Это
былоравносильно погружению вморе забвения,полное отсутствие бытия.
ХотячерезпризмубесчувственностиНайлпродолжалсознаватьсвое
собственное гело, стоящее сейчас у изголовья и смотрящее сверху вниз. Но
своюсущностьонсознавалнекаквсегда,асловно
сталвдругноворожденным, бездумно глазеющим на мир.
Одновременностемпотусторонностьсмутноосвещаласьвспышками
наличия жизни,напомгнающими слабый проблеск рассвета на горизонте. Это
былоспящеесознание девушки,смутное сознавание собственного телаи
комнаты,в которой она лежит.Это зыбкое,едва уловимое чувство жизни
стало сразу же более отчетливым,стоило Симеону ввести ей в вену иглу и
утопить поршень шприца.
- Тыпонимаешь,-сказал Симеон,-что эта вот штуковина пускается в
ход впервые за тысячу лет?
Отегоголоса Найлчуть вздрогнул ипришел всебя.Было отрадно
воссоединиться с собственюй сущностью и вновь осознать, что он - Найл, а
не безымянный бесплотный фрагмент.
Втроемонимолчасмотрели налицолежащей девушки,нато,как
поднимаются иопадаютхолмикиеегрудей.Примерно черезминутуее
дыхание участилось, и на щеках пятнами проступил румянец.
- Действует, - коротко сказал Фелим. Симеон покачал головой.
- Не спеши с выводами.
Когда онэтосказал,Найл ещераз вошел вумдевушки.Едва это
сделав, он понял: что-то не так. Сразу стало как-то неуютно, душно, вены
будто жгло.Волна горячки настолько выбивала изравновесия,чтоНайл
поспешил выйти.
Девушкатеперьдышалачасто,каквлихорадке,илицоСимеона
постепенноприобреталоозабоченное выражение.Фелим,протянувруку,
осторожноподнялейвеко.Открылсямечущийсяпоглазузрачок;
впечатление неприятное, будто смотришь на затравленное животное. Симеон,
подержав запястье девушки, качнул головой.
- Ты был прав. Слава Богу, я не дал ей дозу покрупнее.
- А что случилось?
- Не знаю. Может взялись противоборствовать два нейротоксина.
Филим вынул из аптечки еще один флакончик.
- Как насчет белладонны? Симеон яростно замотал головой.
- Что ты, это смерть! Атропин стимулирует сердце, а у нас пульс и так
ужесто тридцать.Гиоцин быеще куда нишло,ноябольше нехочу
рисковать.- Он опустил запястье.- Думаю, все нормализуется.
Но у Найла, сознающего горячечную сумятицу в мозгу девушки, оптимизма
было меньше.Даже при стороннем взгляде на ее сознание возникала жгучая
жажда и невольное желание кинуться в ледяную воду.
- На данный момент поделать ничего нельзя,-сказал Симеон. - Давайте
сходим посмотрим, как там дела у Бойда.
Было облегчением последовать за ним из комнаты. Лишь оставив за собой
полкоридора, никак не раньше, Найл почувствовал, что жжение унимается.
В большой комнате наверху еще недавно работали плотники,и там пахло
свежеструганным деревом имастикой.
Пятьящиковизхранилища стояли
теперьустены;полидлинные узкиестолыбылизаставлены всякой
всячиной,отрулонов бинтовиваты,достранного видамедицинских
приборов,чем-тонапоминающих те,что доводилось видеть взале Белой
башни.
Бойд увлеченно поддевал ломом крышку наящике.Он указал на большую
коробку на полу:
- Электронный микроскоп.Знаешь, во сколько раз увеличивает? - Фелим
покачал головой.-Вполмиллиона!Аэто,-он указал на блестящее
хромированное устройство, лежашее на столе, - компаративный микроскоп, -
онкоснулсякнопкиуоснованияприбора,ивспыхнулмелкий,но
удивительно яркий огонек, ответив предметное стекло.
- Отчего оно зажглось? - недоуменно спросил Фелим.
- От батареи,разумеется.- ответил Бойд с усмешечкой. - К двадцать
второму веку изобрели батареи емкостью в тысячу вольт.- А как вам это?
- Он взял со стола черную трубку инажал на кнопку;на противоположную
стенуупалмощный снопсвета.Трубку БойднавелналицоФелима и
покрутил у основания;свет был таким ослепительным, что Фелим прикрылся
руками.- Ну не чудо, а? Аварийная подсветка для операционной. А на это -
взгляните!-Он открыл пластмассовую коробку ивыташьл оттуда плоский
приборчиксручкойпосредиоснования.Приборчикбылквадратный,
сантиметров тридцать, и сделан, казалось, из матового стекла.
- Что это?
- Переносной рентген.-Онповернулся кНайлу.-Положи-каруку на
стол.
Найлбезропотно подчинился.Бойд установил наднейстекло,затем
нажалнавыключатель.Стеклозажглосьзеленоватымсветом.Найлс
изумлением смотрел,какплоть наглазах исчезает иобнажается кость.
Бойд довольно хмыкнул иподставил приборчик к лицу Фелима;вместо лица
немедленно возник оскаленный черепспустыми глазницами.КогдаФелим
начал отводить голову, Бонд сказал:
- Погоди еще минутку.- Обеими руками он потянул ручку. Череп Филима
началпостепеннооблекатьсяплотью-необычной,астуденисто
прозрачной,через которую ясно просвечивали все жилы и артерии.Внутри
черепа можно было различить очертания мозга.
- Вот видишь,дядя,а ты говоришь!У Фелима, оказывается и в самом
деле есть мозги.- Он ловко увернулся от шутливого удара Фелима.
Найлвзялсостолапоблескивающую металлическуютрубу,тридцать
сантиметров длиной и сантиметров пять в диаметре.Формой она напоминала
раздвижной металлический жезл,найденныйвокрестностях Диры.Каки
жезл,для своих размеров она была необычайно тяжела.Содного конца у
трубкибыломатовое стеклышко.Регулятор сбокумогпередвигаться по
градуированной прорези.Когда Найл подвинул регулятор вперед, стеклышко
засияло ровным зеленым светом.
- Что это? - спросил он у Бойда.
- Точнонезнаю,-видно,чтопаренькунехочетсявэтом
признаваться.