он только пожелает…
Остановившись перед большим зеркалом, висевшим рядом с дверью кабинета, президент щелкнул выключателем. Вспыхнули лампочки, окружавшие зеркало. Роубс рассмотрел свой галстук и одновременно выражение лица, прикинув, не стоит ли поменять и то и другое перед текущими дневными делами.
Он хотел изобразить беспокойство, но не тревогу. Легкие морщины на лбу и намек на припухлость под глазами — то, что надо. Он напряг уголки губ, чтобы обозначить серьезное внимание, уделяемое им данной проблеме, после чего слегка расслабил губы, дабы показать полную уверенность в тех, кого он назначил на руководящие должности. Тщательно причесанные волосы — признак самодисциплины и авторитета в глазах начальников штабов и экономических советников. Не забыть бы немного растрепать волосы перед пресс-конференцией, чтобы люди видели: он — один из них.
Президент выключил свет и повернулся к видеоэкрану посмотреть, как он будет смотреться. Лицо в порядке. Галстук не пойдет: слишком темный, для экрана мрачноват. Ослабив узел, он снял и швырнул галстук через плечо роботу.
— Принеси какой-нибудь неяркого пурпурного оттенка с очень тонкой золотой ниткой. А этот оставь на завтра; в нем я объявлю о гибели гражданина генерала Сагана.
— Желаемое выдается за действительное, — послышался тихий голос.
От этого голоса президент вздрогнул. Всполошился и робот. Его клешнеобразные конечности, вцепившиеся в лазерный пистолет, направили оружие в цель.
В голове у Роубса промелькнула мысль, что ему следовало бы лишь позволить роботу следовать заложенной программе, и тогда он навсегда избавится от этого тихого голоса. Отчаянным усилием он подавил искушение, со страхом взглянув на непрошеного гостя.
— Стоп! — крикнул он куда громче, чем намеревался. Голос у него сорвался.
Робот тут же подчинился и опустил оружие. Проплывая мимо Роубса, он назойливо пробормотал:
— Этой встречи нет в распорядке, господин президент.
— Знаю, — раздраженно, чтобы скрыть страх, бросил Роубс. — Я… я не задержусь.
— Следует оповестить охрану.
— Heт! Нет необходимости. Это… — Он хотел предупредить ответ робота. — Я сам позабочусь о своей безопасности.
— Очень хорошо, господин президент.
Робот продолжал исполнять свои обязанности. Он расправил отброшенный галстук и повесил его на вешалку в небольшой гардеробной рядом с кабинетом. Он с жужжанием приблизился к столу и нажал кнопку на скрытом пульте. Разошлись вертикальные шторы, и солнечный свет залил комнату.
Теперь Роубс разглядел посетителя, усевшегося рядом с окном. Сначала его внимание приковали лишь красные одежды, причудливо испещренные черными молниями. Фигура старичка хрупкого сложения, которому принадлежало это одеяние, была почти скрыта складками яркой переливающейся ткани. Глаза — слишком большие для бугристой головы старика — были открыты настолько широко, что казалось, век у них вообще не было.
Робот заменил вчерашние увядшие цветы на свежие, запустил кофеварку, включил спокойную музыку. Роубс остался стоять перед зеркалом, находя успокоение в надежной реальности собственного отражения. Он нервно подтягивал рукава рубахи.
— Отошли его, — произнес тихий голос.
— Пока все, — сказал президент.
Робот тут же повернулся и направился к двери.
— Я подожду снаружи, — сказал он.
Бросив взгляд на фигуру в красном, Роубс заметил легкое движение головы.
— Нет, я хочу дать тебе другое задание. Сходи в штаб и принеси последние сводки…
— Я могу запросить их для вас через компьютер…
— К черту! Я не люблю повторять по нескольку раз, я не люблю, когда мне возражают! Я приказал тебе сходить в штаб. Делай, что велено!
— Я не возражал, господин президент. Я лишь действовал в соответствии с программой и предлагал вам наиболее рациональный способ получения информации…
— Да, да. — Роубс заметил, что покрылся потом. Теперь придется менять рубашку! — Извини, что повысил голос. Военные фильтруют все, что ко мне идет. Я хочу, чтобы сводки отражали действительное состояние.
— Мне надо будет воспользоваться вашим кодом доступа, сэр.
— Так воспользуйся, черт бы… — Президент осекся. Он ругался с машиной. Очень плохо. А все это записывается для грядущих поколений.
Робот с жужжанием открыл дверь.
— Спасибо, — довольно неубедительно сказал Роубс.
— Не забудьте о пресс-конференции, господин президент. 12 часов. Извините за упущение, сэр: я не принес вам галстук.
Робот изменил курс. Развернувшись на колесиках, он направился в гардеробную.
— Я передумал, — торопливо сказал Роубс. — Мне нужен галстук… голубой по краям, а к середине переходящий в фиолетовый.
Робот развернулся
— Такого в вашем гардеробе нет, сэр.
— Неужели? Тогда тебе придется выйти и поискать такой. На углу Свободы и Пятой есть галантерея…
— Хорошо, господин президент.
Робот выскользнул из комнаты. Дверь за ним закрылась. Роубс коснулся пульта управления, и дверь заблокировалась. Сейчас ему требовалось полное уединение — насколько это возможно для высокопоставленного деятеля. Его телохранители, конечно, могут войти сюда в любой момент. Кстати, надо отдать распоряжение и им.
Он подошел к столу, бросив неуверенный взгляд в сторону неподвижной красной фигуры у окна, сел в кожаное кресло и вызвал охрану.