Женщина, с которой я живу, встала из постели, мы разбудили её, и она смотрит на нас заспанными глазами.- Идите на кухню,- говорит она.- Поставьте чайник. Мне нужно одеться.Мы проходим на кухню.- Может быть, лучше кофе?- предлагаю я.- Я бы выпила водки,- тихо просит Елена.Я киваю и достаю из холодильника бутылку.- А вы?- спрашиваю я Евгения.- Я как все,- говорит он.- Только мне ещё ехать домой, поэтому лучше кофе.- Да бросьте,- говорю я.- Никто не остановит.- С помятым крылом могут и остановить,- возражает он.- А впрочем, если вы разрешите нам переночевать у вас, то я выпью со всеми.- Значит, кофе,- заключаю я.Мы смотрим на друга и начинаем смеяться.Я обрываю смех, а он продолжает смеяться, и по его глазам я вижу, что он не может остановиться. У него истерика.Я набираю в рот воды из-под крана и брызгаю ему в лицо. Получается плохо, но смеяться он перестаёт.- Спасибо,- говорит он.И тут начинает смеяться Елена.- Ничего,- говорит Евгений, заметив моё движение в сторону мойки.- Я сам.Он бьёт её наотмашь по щеке ладонью.Она перестаёт смеяться и изумлённо смотрит на него. Он на всякий случай бьёт её ещё раз. Потом ещё. Кажется, он вошёл во вкус. Я бью его кулаком в поддых, и мы все успокаиваемся.На кухню входит женщина, которую мы подняли из постели - её зовут Катя.Она смотрит на бутылку водки на столе, потом на меня.- Это для гостей,- объясняю я.- Можешь выпить и ты с нами.- Спасибо,- саркастическим тоном говорит она.- Без твоего разрешения я бы не осмелилась.Я приношу из комнаты рюмки и наливаю всем.Мы выпиваем.Потом выпиваем ещё.Потом мы с Евгением закуриваем и начинаем решать, кому идти за бутылкой. И тут я вспоминаю, что у меня есть ещё одна, спрятанная в фортепиано - мне очень не хочется снова выходить на улицу.Я приношу бутылку, и мы снова пьём.Елена, сославшись на тяжёлый вечер, уходит в комнату, и мы остаёмся на кухне втроём.- Значит, так и живёте?- говорит Евгений.- Да,- говорю я.- Так и живём. Только это не моя квартира.- Это моя квартира,- объясняет Катя.- А зачем я живу с этим алкоголиком, знает, наверное, только он один.- Я тоже не знаю,- говорю я.Евгений вежливо улыбается и наливает всем ещё по одной.- Ой, нет, я не буду,- с нарочитой решимостью говорит Катя.- Хотя, раз уж вы уже налили...- Вы хоть понимаете, что происходит сейчас в мире!- говорю я.- Да,- говорит Евгений, поднимая свою рюмку и подавая мне мою.- Ночь.Катя смеётся.- Вы такой остроумный,- говорит она.- Да,- скромно говорит он.- Вы что, и правда, ничего не понимаете, или только разыгрываете из себя идиотов?- возмущаюсь я.Евгений кивает мне на мою рюмку.Они с Катей выпивают.- Ведь это конец мира, прежнего мира!- не сдаюсь я.- Отныне всё будет диктовать сила, закон растоптан, человеческая жизнь больше не стоит ничего!- Да ладно,- отмахивается Евгений.- Так всегда и было. Кто сильный, тот всегда был и прав.Катя смеётся.Я смотрю на неё. Потом на него.- Значит, это конец только моего мира,- заключаю я, поднимаясь из-за стола.- И вообще, я вам не мешаю?- Мешаешь,- говорит Катя, глядя на Евгения.Они придвигаются ближе друг к другу.
6
"Смешно, что всегда есть мужчины, которые вожделеют женщину, которую ты уже не хочешь. И хорошо, что есть женщины, которых они уже не хотят",думаю я, выходя с кухни и прикрывая за собой дверь.Я иду в комнату, где на расстеленном диване лежит Елена и молча страдает в одиночестве.Я опускаюсь на пол подле неё.- Ты не спишь?- говорю я.Она не отвечает, но я знаю, что она не спит.- И ты тоже?- говорю я.- Ты тоже не видишь ничего страшного в том, что бомбы убивают детей?- Это ужасно,- говорит он.- Мне очень жалко детей.- А взрослых?- спрашиваю я.Она некоторое время молчит. Потом говорит: "И взрослых тоже. Всё это ужасно".- Почему люди не видят того, что очевидно?- сокрушаюсь я.
