Но наш разговор еще только начинается.
-У меня есть вопрос, - тихо сказал Валентин, воспользовавшись предоставившейся паузой.
-Спрашивай, - громко сказал Хеор, словно отдавая приказ. - Спрашивай как можно больше - быть может, это твоя последняя возможность.
Дай-то Бог, с иронией подумал Валентин. Да только навряд ли.
-Талион тоже был твоим учеником? - задал Валентин вопрос, беспокоивший его уже несколько недель.
-Талион был Первым учеником Великого Черного, - спокойно ответил Хеор. - Великий Черный не считался великим магом и потому мог иметь сколько угодно учеников. Он обучал их заклинаниям.
Последние слова прозвучали в устах Хеора как приговор. Валентин понял, что на этом тема учеников Великого Черного окончательно закрыта.
-Чем ты отличаешься от прочих великих магов? - спросил Валентин, решив зайти с другого конца. - Почему ты позволяешь мне задавать вопросы?
Черный шарик раздулся до размеров футбольного мяча.
-В отличие от прочих магов, - раздался из глубины мяча тихий, проникновенный голос, - я прошел свой Путь до самого конца. Я вступил в бой с Избранным и победил.
Валентин сжал губы, сдерживая презрительное фырканье. Великие маги редко бросают слова на ветер; если Хеор считает, что победа над Габриэлем Серым - высшее достижение в его карьере, значит, она и впрямь чего-то стоит.
Ну еще бы, подумал Валентин через мгновение. Сотни лет Избранные были всевластными хозяевами Побережья; великие маги, в незапамятные времена считавшиеся богами, оказались бессильны перед талисманами. Неудивительно, что победа над Избранным постепенно превратилась в миф, в недостижимый идеал совершенства для каждого великого мага.
Для каждого? Валентин мигом вспомнил Акосту и покачал головой. Верховный маг Побережья нашел иной, еще более недостижимый идеал, выбрав себе в противники саму Природу. И, что самое интересное, я сам поступил точно так же. Вот только стоит ли говорить об этом Хеору, спросил себя Валентин - и решил, что не стоит.
-А теперь, - едва слышно произнес Хеор, - поговорим о тебе.
Валентин вздрогнул, ощутив внезапный приступ страха. Казалось бы, что такого мог знать Хеор, проведший последний месяц в бутылке за тысячи километров от Побережья? Что нового мог он сказать о Великом Фалере? Но Валентин чувствовал себя так, как если бы у его ног разверзлась пропасть.
В следующее мгновение он полетел вниз.
-Твой Путь также подходит к концу, - сказал Хеор и съежился до своего обычного размера - со среднее яблоко.
Валентин вцепился в подлокотники кресла и ничего не ответил. Хеор произнес обычную, ничего не значащую фразу - но голова Валентина стала вдруг легкой-легкой, а тело застыло в неудобной позе без малейшего желания ее поменять.
Хеор хранил молчание, в полной мере сознавая воздействие своих слов. Валентин тупо смотрел перед собой, с каждой секундой все больше удивляясь своему состоянию. Да что это со мной, подумал он наконец; пора бы привыкнуть к ритуальным формулировкам!
Валентин тряхнул головой, и Хеор тут же заговорил снова, постепенно повышая голос.
-Увидев тебя, я понял, что ошибся. Я понял, что в мире есть нечто посильнее Избранных. В твоих глазах я прочитал будущее Избранных; все они были мертвы, еще не зная об этом. Я позволил тумнарку коснуться моего тела - ведь мой Путь был уже завершен. Я принял смерть, чтобы избавиться от боли разочарования - мой Путь оказался не самым трудным.
Я принял смерть, чтобы избавиться от боли разочарования - мой Путь оказался не самым трудным. Но я ошибся во второй раз! - Черный шарик подпрыгнул на полметра и закрутился в воздухе, словно подхваченный маленьким смерчем. - Ты вернул меня к жизни! Да, именно ты, - воскликнул Хеор, заметив робкую попытку Валентина приподнять руку. - Талион передал мне свою жизнь, но именно ты наполнил ее Силой. Ты - мой убийца, ты - мой спаситель; этих двух знаков хватило бы любому, но я ждал третьего. Я не мог поверить, что именно мне, Хеору Бессмертному, адресовано древнее проклятие.
-Какое именно? - спросил Валентин, пользуясь первой же возможностью превратить монолог в диалог. Ему уже порядком надоело внимать патетическим речам экзальтированного волшебника. Подумаешь, не тот Путь завершил; кто мешает-то новый выбрать?
-Кто воспитает Мага Тьмы, тот никогда не вкусит смерти, - произнес Хеор чужим, потусторонним голосом. - Маг Тьмы - это Сын Тьмы, пришелец, ставший великим магом. Я с самого начала знал, кто ты такой, Валентин Шеллер. Знал и боялся, - голос Хеора дрогнул, и Валентину впервые за все время знакомства стало жалко великого мага. - Два знака было дано мне, но я ждал третьего.
-Надо полагать, ты его дождался? - спросил Валентин.
-Нет, - громко ответил Хеор.
Валентин недоуменно захлопал глазами:
-Как это - нет?
-Ждать третьего знака уже недостойно великого мага; но дождаться его - значит признать себя полным ничтожеством, - пояснил Хеор. - Я победил свой страх и сам пошел навстречу судьбе. Я подготовил испытание, которое должно было закончиться твоей смертью. Помнишь бой с Полиремом?
-Еще бы, - поежился Валентин.
-Это я направлял его Силу, - сказал Хеор. - Я заставлял его биться насмерть.
Валентин привстал в кресле:
-Ты?…
-Я, - подтвердил Хеор. - Если бы ты погиб, я стал бы самым счастливым магом на Побережье. Но ты не погиб.
-Ну, извини, - буркнул Валентин.
-Более того, - продолжил Хеор. - Ты создал тайгл. Ты смог создать его, даже не будучи великим магом. С этой минуты у меня больше не было выбора.
-Так чего же ты ждал до вечера?! - воскликнул Валентин, уже воскресивший в памяти длинный сентябрьский день, начавшийся с заключения двух великих магов в бутылки из несокрушимого тайгла. - Сразу бы все объяснил, глядишь, и Слейтер бы жив остался…
-Я пытался, - ответил Хеор, заметавшись из стороны в сторону. - Но посвящение в ученики требует особого ритуала. Когда я наконец выбрал момент, ты не пожелал меня слушать.
Валентин хлопнул себя по лбу:
-Это когда я тебя в бутылку запер? Ну ты даешь! Собрался в ученики посвящать, а разговор начал про амперскую катастрофу! Да она мне тогда хуже горькой редьки надоела!
-Я понял это, но слишком поздно, - согласился Хеор. - Мне понадобился месяц, чтобы выбраться за пределы бутылки. Ты сплел очень сильное заклинание.
-Заставь дурака Богу молиться… - пробормотал Валентин, постучав кулаком по подлокотнику. - Черт, ну что мне стоило тебя выслушать! Вот всегда так - на всякую ерунду время находится, а на самое важное - хрен!
-Если на самое важное не хватает времени, - философски заметил Хеор, - грош цена этому «самому важному». Нашему разговору было уготовано иное место и время.