Всепустяки:
болели на базе редко. Одна ножевая рана при драке, вывих челюсти... Аэто
что? "Острое отравление дисунолом"... - услышал он диагноз.
Дисунол... Дисунол... Он не помнил, чтобы в космосе применяливещество
с таким названием.
Полынов кинулся к справочнику врача. Любопытно. В справочнике о немни
слова. Но между страницами заложен листок, внемперечислялисьсимптомы
отравлениядисунолом,мерылечения.Типичнаяшпаргалка.Нетлитут
где-нибудь химического справочника? Нет.
А все-таки это название что-то напоминает.Что-тознакомое.Какой-то
хорошо известный специальный термин.
Ну, конечно: дисан.
Дисан!
Полынов сел, постарался унять сердцебиение. Полно,онсходитсума.
Кому нужен здесь дисан? Чушь.Скорейвсеговиноватосходствослов,а
производят здесь вовсе не дисан. И вообще, откуда он взял, чтодисунол-
продукт промежуточной реакции получениядисана?Ведьоннехимик.Но
что-то ведь производят на этом проклятом заводе! Если дисан-тогдаэто
страшно.
Он не могсосредоточиться,мыслиразбегались.Удручающиеказематы,
электронная слежка, трудный разговор с Эрибертом, наконец дисунол...Надо
прогуляться, раз уж тюремщики предоставили ему такую возможность.
Узкий коридор с обоих концов, как и ожидалПолынов,былзаблокирован
массивными щитами,изолирующимиего,аследовательно,иПолыноваот
остальной базы. Он по-прежнемубылпленником,изакаждымегошагом
следили (Полынов заметил, что и в больнице и в коридоре находилисьглазки
телеаппаратуры - их даже не постарались скрыть).
Полынов подумал, что его положение схоже с положением мухи, очутившейся
под стеклянным колпаком. К тому же он не зналнисхемыбазы,ничисла
людей, ее обслуживающих, ни магических паролей, позволяющихпередвигаться
по ней беспрепятственно. Крис, бесспорно, права: предпринять что-нибудьв
таком положении трудно,апомнениютюремщиков-простоневозможно.
Правда, если у них есть такая уверенность, тогда еще не все потеряно.
Неожиданно он увидел незапертую дверь.Секундупоколебавшись,онее
толкнул. И отшатнулся: из комнаты, вперив в него жуткийвзгляд,смотрело
кошмарное чудовище.
Полынов привалился к стене,ожидаяпоявлениялибоохранников,либо
чудовища. Но ничего не произошло: кругом былотихо,каквусыпальнице,
лишь мигала, потрескивая, какая-то лампа. Любопытство, более сильное,чем
страх, заставило Полынова снова заглянуть в комнату. И он зажал рот, чтобы
не расхохотаться.
Каморка была уставлена восковыми фигурами каких-то чудовищ, порожденных
горячечнойфантазией,илюдей,самыхнатуральныхлюдей.Неизвестный
художникбыл,несомненно,талантлив,ондобилсяпотрясающейсилы
впечатления. В каждой человеческой фигуре был запечатлен один какой-нибудь
образ, словно коллекция былапризванадемонстрироватьсамыевысокиеи
самые низкие проявления характера.
Здесь находилисьСвятостьиНизость,
Любовь и Жестокость, Благородство и Подлость... Была тут и фигура Простого
среднего человека: в меру добродушного, в меру благообразного, в меру себе
на уме, не в меру оптимистичного и невмерузаурядного.Именнотаким
изображали Простого среднего человека телевидение, газеты, журналы, радио.
Копии были, несомненно, удачными. Даже не одна копия, а три: Простой Белый
человек,ЖелтыйчеловекиЧерныйчеловек.Восковойобывательвне
зависимости от своей расовой принадлежностиулыбалсяширокойлучезарной
улыбкой.
Полынову стало жутко, и он не сразу понял почему. Потом он сообразил-
и в этом было какое-то колдовство: паноптикум жил. Выражение лицменялось
в зависимости от ракурса, от освещения. Глаза фигур пристально ибездумно
смотрелинанего.Ондажепотрогалфигуры,чтобыубедитьсявих
искусственном происхождении.
Психолог незнал,смеятьсялиему,плакатьиливосхищатьсяэтой
гениальной подделкой под человека. Одно было непонятно: кому и зачем нужен
такой музей? И случайно ли, что единственная отпертая дверьвелавэтот
паноптикум.
- Полынов, время вашего обеда истекает! Поторопитесь,еслинехотите
остаться голодным!
Голос прогремел откуда-то сверху. Психолог поморщился. Дурацкие приемы:
ошарашить, сбить с толку, запугать. Но они дают эффект, это надо признать.
5. КАРТЫ НА СТОЛ
Опустив голову, Полынов понуро побрел в столовую. Игра в"кошки-мышки"
продолжалась,ионделалединственновозможныйответныйход.Пусть
Гюисмансапорадуетегорастерянность.Пустьвсевидят,какПолынов
плетется к указанной ему конуре.
На одном из столиков его ждал обед. Никого больше в столовойнебыло.
Она имела еще два выхода, нообаоказалисьнаглухозакрытыми.Главной
особенностью столовой был подъемный механизм для пищи. Нечто вроде подноса
на шарнирах, опускающегося сверху вниз. Полынов попробовал механизм, отвел
"поднос" до отказа вниз, но ничегонепроизошло.Очевидно,кухнябыла
расположена над столовой, и еду опускали в люкпрямонаподнос,стем
чтобы обедающий брал все сам. Весьма примитивная автоматика, но ясно,что
она предназначена не длянегоодного.Видимо,былисерьезныепричины
ограничивать время его обеда; похоже, тюремщики отнюдь не горелижеланием
дать ему возможность встречаться с кем-нибудь за обедом. Но ведьпациенты
могли приходить к нему беспрепятственно, в коридорераноилипоздноон
встретится с кем-нибудь из охранников. Значит, здесь бывают заключенные. И
все сделано для того, чтобы они не видели друг друга.
Полынов не ощущал вкуса еды - так были заняты его мысли. Каждый человек
в той или иной мере мнит себя центром вселенной. Не надо заблуждаться,не
надо. Вряд ли все эти ухищрения направлены против него одного. Это было бы
просто не эффективно. Нет, здесь работает продуманная,заранеесозданная
система воздействия на личность. Если спокойноподумать,можновыделить
главные ееособенности.