- Зачем ты выходил?
Мать выглядела крайне напряженной, в глазах ее отчетливо читались страх и растерянность.
- Минутку, - Седой достал мобильник, ткнул номер и задал кому-то странный вопрос: - Контакты?
Выслушав ответ, Седой нехорошо цыкнул зубом, уложил мобильник в карман плаща и вдруг дернул Сергея за правую руку.
Рука безвольно выскользнула из кармана, зажатые в пальцах пакетики упал на пол.
- Новый этап, - сердито буркнул Седой, поднимая пакетики и рассматривая их на свет. - Руки!
- Что?
Смысл команды с первого раза понят не был. Сыч ухватил Сергея за руку, рывком закатал рукав.
- Что вы себе...
- Молчать! Вторую.
Локтевые сгибы юноши были чисты.
- Первая доза, - констатировал Седой, пряча героин в карман. Сдохнуть желаете, юноша?
- Не ваше дело! Вы что - "Скорая помощь"?
- Господи, Сережка... - губы матери затряслись, лицо исказила гримаса отчаяния. - Что же ты... Я для тебя... А ты...
- Ма - перестань! Это, в конце концов...
- Молчать! - грубо рявкнул Седой. - Сдохнуть желаешь - вперед. Хозяин - барин. Ты - здоровый, сильный мужик, почти готовый воин. Сила есть, ума палата, деньги есть. Можно бороться, можно решать любые проблемы. Но! Но ты хочешь жрать "дурь". Вперед! Мы скоро уедем, ты - сдохнешь. Мать останется одна. И вся эта нечисть останется - они только порадуются, что ты сдох. Хату вашу отберут, мать твою опять трахнут во все дыры...
- Прекратите!!! - пронзительно вскрикнула мать.
- Убью, гад... - тихо пообещал Сергей, замедленно бросаясь к Седому и пытаясь вцепиться в горло.
Ну и получил, разумеется - не отходя от кассы. Дали по репе, дали по жопе, водворили на кровать в его комнате и еще дали указание.
- Завтра - "развод" с Концерном. Бабу они за человека не считают, поэтому Ирину не берем. Ты нам нужен завтра - в здравом уме, с ясными глазами. Нейролептики не принимать, спиртное не пить, про наркоту вообще не говорю. Если глаза ясными не будут, мы "стрелку" перебьем, тебе ввалим зипдюлей по первое число, свяжем, сунем в холодную ванну и будем держать, пока не прояснеешь. Это понятно?
- Понятно...
- И вид у тебя, ублюдок ты вафельный, должен быть уверенный. Если уж тебе по фую и подыхать собрался, так будь мужиком, напоследок сослужи матери хорошую службу. Это за тобой, пи...да ты с ушами, она помчалась на край света. Это из-за тебя, уродец ты недоделанный, она попала в такую передрягу. Я понятно излагаю?
- Понятно... - хамство Седого было не более чем не хитрым педагогическим приемом - Сергей это сразу просчитал. Но что-то в его словах заставило юношу крепко на морщить лобик. Проклюнулась вдруг некая рациональная идея... - Я буду в форме - можете не сомневаться...
Ночь Сергей не спал. То ли дал о себе знать резкий отказ от транквилизаторов, то ли вредный Седой всколыхнул нечто в израненной душе юноши - определенных выводов так и не сделал, хотя ворочался всю ночь, силясь разобраться в этом своем новом состоянии, наполненном какой-то безотчетной тревогой и странным предвкушением чего-то необычного. Не разобравшись, забылся на часок перед самым рассветом, пожелав себе увидеть сон про массовые казни лиц кавказской национальности мужского пола в возрасте от шестнадцати до пятидесяти лет. Желательно цветной.
Сон не показали, но, проснувшись поутру, Сергей вдруг, как в раннем детстве, в новогоднее утро, почувствовал, что сегодня ему подарят нечто замечательное. Нечто из ряда вон. Например, возможность героически умереть с пользой для дела...
Седой и его головорезы не пожелали вот так с ходу общаться с представителями Концерна. В назначенное время на встречу не явились, чего-то вычисляли, "пробивали" и на ходу решали какие-то проблемы.
