Мы нашли несколько обломков, странных, металлических, которые не были рудой и не производили ровно никакого впечатления. Поэтому, когда прошло немного времени, мы потеряли к ним интерес. Спустя годы я снова задумался над нашими находками, и чем больше я размышлял, тем больше крепло во мне убеждение, что это остатки космического корабля. Итак, я вернулся сюда, считая, что решил оживить в памяти сцены детства. Когда выяснилось, что ферма продается, я купил ее, под влиянием порыва. Будь у меня время подумать, не уверен, что поступил бы так же. Временами мне кажется, что я сделал глупость. Но месяцами, проведенными тут, я просто наслаждался.
— Я думаю, что это удивительно, — сказала Райла.
Я изумленно взглянул на нее.
— Ты так думаешь?
— Удивительно думать об этом. Корабль со звезд.
— Я в этом не уверен.
Она придвинулась ко мне ближе, потянулась и поцеловала меня в щеку.
— Не имеет значения, правда это или нет. Важно лишь то, что ты сумел вообразить и что сам смог сделать вывод о том, что тут находится.
— И это говоришь ты, твердолобая деловая женщина?
— Занятие бизнесом — только способ выжить. В душе я все еще археолог. А они все — чистые романтики.
— Знаешь, — сказал я, — все утро меня раздирали противоречивые чувства. Очень хотелось поделиться этим с тобой, но я очень боялся, что ты сочтешь меня безответственным и глупым.
— А ты уверен? У тебя есть доказательства?
— Обломки металла. Странные сплавы с необычными свойствами. Я отправил несколько кусочков в университет на исследование. Они дали заключение, что не знают сплавов такого рода. Народ в университете всполошился. Меня спрашивали, где я нашел это вещество. Я им ответил, что подобрал в поле и заинтересовался. Вот так обстоят дела теперь. Обломки все еще у меня. Я не хочу, чтобы здесь копались университетские. Некоторые кусочки оплавлены. Некоторые — явно остатки каких-то машин. Никаких признаков ржавчины, только слабые пятна на поверхности, словно металл все же слабо реагировал с воздухом от долгого с ним соприкосновения. Он твердый и пластичный. Тверд почти как алмаз, но не хрупок. С поразительным напряжением на разрыв. Можно придумать и другие объяснения, но чуждый космический корабль — лучшее, наименее бессмысленное, и я остановился на нем. Я говорил себе — а как же — что должен быть объективным и придерживаться фактов, а не скакать на коне воображения.
— Забудь об этом, Эйса. Ты не скачешь на лошади воображения. Все это трудно воспринять — твою гипотезу, я имею в виду, — но это не очевидно. И твои доказательства. Ты же не можешь просто пренебречь ими.
— В таком случае, пойдем дальше. На этот раз никаких доказательств нет. Только свидетельство моих глаз и ощущение, которое у меня возникает. Есть странный сосед. Видимо, это наилучший способ охарактеризовать его. Я никогда не видел его отчетливо, ни разу мне не удалось бросить на него пристальный взгляд. Но я чувствую, когда он смотрит на меня, и ловлю его мимолетные взгляды. Мне не удалось разглядеть его, возникает лишь неопределенная конфигурация, которая заставляет меня вообразить, что он здесь. Я говорю «вообразить», потому что все еще пытаюсь быть научным и объективным. На чисто наблюдательном уровне я уверен, что он существует. Он лазит по деревьям во фруктовом саду, но находится там не все время. Он, кажется, много блуждает.
— А кто-нибудь еще видел его?
— Как я догадываюсь — да. Периодически возникает страх перед пантерой, хотя почему люди боятся пантер, не знаю. В сельских общинах принято бояться пантер или медведей. Думаю, что все это — атавистический страх, который все еще живет в них.
— Может быть, здесь есть пантеры?
— Сомневаюсь. Их здесь не видели лет сорок или даже больше.