- Вот это-то и позволяет всяким шарлатанам изображать из себя пророков, изрекая прописные истины и, даже не понимая их, поучать других.- Истина не может быть прописной,- неожиданно серьёзно возражает она.Я вздрагиваю. Неужели?..- Что?- с замиранием спрашиваю я.- Истина всегда одна,- говорит она и приподнимается с постели.- Ты понимаешь это?- говорю я, чувствуя, что сейчас расплачусь.- Да,- говорит она.Я бросаюсь к ней, и мы начинаем целоваться.- Я нашёл тебя, я нашёл тебя...- безумно шепчу я, покрывая её лицо поцелуями.- Молчи, молчи,- шепчет она.У неё мягкие губы и большие глаза, которые кажутся огромными в полутьме.За дверью кухни свет.- Что они там делают?- спрашивает она.- Твой спутник соблазняет мою женщину,- шёпотом отвечаю я.- Ты любишь её?- спрашивает она.- Нет,- говорю я.- И никогда не любил.- Не ври мне,- предостерегает она.- Это правда.- Тогда зачем ты с ней живёшь?- А зачем ты ехала в этой машине?- парирую я, и мы снова начинаем целоваться.- Чтобы встретить тебя,- шепчет она.- Чтобы встретить тебя,- шепчу я.- Нет, нет, не здесь, не в этой постели,- шепчет она, сопротивляясь.Я отступаю.Она ложится головой на подушку, а я сижу на полу подле неё и поглаживаю её руку.- Я не думал, что останусь здесь так надолго,- говорю я.- А теперь уже поздно пытаться что-то изменить.- Ты не можешь знать этого,- говорит она.- Ты можешь только пытаться или не пытаться.- Пытаться?..- Уехать. Или остаться.- Выбор сделан давно и не мной,- возражаю я.- Конечно,- говорит она.- Но мы встретились, а могли и не встретиться.- Ты думаешь?- говорю я.Мы целуемся.- Да,- говорит она.- Если только что-то можно изменить.- Что?- говорю я.- Не знаю,- говорит она.- Не спрашивай меня ни о чём. Когда я ещё училась в школе, я слушала группу "Пинк Флойд", и мне казалось, что раз уже есть такая музыка, то значит, вот-вот наступит рай.- То же самое было и со мной,- говорю я.- Только я слушал группу "Queen".- А он не наступил.- Не наступил. И теперь англичане бомбят мирных жителей Сербии, как когда-то Гитлер бомбил их самих. Спрашивается, за что же они воевали? И что же мне, объявить войну Англии?- Помнишь, как мы любили Англию?- говорит она.- Как мы в неё верили!- подхватываю я.- Да и Америка, разве такой она представлялась нам?- Но ведь мир не изменился. Просто мы стали видеть больше и узнали что-то ещё. Что-то, чего мы раньше не знали.- Дрянь,- говорю я, отпуская её.- В мире есть много вещей, которые нам не следовало бы знать.- А мы всего и не знаем,- говорит она, снова ложась на подушку.Мы молчим.- Ты не пустишь меня к себе?- говорю я.- Нет,- отвечает она.- Полежать рядышком.- Нет,- снова говорит она.- Почему?- Потому что сюда могут войти.- Они только и ждут, когда можно будет это сделать.- Но ведь это невозможно, пока здесь мы.- Вот и решение проблемы,- говорю я.- Нужно сделать так, чтобы нас тут не было.- И ты уже придумал как?- Ну конечно,- говорю я.Она отрывает голову от подушки и вопросительно смотрит на меня.- Мы просто должны уйти.- Да,- соглашается она.- Но куда?- У нас есть машина,- говорю я, поднимаясь с пола.- А колёса лучше чем ножки кровати.Она садится на диване.- Ты это серьёзно?- Как видишь,- говорю я и направляюсь в прихожую.Я жду её.Она поднимается и идёт за мной.- Только тихо,- приложив палец к губам, говорит она.- Да они и так уже всё поняли,- говорю я.- Тем более, что они только того и ждут.Она пожимает плечами.Мы одеваемся.На кухне притихли. Я выключаю свет и открываю входную дверь.Мы выходим, и я закрываю дверь.Мы спускаемся вниз по лестнице подъезда.
7
Она садится на переднее сиденье рядом со мной.- Заводи,- говорит она.- Чего ты ждёшь?- Подожди,- говорю я.- Посмотри, горит ли ещё окно на кухне.- Зачем?- непонимающе говорит она.- Мы поедем только тогда, когда оно погаснет.Она смотрит.- Погасло.