Уже и он за мною следит!..
- За тобой, пожалуй, уследишь... Ты с какого бала сбежала, Золушка? И на какой тыкве прикатила? Как тебя, болезную, крысы-то не загрызли! Без охраны, без денег... И не надоест искушать судьбу?
- А я водиле сунула перстенек, - пробурчала Лика в зажатый меж ладоней бокал. - Он и рад до усрачки. Гостья хихикнула:
- А тронуть меня... Разве ж они не знают, кто у меня муженек? Это ты смелый: не выгоняешь.
Небольшими, но частыми глоточками Лика расправилась со своей порцией за секунды. Дамам вино, мужикам конфеты - как и положено.
- Как раз смелый не тронет, - возразил я, подливая в опустевший фужер. Вот трус расплачивается за свой страх полной мерой.
- Какой ты умный! - фыркнула женщина, снова принимаясь за вино. - А почему не богатый?
Ну да, она-то сравнивает не с Лазером. На таком фоне я и вправду блекну.
- Потому что ленивый, - ответил я. - Мне и под пальмой комфортно.
И второй бокал она уже приговорила. "Э! - сказали мы с Петром Ивановичем". А малышка, часом, не алкоголичка? Это ж какие темпы!
- А куда девались волосы? - спросила Лика, дотянувшись до моей груди. Это был паричок, да?
Вообще не люблю, когда меня касаются посторонние, - но и тут у нас давние традиции. Уж так сложилось.
- Я их вывел, - ответил, наливая опять. - Сейчас это просто.
- По всему телу? - ужаснулась Лика.
- Ниже бровей.
- Господи, зачем? Мне так нравятся волосатые мужчины.
- А я предпочитаю античный вариант. Эдакие живые скульптуры.
Она покосилась на статуи, расставленные по углам, - точные копии шедевров, хотя уменьшенные. Античности тут, правда, минимум - все больше Канова, Фальконе... даже Роден.
- Да ты романтик - кто мог подумать!
- Скорее прагматик. В здешнем климате ни к чему утепляться. И забот меньше. Вот тебе не надоело брить подмышки, ноги, промежность?
- А зачем? - с вызовом спросила Лика. - Моему благоверному даже нравится.
Не знаю, как насчет остального, но подмышки у нее в порядке. И попробовала бы она во всем естестве "выехать в свет"!..
- А ему это затем, чтобы тебя, Красная Шапочка, лучше обонять, - пояснил я. - Иначе можно со следа сбиться, когда сбежишь очередной раз. Небось и под душ загоняет не каждый день?
- По-твоему, я такая свинюха?
- Ну почему "такая"? Есть и ядреней.
Конечно, гостья не обиделась: слишком давно меня знала.
- А это что? - Лика кивнула на высокую, словно бы гранитную плиту, встроенную в дальнюю стену. - В прошлый раз не было.
Из глубины плиты выплывали, одна за другой, призрачные фигуры, медленно обретали объем и краски, несколько секунд упирались в меня печальным взором, то ли вопрошая о чем, то ли призывая, затем снова блекли, растворяясь в сером камне.
- Мой мемориал, - ответил я. - Те, кто уже ушел.
- Господи!.. И ты держишь ЭТО рядом?
- О них надо помнить. Это часть нас. И наш долг им. При жизни редко успеваешь расплатиться.
Потянувшись, Лика промурлыкала:
- Какой ты скучный, право!
И принялась за орехи, словно бы наконец утолила жажду, а теперь можно посмаковать - хорошее вино, разные вкусности. Впрочем, и бутылка уже заканчивалась - хотя я тут ни при чем.
- Скучные живут дольше, - отбрехался я.
- Да зачем? Вот я как подумаю, сколько еще мучиться!..
- А ты не мучайся. Живи с удовольствием.
- Счастливо, да? - съязвила она.
- Ну, на счастье мало кому везет. Но это, как говорится, еще не повод.
- Кстати, сколько тебе уже?
- Возраст определяется не прожитыми годами, а оставшимися, - молвил я. Не исключено, я моложе тебя - в этом исчислении.
- Кокетун.
- А много ли твоих сверстников сравнятся со мной? Лучше бы я этого не говорил.
- Может, ты и нужен мне для улучшения породы, - заявила она. - Вот напложу маленьких Шатунят!..
- Как насчет непорочного зачатия? - спросил я.
- А если я сама - порочная?
- Тогда я тебя разочарую.
