Сквозь темные тучи неминуемо прорезается луч света, потому и у Гэри на душе прояснело, он улыбнулся и окинул взглядом своих спутников. Вот Джербил восседает в низком кресле, без видимого напряжения накручивая педали своего удивительного квадрицикла. Гэри ощутил прилив симпатии к гному. Он от всей души желал, чтобы страхи Джербила по поводу его родного города не оправдались. Вот Джено опять что-то высматривает вокруг себя - не иначе, опять что-то замышляет. Гэри сочувствовал и Кэлси, с его благородством и гордостью. Именно эти его качества, даже безо всякого желания с его стороны, послужили причиной такого тяжелого и мучительного раздора.
Взгляд Гэри надолго задержался на Микки. Лепрекон сидел прямо перед ним, удобно облокотясь о высоко поднятую шею коня и сжимая зубами свою неизменную, хоть сейчас и не зажженную трубку. Гэри и прежде приходилось видеть в серых глазах Микки это отстраненное выражение, в котором слились печаль и страстная тоска.
- О чем ты думаешь? - в конце концов спросил он.
- О давно минувших днях, - тихо ответил Микки. - Тогда все добрые народы были едины. Может быть, в сегодняшнем мире не хватает настоящего, явного зла, парень.
Гэри счел это замечание странным, в особенности принимая во внимание компанию, к которой нынче примкнул Микки: два человека, эльф, дворф и гном - все едут бок о бок, стремясь к общей цели.
- Похоже, что сейчас они опять объединились, - заметил Гэри.
Микки лишь пожал плечами и ничего не ответил.
- Зачем ты перенес меня из моего мира сюда? - бухнул Гэри давно назревший у него вопрос, и в первый раз за все время разговора лепрекон посмотрел прямо на молодого человека. - Мне надо это знать, - объяснил Гэри.
Микки просиял широченной улыбкой.
- Мне нужно было подходящее тело, чтобы таскать повсюду эти доспехи, с шутливой застенчивостью заметил лепрекон. - Не бросать же их было в кустах, а засовывать в мешок и волочить на плечах и вовсе не с руки!
- Нет, - серьезно и торжественно, не поддаваясь шутливому тону, произнес Гэри. - Здесь кроется нечто большее.
- Ну, ты уже раз сражался с драконом...
- И нечто большее, чем Роберт, - прервал его Гэри. - Я могу помочь бороться против дракона, но все же одного этого недостаточно, чтобы выдергивать меня из моего собственного мира.
- Ты не хочешь здесь находиться? - ровным голосом спросил Микки.
- Я этого не утверждал, - поспешил ответить Гэри, отказываясь позволить ловкому лепрекону увести разговор в сторону.
Микки издал глубокий вздох и сцепил руки на затылке, при этом сдвинув свой шотландский берет почти на самый нос, так что помпон навис над блестящими серыми глазами лепрекона. Он смотрел куда-то мимо Гэри - далеко, в пустое пространство. Гэри терпеливо ждал, понимая, что лепрекон хочет говорить серьезно и сейчас просто тщательно взвешивает каждое слово.
- Ты прав, дело действительно не только в драконе. - Он жестом сделал Гэри знак замедлить ход коня, чтобы между ними и остальными пролегло некоторое расстояние. - Ты в курсе, что еще во время твоего первого пребывания в Волшебноземье между Коннахтом и Дилнамаррой назревали очень нехорошие вещи.
Гэри кивнул, вспомнив о конфронтации между бароном Пвиллом и принцем Гелдионом, явные признаки которой наметились уже тогда, во время их с Кэлси первого похода за копьем. Гэри казалось, это было несколько лет назад, - и если смотреть на дело под его утлом зрения, то так оно и было!
- Во вражду теперь втянуты и Дилнамарра, и Бремар, - продолжал Микки. - А также Дрохит и добрая дюжина деревушек из тех, которые до сих пор не давались в загребущие лапы короля Киннемора.
- Киннемор - марионетка Керидвен, - заметил Гэри. До сих пор он не почерпнул из рассказа Микки ничего для себя нового.
