Один контролирует цену воды и препятствует правительству в сооружении дамб, которые могут понизить эту цену. В определенном смысле этот
клан рушит государственную монополию на власть.
Другой может держать под контролем рынок продовольствия и товаров первой необходимости.
В то время самыми могущественными на Сицилии считались cosca Клерикуцио из Палермо, этот клан подмял под себя все новое строительство на
острове, и cosca Корлеоне из Кордеоне, который контролировал многих римских политиков и обеспечивал транспортировку наркотиков по всему миру.
Существовали и такие жадные кланы, которые брали деньги с романтических юношей за право петь под балконами любимых. Все кланы регулировали
преступность. Они не терпели тех, кто грабил добропорядочных граждан, честно отдающих своему клану долю дохода. И грабителей, и насильников
ждало одно наказание - смерть.
И уж, конечно, все кланы не выносили прелюбодеяний. В таких случаях казнили и мужчину, и женщину. Никаких вопросов ни у кого не возникало.
Cosca Фиссолини перебивался с хлеба на воду.
Клан этот контролировал продажу святых икон, брал плату с фермеров за охрану стада и похищал потерявших бдительность богачей.
И когда дон Априле и маленький Асторре неспешно шагали по улице деревни, рядом в визге тормозов остановились два армейских грузовика с
Фиссолини, не представлявшим себе, на кого он поднял руку, и его людьми.
Десять человек, вооруженных винтовками, окружили дона Априле, схватили, подняли и швырнули в кузов грузовика. Асторре тут же забрался в
кузов, чтобы остаться с доном. Бандиты попытались его вышвырнуть, но он крепко ухватился за железную стойку. Через час грузовики подъехали к
подножию гор, окружающих Монтелепре. Люди пересели на лошадей и ослов и двинулись в горы.
Во время путешествия мальчик смотрел на все широко раскрытыми зелеными глазами, но не произнес ни слова.
Перед самым заходом солнца они добрались до большой пещеры. Поужинали жареной бараниной, домашним хлебом и вином. В пещере под деревянным
навесом стояла громадная статуя Девы Марии: несмотря на жестокость, Фиссолини истово верил в бога. Он представился дону и мальчику, едва те
принялись за еду. Пленники сразу поняли, что перед ними главарь банды. Невысокого роста, коренастый, как горилла, в руке он держал винтовку,
из-за ремня торчали рукоятки двух револьверов. Его грубое лицо словно высекли из сицилийского камня, но в глазах пробегали веселые искорки. Он
наслаждался жизнью и теми подарками, которые она дарила ему. А как еще он мог воспринимать сидящего перед ним богатого американца? Однако злобы
к американцу Фиссолини не питал.
- Господин мой, - обратился он к дону, - о мальчике можете не беспокоиться. Завтра утром он отнесет в город записку с требованием выкупа.
Асторре ел с жадностью. Такой вкуснятины, как жаренная на костре баранина, пробовать ему еще не доводилось. Но после таких слов он
оторвался от еды.
- Я остаюсь с дядей Раймонде.
Фиссолини рассмеялся.
- Хорошая еда придает храбрости. Чтобы выказать вам уважение, я сам поджарил барашка.
С травами, которые собирала моя мать.
- Я остаюсь с моим дядей, - отчеканил Асторре.
Дон Априле встретился взглядом с Фиссолини.
- Вечер сегодня удался.
- Вечер сегодня удался.., еда, горный воздух, ваша компания. Я мечтал побывать в горах. Но я настоятельно советую вам завтра утром отвезти
нас в мою деревню.
Фиссолини поклонился ему.
- Я знаю, что вы богаты. Но так ли вы могущественны? Я собираюсь запросить за вас всего лишь сто тысяч американских долларов.
- Я расцениваю это как оскорбление, - ответил дон. - Вы бросите тень на мою репутацию.
Удвойте сумму. И накиньте пятьдесят тысяч за мальчика. Вам заплатят. Но потом за вашу жизнь никто не даст и цента. - Он помолчал. - Я
удивлен, что вы пошли на такой риск.
Фиссолини вздохнул.
- Господин мой, я - бедняк. Естественно, в моей провинции я могу брать что хочу, но Сицилия - проклятая страна, и здешние богачи слишком
бедны, чтобы прокормить таких, как я. Вы должны понимать, что вы - мой единственный шанс разбогатеть.
- Но вы могли прийти ко мне и предложить свои услуги. Для способного человека у меня всегда найдется работа.
- Вы так говорите, потому что сейчас слабы и беззащитны. Слабые всегда щедры. Но я последую вашему совету и удвою сумму выкупа. Хотя меня и
будет грызть совесть. Ни одна человеческая жизнь столько не стоит. А мальчика я отпущу за так. К детям я питаю слабость.., у меня их четверо, и
всех надо кормить.
Дон Априле посмотрел на Асторре.
- Ты пойдешь.
- Нет. - Мальчик поник головой, потом вскинул глаза на дядю. - Я хочу остаться с тобой.
- Тогда разрешите ему остаться, - повернулся дон Априле к бандиту.
Фиссолини покачал головой.
- Он вернется в город. Я тоже должен беречь свою репутацию. Не хочу, чтобы меня считали похитителем детей. И потом, господин мой, при всем
моем уважении к вам, мне придется возвращать вас по кускам, если они не заплатят выкуп.
Но если заплатят, даю вам слово Пьетро Фиссолини, что с ваших усов не упадет ни один волосок.
- Деньги вам заплатят, - спокойно ответил дон. - А потом.., не будем омрачать вечер. Племянник, спой этим господам одну из своих песен.
Асторре пел, бандиты слушали, как зачарованные, а потом хвалили его и ерошили волосы. Действительно, такое было для них в диковинку: нежный
детский голос, наполняющий горы любовными песнями.
Из пещеры принесли одеяла и спальные мешки.
- Господин мой, - спросил Фиссолини, - что вы хотели бы съесть на завтрак? Может, пойманную поутру рыбу из здешней речки? А на ленч
спагетти с телятиной? Только скажите.
- Спасибо, - ответил дон Априле. - Хватит куска сыра и фруктов. Спокойной ночи. - Заметив тоску в глазах Асторре, он погладил мальчика по
голове. - Завтра ты будешь спать в своей постели.
Асторре лег рядом с доном и уснул, едва закрыв глаза. Только услышал слова дона: "Держись рядом со мной" - и почувствовал, как дон обнял
его.
***
Спал Асторре крепко и проснулся от какого-то стука, когда солнце уже вышло из-за гор. Поднялся, увидел, что вокруг полным-полно, никак не
меньше пятидесяти, вооруженных людей. Дон Априле, спокойный, уверенный в себе, преисполненный достоинства, сидел на большом валуне и пил кофе из
глиняной кружки.
Увидев, что мальчик встал, дон Априле подозвал его взмахом руки.