- "Мой дядя самых честных правил", - нараспев процитировала Лика, дирижируя себе рукой.
- Честных, - поправил я. И повернул на сто восемьдесят: - К тому ж у меня полно болезней, включая фамильные.
- Ври толще, - не поверила она. - У тебя - да болезни?!
- Вот помру, - пригрозил я. - Будете тогда знать.
- Да ты и не болеешь вовсе.
- Скорее всего я загнусь сразу, а не "после тяжелой и продолжительной". Знаешь, как лампочки перегорают?
Лика вдруг оживилась:
- Чего ж ты не в постельке, если такой хилый? Я бы за тобой ухаживала.
Эта, пожалуй, уходит!.. Радикальное средство, не хуже гильотины.
- С какой стати? Я как велосипед: держусь на ногах, пока в движении.
- У велосипеда колеса.
- Все равно.
Она уже освоилась тут, и алкоголь начал действовать... накладываясь на предыдущее. Теперь и позу можно сменить, со светской на интимную. В качестве варианта Лика разлеглась в кресле, уложив затылок на спинку, а ноги забросила мне на колени, словно решила похвалиться узорами на фиолетовых ноготках. Помедлив, я снял с гостьи обувь, сделав босоножку из нее самой. Ступни-то у Лики недурны - по размеру, по форме. И пяточка тонкая, и подъем хорош. Вот только большой палец слишком доминирует. И о чем это говорит?
- Камина не хватает, - вздохнула Лика, уже без спешки прикладываясь к бокалу. - И шкур на полу.
- Тебе холодно? - удивился я. - Есть и камин, но лучше тогда - ванна.
- Не прикидывайся! Речь об уюте. О домашнем очаге, если угодно. Не думал об этом?
- Об этом, как и о Боге, никогда не поздно.
- Дура я, верно? Сразу отпугиваю мужика... Ведь не претендую на много. Согласна на роль подружки. Ну да, это для начала. А увязнет коготок...
- По-твоему, с подружкой лишь спят?
- Еще трахаются, - тотчас прибавила Лика. - Не отвертишься! А станешь сачковать - изнасилую. Знаешь, сколько мне надо?
- А что же Носач, не справляется? Впрочем, не мое это дело - вырвалось, прошу прощения. Но Лика не стала отвечать.
- Отлыниваешь? - спросила она. - Опять!.. Ты так уверен, что мы не притремся?
Еще бы! - чуть не брякнул я. Уж в чем в чем...
- У нас куча несовместимостей, - принялся я перечислять, гастрономическая, температурная, режимная... Мало?
Вообще, даже удивительно. Если меня интересовало что-то, все равно в какой сфере, можно не сомневаться, что ей это не понравится. И с чего тогда Лику влекло ко мне - по закону дополнения?
- И мои приятели тебе не по нутру, - добавил я. - К примеру, Гай.
- А чего ты якшаешься с шантрапой? - сейчас же взбрыкнулась Лика. - Послал бы куда подальше!
Вот этим она отличается от Инессы, и поэтому нам не ужиться. То есть и поэтому тоже.
- Когда мне потребуется совет, я обращусь к тебе, ладно?
- Фу, какой злой!
- Мы ж теперича знатью заделались - не подступись!.. А давно ли по чужим углам слонялась?
- Значит, недешево стою, раз взлетела!
- Ну да, задорого продалась. Что ж мечешься теперь? Или угодила в графья по недоразумению?
Напрасно я говорил это и вообще зря завелся. Впрочем, Лика лишь пнула меня пяткой, требуя сменить тему, а я не из тех, кто упорствует в ошибках.
- Ты подливай, подливай - не жмоться! - велела гостья. - И помассируй мне ножки - чего зря сидеть?
Все-таки я угадал с ее нормой. К середине второй бутылки подол платья уже дополз до основания стройных ног, а бретельки соскользнули с узких плеч, раздвинув декольте до сосков. Грудки у Лики небольшие, но и на такие полно любителей. Наверно, мужу тоже нравится, иначе накачал бы их силиконом.
- А все же что стряслось на этот раз? - спросил я. - Отчего такой драп?
- Драп - это материя такая, - сообщила она. - Тяжелая и плотная, для пальто. А я легкая и прозрачная.
- Как мотылек, - поддержал я. - И каким ветром занесло на наш огонь?
- Ураганным. Этот козел совсем сбрендил! Козлами Лика величала едва не всех, но в данном случае имелся в виду дражайший супруг.