Затем долго мотались по Москве, Седой многократно с кем-то перезванивался, менял на ходу "точки", насмешливо ободряя пискливо негодующего в трубке абонента.
Наконец, пересеклись где-то у черта на куличках, то ли в Южном Чертанове, то ли в Западном Бирюлеве. Сергей в этих краях никогда не бывал и в обстановке ориентировался слабенько - помнит лишь, что встреча происходила в Каком-то небольшом кафе у железнодорожного моста, к которому вела единственная дорога, ловко заблокированная невесть откуда взявшимся "КамАЗом" сразу после их проезда.
Общались от силы минут десять - все это время Сергей сидел истуканом, непрерывно фиксируя взглядом крепкую шею породистого бородача в папахе из серебристого каракуля, в суть беседы не вслушивался и ждал, когда же начнут стрелять.
Бородач был главным с вражьей стороны. Как начнут стрелять - надо броситься через столик и душить. Только не как вчера Седого, а чуть резче сейчас он это сможет.
Бородач был сердит, держался надменно, и вообще, походил на сказочного царя, снизошедшего до встречи со своими неблагодарными холопами, осмелившимися чего-то там требовать от самодержца. Ща, гляди - посохом в пол вдарит, в окно шарахнет молния и от холопов останутся хорошие угли для барбекю.
Однако хоть "царь" и пыжился вовсю, но под свинцовым взглядом юноши несколько раз неуютно поежился, а в конце даже заметно покраснел от досады. Видимо, никак не мог взять в толк, в чем особенность этого недетского взгляда.
Особенность же была проста до чрезвычайности и потому, видимо, глубокому анализу не подлежала.
Глаза - зеркало души. В глазах, при наличии некоторых навыков, можно прочесть многое, чего индивид не желает говорить или показывать. Когда люди общаются и чего-то хотят друг от друга, глаза отражают массу эмоций, меняющихся в зависимости от результатов общения: интерес, удовольствие, гнев, презрение, радость и так далее.
А в замороженном взгляде юноши ничего не менялось и не читалось вовсе. В самом деле - что можно прочесть в фотоэлементах электронного пулемета, запрограммированного на открытие огня по любой цели, пересекающей линию охраны? Вы можете сидеть сбоку, изучать эти фотоэлементы хоть целую вечность, грозить им всеми карами мира и шептать самые ласковые слова... но как только вы решите, что добились своего, и вторгнетесь в контрольный контур, электронная цепь замкнется и вас разнесет в клочья разрывными пулями...
Цепь не замкнулась - стрелять почему-то не стали. В конце беседы Седой сказал:
- Наши с тобой проблемы - это наши проблемы... А эту семью не троньте. Вообще, забудьте о них.
- Конечно, дорогой, конечно... - "царь" усмехнулся и взмахнул четками. - Я сказал - мое слово закон.
- На, гляди, - Седой "законом" не удовлетворился, достал из кармана два листка, испещренных убористым печатным шрифтом, и бросил на стол.
Сергей впервые за все время беседы проявил интерес: отпустил взглядом шею "царя", мельком глянул на листки. Взгляд выхватил из общего петитного массива названия населенных пунктов, набранные зачем-то жирным шрифтом: Ставрополь, Краснодар, Владикавказ, Минводы, Махачкала, Кисловодск, Волгоград, Элиста, Красноярск, Новосибирск, Одинцово, Тверь...
- Что это? - недовольно скривился "царь".
- Адреса семей твоего тейпа, проживающих вне Москвы, - Седой ткнул пальцем в один листок. - Адреса тейпа Умаевых, - палец переместился на второй листок. - И парень и мама его - крепкие, здоровые люди. Самоубийством баловаться не собираются, дорогу переходят в положенном месте, пальцы в розетки не пихают. Если с ними вдруг что-то случится, вырезать семьи будем по списку, в порядке нумерации. Начнем с твоего списка - ты главный... Ты мне веришь?
- Слушай - зачем, э, вообще, такие вещи говоришь?! - "царь" побагровел, голос его скользнул на фальцет, прорезался откуда-то незаметный ранее акцент. - Ми... Кхэ- кхэ...