Жюльен чуть было не расхохотался: он был до такой степени поражен,что
всю его злобу как рукой сняло.
"Выходит, я мало еще презирал это животное! -подумалон.-Вотуж
поистине самое щедрое извинение, накакоетолькоиспособнаэтанизкая
душонка".
Дети, которые смотрели на эту сцену, разинув рты,бросилисьвсадк
матери рассказать ей, что господинЖюльенужаскакрассердился,ночто
теперь он будет получать пятьдесят франков в месяц.
Жюльен по привычке отправился вслед за ними, даже не взглянувнаг-на
де Реналя, которого он оставил в величайшем раздражении.
"Он уже вскочил мне в сто шестьдесят восемьфранков,этотВально,-
говорил себе мэр. -Надобудетпорешительнейнамекнутьемунасчетего
поставок подкидышам".
Не прошло и минуты, как Жюльен снова очутился перед ним:
- Мне надо пойти исповедаться к моему духовнику господину Шелану; честь
имею поставить вас в известность, что я отлучусь на несколько часов.
- Ну, что вы, дорогой Жюльен, - промолвилг-ндеРенальскаким-то
чрезвычайно фальшивым смешком. - Пожалуйста, хоть на целый день и завтрана
весь день, мой друг, если вам угодно. Да вы возьмите у садовника лошадь,не
пешком же вам идти в Верьер.
"Ну вот, ясно. Он пошел дать ответ Вально, - подумал г-н деРеналь.-
Он ведь мне ничего не обещал;нучтож,надодатьвремяостытьэтому
сорвиголове".
Жюльен поспешно удалился и направился вгоры,вбольшойлес,через
который можно было пройти напрямик из Вержи в Верьер. Он вовсе несобирался
сразу идти к г-нуШелану.Унегонебылонималейшегожеланияснова
притворяться и разыгрыватьлицемернуюсцену.Емунужнобылохорошенько
разобраться в собственной душе и дать волю обуревавшим его чувствам.
"Я выиграл битву, - сказал он себе, как толькоочутилсявлесу,где
никто не мог его видеть, - да, я выиграл битву".
Мысль эта представила ему все случившееся с ним в самом выгодномсвете
и вернула ему душевное равновесие.
"Так, значит, я теперь буду получать пятьдесят франков в месяц. Похоже,
господин де Реналь здорово струхнул. Но чего он испугался?"
И,задумавшисьнадтем,что,собственно,моглонапугатьэтого
преуспевающего, влиятельного человека, который час тому назад внушал ему та-
кую бешеную злобу, Жюльен мало-помалу отдался чувству сладостного покоя.На
мгновение его как бы покорила чудесная красота лесной чащи,покоторойон
шел. Огромные глыбы скал,некогдаоторвавшиесяотгоры,громоздилисьв
глубине. Могучие буки простирались далеко ввысь, доходя чуть ли не до вершин
этих скал, а под ними царила такая дивная прохлада, тогда как тут жерядом,
в каких-нибудь трех шагах, солнце палило так, что нельзя было стоять.
Жюльен передохнул немного в тени этих огромных утесов ипошелдальше,
забираясь все выше в горы.
Вскоре он свернул на елезаметнуютропку,куда
только пастухи поднимались с козами,и,вскарабкавшисьпонейнасамый
высокий утес, почувствовал себя, наконец,совершенноотрезаннымотвсего
мира. Это физическое ощущение высоты вызвало улыбку на его губах: оно как бы
показывало ему то состояние, которогожаждалдостигнутьегодух.Чистый
горный воздух приносил с собой ясность и даже какую-то отраду его душе.Мэр
города Верьера по-прежнему олицетворял для него всех богачей и всех наглецов
в мире, но он чувствовал, что ненависть,котораятолькочтоегодушила,
несмотря на все ее бурные проявления, не заключала всебеничеголичного.
Стоит ему только перестать видеться с г-номдеРеналем,черезнеделюон
забудет и его, и его замок, и собак, и детей, и всю его семью. "Непонимаю,
каким образом я заставил его принести такую огромную жертву. Подумать только
- больше пятидесяти экю в год! А за минуту доэтогояедвавыпуталсяиз
такой ужасной опасности! Вот две победы в один день;правда,вовторойс
моей стороны нет никаких заслуг; надо бы догадаться все-таки, как это вышло.
Но отложим до завтра всякие неприятные размышления".
Жюльен стоял на своем высоком утесе и глядел в небо, накаленноежарким
августовским солнцем. Кузнечики заливались налугу,подсамымутесом,а
когда они вдруг смолкали, всюду вокругнегонаступалобезмолвие.Онмог
охватить взглядом местность, простиравшуюся у его ног,надвадцатьльев
окружности. Ястреб, сорвавшись со скалы над его головой,бесшумноописывал
громадные круги, времяотвременипоявляясьвполеегозренияЖюльен
машинальноследилвзоромзапернатымхищником.Егоспокойныемогучие
движенияпоражалиего;онзавидовалэтойсиле,онзавидовалэтому
одиночеству.
Вот такая была судьба у Наполеона, может быть, и его ожидает такая же?
XI
ВЕЧЕРОМ
Yet julid'b very coldness still Wes kind,
And tremulously gentle her small hand
Withdrew itself from his, but left behind
A little pressure, thrilling, and so bland
A slight so very slight that to the mind
Tibas but a doubt
Don Juan, с I, st LXXI [8]
Однако, как-никак, надо было показаться и в Верьере. Ему повезло:едва
только он вышел от кюре, как навстречу ему попался г-н Вально,которомуон
не преминул рассказать, что ему прибавили жалованье.
Вернувшись в Вержи, Жюльен подождал,покастемнеет,итолькотогда
отправился в сад. Он чувствовал душевную усталость от всех этихпотрясений,
которые он пережил сегодня "А что я им скажу?" - с беспокойствомдумалон,
вспоминая о своих дамах. Ему не приходиловголову,чтовотсейчасего
душевное состояние было как раз на уровне тех мелких случайностей,которыми
обычно ограничивается весь круг интересов у женщин.
Госпожа Дервиль и даже ее подруга частенько не понимали Жюльена,нои
он, со своей стороны, тоже только наполовину понимал, что ониемуговорят.