Портачи! я убил из-за их ошибки в переводе!»
Надо следить за речью. «Только недвусмысленные слова! А то, куда ни войдёшь, сразу недоразумения, и стрельба начнётся. Хватит с меня того, что весь посёлок повторит, как я вслух опустил стражника... »
– Так, это мы проехали. Тьфу! То есть – тема исчерпана...
«Как он это перевёл? „Вычерпана"?»
– ...в смысле – больше мы об этом говорить не будем. Меня интересует КонТуа, ваш орбитальный пояс, и как найти на нём определённую фирму. Ещё лучше – её офис на планете, хотя бы в том же Хинко.
Врач присел на корточки, обнял руками колени.
– В Хинко не найдёте. Разве они вас не предупредили, что их на земную твердь не допускают?
– Их – кого?
– Звёздных жителей. Здесь им нельзя содержать фирму. Могут въезжать только частные лица оттуда.
– А какой же бизнес?.. Ну, предпринимательство, торговля и всё прочее?
– Через посредников.
Легко вообразить, как эти промежуточные фирмы наживаются. Но где отыскать тех местных, кто работает с «Вела Акин»?.. нет, легче связываться напрямую.
– Вопрос прежний – я должен говорить с фирмой на КонТуа.
– Есть публичные станции эфирной связи. Прийти на любую и заплатить за сеанс, вот и всё. Номер для соединения подскажут, у операторов есть адресные списки. Можно со своего номера, с карманного аппарата – по-всякому. Но я боюсь, скоро вас начнут искать... Узнают, куда мы летим, и объявят там розыск.
– Вот именно. Придумай, как мне сделать это незаметно.
– Вернуться назад.
– Спасибо, не надо.
– Я не договорил. Не в посёлок, а в другое место, северней. Найти там... людей в тёмной коричневой форме и попросить их. Это не стража, а зональная полиция. Все подозревают, что они общаются со звёздными ради наживы... За деньги они всё тайком устроят.
«Коррупция, – со смешанным чувством неприязни и надежды подумал Форт, – давно с ней не виделись...»
– А попробовать в Хинко? – показал он на карту, в залив.
– Нет, здесь люди нравственные, сила у белодворцев, а в полиции многолъеш.
Чем хороши ино-Ц, так это путаной неразберихой для чужих; кажется, слово за словом раскручиваешь моток, но на деле вязнешь всё глубже без надежды понять, где кончается верёвка. От путаницы сильно помогает адаптация, но Форту с Марианом адаптироваться не пришлось. Сели, загрузились и взлетели; всего-то и успели, что купить разговорные программы для лингвоуков, а те оказались дефектными.
– Они –льеш,белодворцы – так не любят звёздных?
– Причина не в этом. На службу берут людей моральных, стойких...
– А в зональную полицию, выходит, аморальных?
– Они там сами разлагаются от денег и от власти.
– Но и те, и другие – правительские, так?
– Да, верно.
– И одни принципиально ловят звёздных, а другие нет?..
– О, бывают исключения!..
– ...и потому не ловят, что нет белодворцев илъешв полиции?
– Нет, не поэтому. Вы не понимаете...
– Так сделай, чтобы я понял.
– Постараюсь, – врач пересел на свою скатку. – Мы вылетели с территории особого режима. Скажем так, посёлок, где я находился – тюремный. Это не место жительства, а место наказания.
«О-па! – осенило Форта. – А кого же я везу?..»
Факты и наблюдения, до того витавшие порознь, вмиг сложились цельной картинкой. Трафареты у всех на одежде, похожей на мешки из-под сахара. Жилища из одинаковых щитов то ли картона, то ли жести. Одни взрослые, нет молодого поколения. Боязнь даже прикоснуться к оружию. Построение перед чёрно-красным стражем, нагрянувшим с неба.
– Парень, – душевно обратился Форт к врачу, – а ты сам случайно не каторжник?
– Каторжник, – подтвердил тот, – в чине лагврача. Не в рыбацкой бригаде состоял, заметьте; занимался лишь лечением.
Теперь ясно, отчего врач такой катастрофически худенький – видимо, кормили его столько, сколько он мог лечить своей убогой аптечкой.
