Олджер задумчиво взглянул на коллегу, но, услышав характерный звук, обернулся. В открытые двери реанимационной палаты въезжали следующие носилки, везущие еще живого пациента.
Двенадцать часов спустя Майк Лифтон, отчаянно борясь с тошнотой, наблюдал, как его напарник Джош Кемпер вытягивает из стены цинковый ящик. Смрад разлагавшейся плоти смешался с резким запахом дезинфекции, заполнившим помещение морга. Гримаса омерзения уже несколько минут не покидала лицо Майка и постепенно становилась все более кислой. Ему явно не стоило соглашаться составить компанию Джошу, хотя тот и был его соседом по комнате. Между тем Джош Кемпер - долговязый лопоухий молодой человек с массивными конечностями сохранял полное спокойствие.
- Рано или поздно ко всему привыкаешь, - Рассуждал Джош. - Полезно также периодически вспоминать, сколько денег за это платят. Как ни крути, а двадцать баксов в час, разливая кофе в Старбексе, не заработаешь.
Майк попытался выдавить из себя смешок, но он застрял где-то в горле. Его руки в хирургических перчатках машинально теребили рукава халата. Холодный пот тонкими противными струйками тек между лопаток.
Труп был запакован в полупрозрачный пластиковый пакет с длинной "молнией". Когда Джош расстегнул замок, Майк непроизвольно попятился.
- Можно приступать, - объявил Джош. У Майка пересохло во рту. Руки перестали мять халат и принялись теребить огненно-рыжую шевелюру. Майк не впервые участвовал во вскрытии - за шесть семестров он распотрошил достаточно покойников, чтобы населить ими среднебюджетный фильм ужасов. Но ни один из тех трупов не был таким... свежим.
Тело молодого мужчины показалось ему каким-то бледным - почти серо-голубого цвета. Глаза были плотно закрыты, широкие скулы проступали сквозь кожу. Тело постепенно начинало коченеть - квадратная челюсть выдвинулась вперед, шея напряженно вытянулась. И - ни одного повреждения, ни синяка, ни крохотной царапины. Внимание привлекала только красочная татуировка на правом плече.
- Красивый дракончик, - прокомментировал Джош. - Но кожи испортил примерно на триста долларов.
Майк не был слишком сентиментален, однако такое циничное замечание его покоробило. Он, конечно, напоминал себе, что подработка в донорского банке кожи - отличная прибавка к стипендии и великолепная практика для будущего хирурга... но от этих напоминаний легче не становилось. Поведение однокашника тоже не ободряло - оно не имело ничего общего с профессиональным хладнокровием, приобретаемым вместе с опытом, отнюдь - Джош Кемпер таким родился. Он едва не вылетел из медицинской школы штата Колумбия за жонглирование двумя поджелудочными железами во время практики по нормальной анатомии. В общем тогда еще стало ясно, что из парня выйдет отличный патологоанатом.
Майк был другим, и на первом вскрытии едва не свалился в обморок, стоило профессору сделать первый надрез. За последующие три года он научился сдерживаться, но не до такой степени, чтобы ему доверили скальпель хирурга.
- Если бы не татуировка, - приговаривал Джош, любуясь на труп, - это был бы экземпляр высшего сорта. Руки-ноги на месте. Даже банк глазных трансплантантов еще не успел поживиться - видишь, зенки пока на месте.
Майк опустил глаза и отвернулся, пытаясь взять себя в руки. "Мы делаем нужную и полезную работу", - твердил он себе. В конце концов человеческое тело - это набор запчастей. Кто-то должен разбирать их, если есть нужда в подержанных сердцах, почках, печенках, глазах, коже... Майк поймал себя на том, что с содроганием пересчитывает полки морга, обступившие их с трех сторон.
- Если хочешь блевать, делай это здесь, - строго заметил Джош. - В операционной все должно быть стерильно.
- Я не собираюсь блевать, - процедил Майк.