Микки кивнул.
- Ну да, а теперь колдунья оказалась запертой на своем острове, в то время как Роберт летает на свободе.
Такое положение вынуждает ее пускаться во все тяжкие, наплевав на всякую конспирацию. - Объясняя ситуацию, Микки подбирал выражения, которые, как он знал, Гэри сможет полностью понять. Она открыла карты. Сначала пыталась добыть оружие, а когда не сумела этого сделать, стала охотиться за Пвиллом. И в дальнейшем она тоже не остановится ни перед чем. Это же относится и к жаждущему власти Роберту.
Гэри откинулся в седле. Разумеется, всего этого следовало ожидать, судя и по дошедшим до него рассказам о разбойничьих налетах Роберта, и по действиям непреклонного принца Гелдиона. Но когда Гэри услышал это из уст лепрекона, причем так ясно и недвусмысленно сформулированным, то почувствовал себя подавленным, выбитым из седла. Здесь шла схватка не на жизнь, а на смерть, схватка между Керидвен с ее марионеточным королем и драконом. И все обитатели Волшебноземья: люди, дворфы, гномы, тильвиттеги и даже лепреконы - оказались втянутыми в самую ее гущу.
- Потому-то Джено и идет с нами, - промолвил Микки, уловив ход мыслей Гэри. - И Джербил тоже, хотя малютка еще не полностью представляет себе картину. Ты приложил руку к завариванию этой каши, парень, и потому может статься, что некоторые вещи под силу будет сделать только тебе. И потому я решил, что будет вполне правильным и уместным вызвать тебя сюда, чтобы ты помог привести историю к хорошему концу.
Гэри не был уверен, что ему нравится направление, в котором данная конкретная история развивалась до сих пор. В общем, вектор задан довольно угрожающий - как для него лично, так и для всех обитателей Волшебноземья. Тем не менее он кивком выразил свою благодарность, поскольку действительно хотел (больше того, испытывал потребность) стать активным участником написания этой истории.
Облаченный в доспехи капитан, восседающий на своем также облаченном в доспехи коне, нетерпеливо ерзал в седле. Он со смешанными чувствами раздражения и некоторой неловкости - смотрел на своего легко одетого слугу, на воздетой руке которого, словно на насесте, устроилась большая черная птица. С пронзительным карканьем, прорезавшим утренний воздух, ворон снялся с руки и, бешено хлопая крыльями, полетел прочь, рассекая воздух и быстро превращаясь в черное пятнышко на зловещем сером небосклоне.
- Что сказала чертова птица? - резко осведомился капитан. По всем признакам его не приводило в восторг общение со сверхъестественными силами и существами. В указах его собственного короля, которому он был предан всем сердцем, черным по белому писалось: всякая магия - бесовское порождение и как таковая объявляется вне закона. И вот пожалуйста, воинство Коннахта советуется с птицами!
- Нам не следует прямо направляться в Бремар, - сообщил капитану слуга. - Объявленный вне закона Пвилл и его шайка изменников, вместе с украденными артефактами, движутся сейчас на юг. Они идут вдоль горного хребта. Нам надо повернуть на восток и перекрыть им дорогу. Король Киннемор объявил, что изменники не должны перейти Крахги.
Крупный, с гордой осанкой капитан усмехнулся. Пвилл вне закона, подумал он. Что-то в этой фразе его не устраивало. Она шла вразрез с его представлением об этом человеке. Он, как и многие его солдаты, сначала служил в Дилнамарре, а уже потом перешел на сторону Коннахта. И никто ни разу не сталкивался с тем, чтобы барон Пвилл - при всей своей необузданности и любви к комфорту - хоть в чем-то проявил неблагородство.
Но он - скромный солдат, а Киннемор - король. А капитан был так воспитан, что уже одно это ставило Киннемора всего лишь на одну ступень ниже самого Бога.
- А что насчет принца Гелдиона? - осведомился капитан.
- Принц со своим отрядом движется сейчас к западу от разбойников.