Форт прибавил к списку совершённых преступлений ещё пунктик – содействие побегу закоренелого преступника.
– Я, – продолжал пассажир, – жертва политических репрессий, меня осудили несправедливо. Мне нужно убежище у белодворцев.
– Тебе не кажется, что я с тобой куда-то влип?
– Мне кажется, что напротив – это я влип с вами. И я признателен вам за предложение бежать вместе. За вас мне прибавили бы срок; повод такой, что и придумать трудно.
– За меня? отчего?
– За оказание помощи звёздным. По закону нелегально въехавших нельзя лечить, пока они не зарегистрируются у властей.
– Я не заметил охраны. Почему ты раньше не сбежал на лодке?
– За мной следили.
– Свои?
– Да, свои. Посёлки заключённых на территории не охраняются, за побег всем увеличивают срок. Но вы похитили меня – значит, не накажут никого.
– А зачем стражник прилетел?
– Иногда они проверяют, все ли налицо; прилетают неожиданно.
«Шляпа» неслась прежним курсом, чуть поддав ходу. Режим на каменистом берегу нарисовался Форту без дальнейших разъяснений – обширная территория без дорог, редкая россыпь каторжных поселений и два хозяина – полиция и стража, минимум наполовину купленные «звёздными». Вот раздолье криминалу и контрабандистам! приземляйся, разгружайся, отдыхай в тюрьме как дома, кадры пополняй!..
– Как нам разлучиться? К белодворцам твоим я не полечу.
– Не знаю, – полушёпотом ответил врач. – На одном берегу залива хинкоская полиция, на другом зональная. Нас заметят: залив узкий, а по берегам системы наблюдения.
– Днем, ночью – одинаково?
– Да.
– Скверно. А скажем, если пару лиг не долететь... дам тебе пояс, вплавь доберешься?
– Что вы говорите?! – Врач встрепенулся. – Много морских хищников!
– Тогда ищи другое место.
– Туда надо лететь над сушей, а вас скоро станут искать. И рассвет близко.
Звезда на карте неуклонно двигалась к заливу, тиски сжимались, и у Форта складывалось невыгодное, но единственное решение. Вкратце высказав свой лихой план, он добавил:
– Погляди, что ценного в багажнике.
– Почти ничего... – Врач разгрёб рухлядь за решеткой. – Одежда... ценное не здесь.
– Зачем он возил с собой тряпки?
– На продажу. Кто попадает в зону, сдаёт одежду страже. Я выберу что-нибудь для себя, вы не возражаете? А то моя роба...
– Бери хоть всё.
Ценности оказались у Форта под ногами, в выдвижном ящике; на взгляд он оценил побрякушки невысоко, но врачу было видней. Выбрав десятка полтора чего-то вроде литых стеклянных пробок, он поочередно воткнул их торцом в гнездо на пульте – каждый раз в окошке у гнезда светились разные знаки, – потом разложил пробки на две кучки.
– Вам понадобятся оты. Пожалуйста. Семь кликов, отов в них достаточно.
Словоотпонимают все разумные; ТуаТоу сумела навязать сообществу одиннадцати видов не только имперское Единое Время, но и свою денежную единицу как эталон. НокликФорт увидел впервые – эти прозрачные пробки, по словам врача, служили туанцам кошельками.
Уже светало. Форт вышел на крутую дугу, направляя «шляпу» в залив, и не удержался:
– Может, мы всё-таки познакомимся?
– Да, конечно! – Врач встал, отряхнулся. – Меня зовут Уле Эмэнии, а какое ваше уважаемое имя?
– Форт. Не ошибиться бы берегом.
– Мой – слева.
Изготовились к десанту. Уле со скаткой и аптечкой сгруппировался у двери. Осторожно, поскольку впервые, Форт прижимал «шляпу» к обрывистому склону; прошёл мимо промоин-каньонов, поднялся – да есть тут где сесть-то? а, вот площадочка! Умная «шляпа» сама распрямила ноги, касание, стоп.
В предутреннем полумраке, за туманной дымкой впереди громоздился город или завод – прямоугольные и ступенчатые громады.
Опустился трап.