Кого, в самом деле? Насколько вы можете себе представить, он не очень-то откровенничал об этом до последнего времени, пока не умер мой дед.
- Хм. - Маррик поразмыслил с минуту. - У старого короля остался еще один сын. Если знати не понравится этот союз...
- Вы имеете в виду ребенка? Не слишком ли просто получается? У Камлака есть хороший пример. Вортимер оказался бы совсем в другом месте, если бы его отец не проделал то, что собирается проделать Камлак.
- А что он собирается проделать?
- Вам известно об этом столько же, сколько мне. А потом, зачем я буду все рассказывать, не зная, кто вы? Не пора ли открыть себя?
Он пропустил мимо ушей мой вопрос.
- Похоже, ты прилично знаешь всю кухню. - Его голос звучал задумчиво. - Сколько тебе лет?
- Двенадцать. В сентябре исполнится тринадцать. Для того, чтобы понять Камлака и Вортимера, не надо быть семи пядей во лбу. К тому же я слышал это собственными ушами.
- В самом деле? Клянусь Тельцом! А что ты еще слышал?
- Очень много. Я все время путался под ногами. На меня никто не обращал внимания. Моя мать сейчас уходит в монастырь Святого Петра, и я не отдал бы ломаного гроша за мое будущее. Поэтому решил смыться.
- К Вортигерну?
- Понятия не имею, - искренне ответил я. - У меня не было конкретного плана. Может быть, и к Вортигерну. Кроме него, никого не остается. Саксы волками вцепились в горло британцам и будут рвать Британию на клочки, пока ничего не останется. К кому же еще?
- Ну, - сказал Маррик, - к Амброзиусу.
Я рассмеялся.
- Ну, конечно, к Амброзиусу. Я думал, вы серьезно. Я по акценту понял, вы из Малой Британии, но...
- Ты же спрашивал, кто мы. Мы люди Амброзиуса.
Установилась тишина. Устье исчезло из виду. Далеко на севере мерцал огонек - маяк. Дождь уменьшился, а скоро перестал совсем. Стало холодно, с берега дул ветер. По воде пошла зыбь. Лодку кидало и качало. Я почувствовал первые признаки морской болезни. От холода и дурноты я крепко сцепил руки на животе.
- Люди Амброзиуса? - резко спросил я. - Выходит, вы лазутчики? Его шпионы?
- Называй нас верными людьми.
- Выходит, верно, что он ждет своего часа в Малой Британии?
- Да, верно.
- Вы направляетесь в Малую Британию? - спросил я, пораженный своей догадкой. - Вы надеетесь доплыть туда в этой утлой посудине?
Маррик рассмеялся.
- И пришлось бы плыть, если бы ушел корабль, - кисло сказал Ханно.
- Какой корабль зимой? - допытывался я. - В такую погоду не плавают.
- Плавают, если хорошо заплатить, - заметил Маррик сухо.
- Амброзиус платит. Корабль будет ждать на месте.
Уже участливо он положил руку мне на плечо.
- Оставим этот разговор. Мне хотелось бы узнать еще кое-что.
Я свернулся калачиком, сжав живот и делая большие глотки свежего воздуха.
- Могу порассказать вам многое. Однако мне все равно нечего терять, если вы собираетесь отправить меня за борт. Поэтому я предпочел бы или не говорить ничего, или подождать, пока Амброзиус назначит за мои сведения свою цену. Вон ваш корабль, слепые, что ли? Больше я не буду говорить. Мне плохо.
- Да ты, я гляжу, уж точно не из пугливых. Ага, вот и корабль. Хорошо виден. Учитывая твое положение, возьмем тебя на борт. Скажу одну вещь. Мне понравилось, как ты рассказывал о своем друге. Это звучало правдиво. Значит, ты умеешь быть верным, да? Быть верным Камлаку или Вортигерну у тебя нет оснований. Мог бы ты засвидетельствовать свою верность Амброзиусу?
- Сначала погляжу на него, потом скажу.
От удара кулаком я растянулся на дне лодки.
- Принц ты или еще кто - соблюдай приличия, говоря о нем. Немало людей почитают его за своего короля.
Я встал, меня тошнило. Откуда-то рядом донесся тихий окрик, через секунду мы уже качались в тени корабля.
