Если спокойноподумать,можновыделить
главные ееособенности.Видимостьвсесокрушающейсилы-обязательно;
таинственность, окружающая ее действия, -непременно;кнутипряник-
конечно. Жертву надо запугать, сбить с толку, заставитьпотерятьголову,
раздавить - и тотчас бросить ей приманку. Пусть она для началапойдетна
мелкую сделку с совестью. Потом от нее потребуют предательствапокрупней.
И все, конец: система сработала.
Первое, похоже, сделано: он согласился лечить бандитов. И сделано умно.
Противник использовал его собственный план борьбы. "Коготокувяз-всей
птичке пропасть". До чего же это не ново! И до чего же верно!
Теперь стараются, чтобы он взвыл отнепонимания,осозналсобственное
бессилие, запутался в догадках. Скоро ему должны предложить новую сделку с
совестью, не страшнее первой. А если он откажется, исчезнет последний шанс
на продолжение борьбы, уж об этом позаботятся. А разнетчеткойграницы
междуразумнымкомпромиссом,тактическойуловкойималодушным
предательством, его в конце концов подведут икпредательству.Каквсе
дьявольскипросто,какаястройнаясистема,безотказнодействующая
тысячелетиями от фараонов до Гюисманса! Только покровы меняются.
Но раз эта схема не нова, раз ее изобретатели жили ещепризарождении
рабства, должнасуществоватьисхемаконтрдействий,тожепроверенная
тысячелетиями.
Да, конечно, контрсхема есть. Инеоднадаже.ЕстьсхемаДжордано
Бруно. Не предал, не пошел накомпромисс,несклонился-ипогибна
костре. Но его пример, пронесенный через века, зажигал сердца мужествоми
гневом. И царство церкви развалилось в конце концов. Вот именно:вконце
концов. У него, Полынова,нетвзапасеисторическойперспективы,нет
толпы, на глазах которой он мог бы взойти на костер. Между прочим, этоон
уже сделал однажды: там, на корабле, дав отпор Большеголовому. Зажег ли он
тогда чье-нибудь сердце?
Другой путь - путь Галилея, если угодно. Фальшивое отречение, фальшивое
смирение - и борьба! Но опять для этого нужно время... Неужтоисторияне
знает других схем борьбы? Чушь, конечно, знает.
Только бы выяснить,каковацельдействующейздесьсистемы.Узнать
анатомию базы. Нащупать ее нервное сплетение.
В углу столовой что-то щелкнуло. Ворвался насмешливый голос Гюисманса.
- Теперь, когда вы сыты, самое время приятно побеседовать, не так ли? Я
честновыполняюусловиянашегодоговора.Обещалинформировать-и
информирую. Вы не откажетесь зайти?
- В моем положении смешно было бы отказываться.
- Хорошо, что вы это поняли. У дверей вас ждет Грегори. Да,учтите,у
него есть слабость. Выпивка. Ни под каким видом не давайте ему спирта.
Динамик умолк.
"Что ж, - подумал Полынов, - одно из моих предвидений оправдалось".
Грегори стоял у входа, засунув руки в карман и уныло насвистывая.
- Скучаете? - небрежно бросил Полынов.
Тот пожал плечами.
- Скучаете? - небрежно бросил Полынов.
Тот пожал плечами.
- Конечно, скучаете, - заключил Полынов.-Надобудетпоговоритьс
Гюисмансом и устроить вам какое-нибудь развлечение.
Охранник недоуменно посмотрел на психолога, но промолчал.
У двери N_13 Грегори наклонился и прошептал пароль.Задверьюнаверх
вела крутая лестница. Грегори пропустил Полынова вперед. Виток за витком -
они словно лезли на колокольню.
Наконец лестница завершилась площадкой, на которую выходила всегоодна
дверь. Грегори постучал, дверь автоматически распахнулась. Грегори остался
на площадке.
- Входите, входите, дорогой мой.
Двухслойный стеклянный колпак, заменяющий одну из стен, открывал вид на
серебристо-угольный хаосскал,кое-гдерасчищенных,чтобыдатьместо
циклопическим кубам, замеченным Полыновым при высадке. Сейчасизнихне
выбивался газ, ноперламутроваяпеленакое-гдестлаласьнадскалами.
Сквозь нее радужно мерцали звезды. Две луны сдостоинствомвершилисвой
путь, догоняя друг друга.
- Не правда ли, красиво?
Гюисманс, развалясь в кресле, сидел за массивным столом. Слева от него,
поблескивая экранами и лакированными головкамикнопок,находилсяпульт.
Этот Гюисманс не был похож нинавкрадчивогопатера,нинасвирепого
предводителя пиратов. Он лучилсясамодовольством.Величественнымжестом
Гюисманс указал Полынову на кресло. Психолог сел.
- Так вы, я слышал, собираетесьразвлекатьнашихребят?-сплохо
скрытой издевкой начал Гюисманс.
- Уж если я согласился бытьувасврачом,мойдолг-следитьза
здоровьем людей. А естьпризнакиневрастении,чтовэтомкосмическом
логове вполне естественно.
- А, пустяки! Но я рад, что выначинаетеприниматьблизкоксердцу
заботы... пиратов.
Он коротко хохотнул.
- Человек есть человек,изаботитьсяонемнадовезде,-сказал
Полынов.
- Это правильно,этоправильно...Хорошо,подумайте,чемразвлечь
ребят. Вообще вы правы: здесь скучновато.
Гюисманс задумчиво почесал переносицу.
- Поговорим о деле, - отрывисто сказал он, наклоняясь к Полынову. - Вы,
конечно, сообразили, чтозавод,которыйвывидитезаокном,простым
пиратам вроде бы ни к чему. И конечно, ломаете голову надэтойзагадкой.
Не пытайтесь меня разуверить, что это не так; по частипсихологиияеще
дам вам сто очков вперед, могли убедиться.
- Я и не пытаюсь.
- Ну и славно. Да... Так слушайте, такого вы нигде не услышите.Бросим
с космических холодных высот взгляд на нашу родную, горячо любимуюЗемлю.
Чтомывидим?Раздоры,противоречия,падениеморали,всеобщую
неудовлетворенность ибеспокойство.Правда,угрозатермоядернойвойны
ослабла...
- Благодарянашим,аневашимусилиям.-Полыновудоставило
удовольствие перебить эту высокопарную речь.