И тут сразу несколько голосов — мужских и женских — закричали:
— Смотрите!
— Он тонет? Он тонет!
— Кто там поближе?! Спасатель! Эй, человек тонет!
— Насосутся пива на жаре и лезут в воду, а там все-таки ключи!
Люди забегали у воды, несколько мужчин нырнули и быстро поплыли. Сзади закричала Ольга:
— Дима! Немедленно из воды!
Мы с Митькой вскочили. Я приложил ладонь козырьком ко лбу и всмотрелся в то, что происходило на воде.
В середине озера, чуть правее (в этой зоне, как я знал, было скопление холодных ключей), барахтался человек. Он не кричал. Его голова то показывалась над водой, то исчезала, руки молотили по поверхности. Со всех сторон к нему спешили пловцы, и кто-то из них мог успеть, но все же они были слишком далеко.
А справа...
К тонущему неслась лодка со спасателем.
Мускулистый, загорелый, с длинными темными волосами, на этот раз не убранными в хвост... Харон.
Он греб что было сил, мощно, без брызг; весла взлетали, проносились по воздуху, создавая каждый раз в воздухе ненадолго микрорадугу от срывающихся капель, погружались в воду... Темно-зеленая лодка неслась стремительно, почти летела над водой...
И стояла на месте.
Меня словно ударило током. Я медленно поднял руку и, не отрываясь от фигуры в лодке, указывая на нее остальным, зашептал:
— Он не плывет... Он не двигается... Харон — он не плывет... не плывет.
И он словно услышал.
Не переставая грести, Харон повернул ко мне породистое лицо с утонченными чертами — и улыбнулся.
— ОН НЕ ПЛЫВЕТ!!! — заорал я. — НЕ ПЛЫВЕТ!!!
...Кто-то дернул меня за руку.
— Дядя Артем! Кто не плывет?
— А?..
Я очнулся.
Митька стоял рядом и смотрел на меня снизу вверх. Несколько отдыхающих, притихшие, поглядывали с опаской; полная дама покрутила пальцем у виска и отвернулась.
— А?..
Я перевел взгляд на воду. Тонущего спасли. Он судорожно цеплялся за борта лодки, подтягиваясь. Из воды ему помогали двое парней, а спасатель тянул за руку в лодку.
Харон ли это? Теперь я уже не был в этом уверен.
— Пап, ты чего?.. — подбежал запыхавшийся Димка и ревниво взглянул на Митьку. — Орешь чего-то, маму испугал... Пап, а там дядьку спасли. Я все подробно видел. Хочешь расскажу?
— Артем! Дима! — крикнула Ольга.
— Пойдем, пап, мама зовет... Ну ты чего?!
Я все смотрел на воду.
Ледяными тисками сковало сердце. Озноб колотил такой, что стучали зубы.
Я смотрел на воду и все повторял про себя глупую, ничего не значащую, ни к чему не относящуюся фразу: никогда больше...
Никогда больше...
Никогда.
Май 2004 — май 2005
Москва — Балаклава (Украина)—Москва