- Мне достаточно, что он человек, - сказал я.
Корабль был небольшой, но вместительный, с низкой осадкой. Он стоял в ночном море без огней.
Его мачта покачивалась на фоне бегущих по черному небу облаков. Судно было оснащено как одно из многих торговых, заходивших в Маридунум в мореходный сезон, однако выглядело оно покрепче, да и ходовые качества, наверное, были получше.
Маррик откликнулся на голос. Сверху бросили канат, Ханно поймал его и закрепил.
- Давай пошевеливайся. Можешь лазить или нет?
Кое-как в шатающейся лодке я поднялся на ноги. Канат намок и скользил в руках. Сверху настойчиво торопили:
- Побыстрее же. Хорошо, если вообще сможем отплыть при такой погоде.
- Наверх, наверх. Черт бы тебя побрал. - Маррик снизу подтолкнул меня. Этого-то и не хватило. Руки разжались, и я упал обратно в лодку, ударившись о борт. Я беспомощно растянулся поперек лодки, и меня опять начало тошнить. Мне было совершенно наплевать на божью стезю и ожидавшие меня королевства. Ударьте ножом или киньте за борт - только бы стало легче. Я перевесился через борт как груда мокрых тряпок. Меня рвало.
Последующие события запомнились плохо. Стояла несусветная ругань. Ханно настойчиво советовал Маррику смириться с потерей и кинуть меня за борт. Тем не менее я был в целости поднят на борт. Меня проволокли вниз и бросили на тряпки. Рядом поставили ведро и пустили струю свежего воздуха.
Путешествие заняло, по-моему, четыре дня. Погода была, конечно, скверная, но вскоре мы оставили ее позади. Корабль быстро устремился вперед. Весь путь я провел в трюме на тряпках у открытого проема, не в силах поднять головы. Самые сильные приступы морской болезни прошли, но я по-прежнему не мог шевельнуться. Слава богу, что меня никто не тревожил.
Один раз ко мне спускался Маррик. Встреча запомнилась плохо, как во сне. Он перелез через сваленную в кучу старую якорную цепь и встал рядом, наклонился, рассматривая меня.
- Подумать только, - сказал он, покачав головой. - А мы-то думали, что нам с тобой повезло. Надо было с самого начала бросить тебя за борт. Меньше беспокойства. По-моему, тебе нечего нам больше сказать.
Я не ответил.
Он издал тихое странное хрюканье, походившее на смех, и вышел. Измученный, я заснул. Когда проснулся, обнаружил, что с меня сняли мокрую одежду и завернули в сухие одеяла. У изголовья стоял кувшин с водой и лежал ломоть ячменного хлеба.
Есть я совершенно не мог. На закате в один из дней вдали показался Дикий берег. Мы бросили якорь в спокойных водах Морбихана, который люди еще называют Малым морем.
* КНИГА ВТОРАЯ. СОКОЛ *
1
Первое, что я помню после тяжелого изнуряющего сна, - это пробуждение от раздававшихся прямо над моей головой голосов.
- Ладно, пусть так, если ты веришь ему. Но ты действительно думаешь, что даже внебрачный принц может быть в таких одеждах? Все промокшее, нет даже позолоченной пряжки на поясе, а взгляни на его туфли. Я согласен с тобой, что плащ хороший, но он изношен. Более вероятна первая история: он просто раб, сбежавший от своего хозяина и прихвативший его вещи.
Это был голос Ханно, разговаривали на британском. К счастью я лежал спиной к ним, свернувшись под грудой одеял. Поэтому мне было нетрудно делать вид, что я сплю. Я не шевелился и даже старался не дышать.
- Нет, это в самом деле внебрачный принц; я видел его в городе. И узнал бы его раньше, если бы была возможность его рассмотреть.
А это говорил Маррик.
- В любом случае вряд ли имеет значение, кем он был, раб или побочный принц, но он посвящен в дела дворца, и Амброзиус захочет его послушать. А он сообразительный парень. Да, да, он именно тот, за кого он себя выдает. Судя по его разговору, не скажешь, что он воспитывался на кухонных задворках.
- Да, но... - От изменившегося голоса Ханно у меня натянулась кожа на костях. Я замер.
- Да, но что?
Проныра еще больше понизил свой голос:
- Может быть, заставить его сначала нам все выложить...