- Серьезно? Честно говоря, этот парень выглядит куда лучше, чем ты. Слушай, Майк, пора привыкать к таким штукам. Перед нами просто кусок мяса, а мы - всего лишь разделыватели туш.
- Ты мерзкий тип, Джош.
- Так ведь потому-то я тебе и нравлюсь. Ну, ладно, давай заниматься делом. Сними пока ему бирку с большого пальца, а я возьму журнал.
Стараясь дышать через рот, Майк обошел открытый контейнер. Только не надо задумываться. Делай свою работу. Он склонился над ящиком и принялся стягивать с трупа полиэтиленовый пакет. Ноги мертвеца, длинные и мускулистые, поросли густыми светлыми волосами. А вот ступни были, как у старика, - усохшие, с желтыми ногтями. Видимо, покойный страдал каким-то грибковым заболеванием.
"Вот теперь ты мыслишь как врач", - с удовольствием отметил Майк. На лице у него даже возникло подобие улыбки. Возникло - и тут же исчезло. Ничего похожего на пластиковую идентификационную бирку на пальцах трупа не наблюдалось.
- Эй, Джош! - окликнул Майк. - Я что-то не вижу бирки.
Джош подошел, задумчиво пошлепывая журналом по затянутой в резину ладони.
- Она иногда слетает с пальца.
- Да я смотрел. Нет нигде.
Джош пробормотал какое-то ругательство, взял журнал под мышку и принялся искать в ящике. Приятели обыскали все углы, перетряхнули пакет безрезультатно.
- ...Мать твою, - процедил Джош. - Фигово. Ну и козел этот Эклмен!
- Что за Эклмен?
- Отвечает за все морговские бумажки. Ведет журнал регистрации, цепляет бирки на трупы, и все такое. Короче, здоровенный кусок дерьма, и пьет как... Джош развернул журнал. - Зато здесь все в порядке. Вот: "Деррик Каплан, около двадцати пяти лет, блондин, глаза голубые. Диссенция аорты. Умер в приемном отделении реанимации".
Майк внимательно посмотрел на труп.
- Блондин - это точно. Но вот выглядит он явно не на двадцать пять. А про татуировку там ничего не написано?
Джош покачал головой.
- Ничего. Но я же сказал: Эклмен - полнейший козел. У него периодически случаются проколы, особенно когда из "скорой" покойники идут косяком. Ты же знаешь, какая заваруха была прошлой ночью...
- Джош, может, все-таки уточнить у кого-нибудь? Вдруг это другой труп?
Джош почесал кадык, покосился на носилки, стоящие у двери лифта, и решительно сказал:
- У нас есть разрешение и есть тело. А самое главное - операционная давно готова. Пойдем счищать с него шкуру.
И он широким шагом отправился за носилками. Майк посмотрел на вытатуированного грозного дракона и подумал: "Будем надеяться, Джош знает, что делает".
- Смотри внимательно, - сказал Джош тоном фокусника, собирающегося исполнить свой коронный номер. - Сейчас будет такое зрелище - закачаешься!
Майк, кусая губы (к счастью, под хирургической маской этого не было видно), страдальческими глазами наблюдал за тем, как Джош колдует над одним из мешков с соляным раствором, свисающим со стойки для капельниц. Внезапно раздалось угрожающее шипение - ожил насос, и труп, лежащий на столе, стал раздуваться, словно большая резиновая игрушка.
- Клево, да? Соляной раствор заполняет подкожный слой, - пояснил Джош. - И отделяет дермис от жировой прослойки. После этого гораздо проще сделать качественный срез.
Майк кивнул. Отвращение боролось в нем с любопытством. Грудь трупа гладко выбритая, обработанная бетадином, раздувшаяся от соляного раствора уже не выглядела частью человеческого тела. Кожа сделалась гладкой, истонченно-нежной и приобрела оттенок, какой Майк видел только в каталоге "Дж. Крю".
- Крови много будет? - осторожно осведомился он.
- Не слишком, - успокоил Джош, придвигая к себе кювету с инструментами. Разве только когда его перевернем - в основном, кровь скапливается вдоль спины.