Что касается этого создания, я бы сказал, что оно похоже на кота. Есть здесь один человек, который знает об этом больше, чем кто бы то ни было. Он — нечто среднее между Дэниелем Буном и Дэвидом Торо. Он проводит свою жизнь в лесах.
— Что он об этом думает?
— Как и я, он не знает. Мы с ним говорили несколько раз и решили, что не знаем, что это может быть.
— Ты думаешь, что есть какая-то связь между этим созданием и космическим кораблем?
— Временами меня одолевает искушение связать их. Но такое объяснение кажется сильно притянутым за уши. Можно сделать вывод, что это — чужак, который избежал крушения. Это может означать, что он — небывалый долгожитель. К тому же, кажется невероятным, чтобы кто-нибудь мог пережить крушение — если оно было.
— Мне бы хотелось посмотреть на кусочки металла, которые ты нашел, — сказала она.
— Это совсем просто. Они в амбаре. Мы посмотрим их, когда вернемся.
4
Хайрам развалился в одном из шезлонгов, а Боусер лежал перед ним на траве. Малиновка с переднего двора дерзко стояла в нескольких шагах от них, глядя на их бесцеремонное вторжение на ее территорию.
Хайрам пояснил:
— Боусер сказал, что не хочет оставаться в доме, поэтому я вынес его наружу.
— Он воспользовался тобой, — сказал я. — Мог бы выйти и сам.
Боусер подхалимски бил хвостом.
— Малиновка сочувствует ему, — заметил Хайрам.
Было не похоже, чтобы она сочувствовала.
— Мне нечего делать, — сказал Хайрам. — Идите по своим делам. Я присмотрю за Боусером, пока он не выздоровеет. Днем и ночью, если вы пожелаете. Если ему что-нибудь будет надо, он может мне сказать.
— Очень хорошо, тогда ты пока пригляди за ним. Нам нужно еще кое-что сделать.
И мы пошли к амбару.
У меня была пропасть времени на то, чтобы поправить покосившуюся дверь. В иные дни я говорил себе, что надо бы было ее закрепить. Это отняло бы у меня не более нескольких часов, однако каким-то образом у меня никогда не доходили до этого руки.
Внутри амбара, благоухающего старым конским навозом, была куча хлама, как попало сваленного в одном углу, но главным образом он был занят двумя длинными столами, которые я соорудил из досок, уложенных на стойла. На столах было разложено все, что я нашел или выкопал из «колодца». На дальнем конце одного из них лежали два ярких полусферических металлических остатка, которые я нашел, когда чистил амбар.
Райла прошла вдоль одного из столов и подняла зазубренный кусочек металла.
— В точности, как ты говорил, нисколько не проржавел. Только цвет слабо изменился, здесь и вон там. В нем есть железо, не так ли?
— Масса. По крайней мере, это-то люди из университета смогли сказать.
— Любой железный сплав ржавеет. Некоторые сплавы устойчивы довольно долго, но и они наконец обнаруживают признаки разрушения. Кислород побеждает.
— Более ста лет, — разъяснил я, — возможно, немного больше. Уиллоу-Бенд отпраздновал свое столетие несколько лет назад. Этот кратер образовался до того, как был построен город. Он должен быть гораздо старше. В нем было несколько футов почвына дне. Должно было пройти много времени, пока он накопился. Фут почвы образуется из массы листьев за несчетные годы.
— А ты не пробовал соединить эти обломки вместе друг с другом?
— Пробовал. Есть несколько кусочков, которые можно соединить, но это ничего не дает.
— Что ты собираешься делать дальше?
— Да ничего, пожалуй. Продолжу раскопки. Буду хранить молчание. Ты ведь единственная, кому я сказал. Если я скажу это еще хоть кому-нибудь, меня, пожалуй, осмеют. Немедленно появятся самые разные эксперты, способные объяснить все на свете.
— Да, так может быть, — задумчиво сказала она, — но у тебя, по крайней мере, имеются реальные доказательства того, что в Галактике есть по меньшей мере еще один разум ичто Землю посещали.