Постараемся лучше быть отличными
стилистами, чем коллекционерами редких словечек.
В самом деле, гораздо труднее обработать фразу по-своему, заставить ее сказать все, даже то, чего она буквально не выражает, наполнить ее
подразумеваемым смыслом, тайными и невысказанными намерениями, чем выдумывать новые выражения или выискивать в недрах старых, забытых книг такие
обороты речи, которые утратили для нас свое значение, перестали быть употребительными и звучат ныне, как мертвые письмена.
Впрочем, французский язык подобен чистой воде, которую никогда не могли и не смогут замутить вычурные писатели. Каждый век бросал в этот
прозрачный поток свои вкусы, свои претенциозные архаизмы и свою жеманность, но ничто не всплыло на поверхность из всех этих напрасных попыток и
бессильных стараний. Наш язык - ясный, логичный и выразительный. Он не даст себя ослабить, затемнить или извратить.
Те, кто в наши дни создают образы, злоупотребляя отвлеченными выражениями, те, кто заставляют град или дождь падать на чистоту оконного
стекла, могут также забросать камнями простоту своих собратьев! Они, может быть, и ушибут собратьев, у которых есть тело, но никогда не заденут
простоты, которая бесплотна.
Ла-Гийетт, Этрета, сентябрь 1887.
Глава 1
Ах, черт! - вырвалось вдруг у старика Ролана.
Уже с четверть часа он пребывал в полной неподвижности, не спуская глаз с воды, и только время от времени слегка дергал удочку, уходившую в
морскую глубь.
Госпожа Ролан, дремавшая на корме рядом с г-жой Роземильи, приглашенной семейством Ролан на рыбную ловлю, очнулась и повернула голову к
мужу.
- Что это?.. что это?.. Жером!
Тот отвечал со злостью:
- Да совсем не клюет! С самого полудня я так ничего и не поймал. Рыбу ловить надо только в мужской компании, - из-за женщин всегда
выезжаешь слишком поздно.
Оба его сына, Пьер и Жан, дружно расхохотались. Они сидели - один у левого, другой у правого борта - и тоже удили, намотав лесу на
указательный палец.
- Папа, - заметил Жан, - ты не очень-то любезен с нашей гостьей. Господин Ролан сконфузился и начал извиняться:
- Прошу прощения, госпожа Роземильи, такой уж у меня характер. Я приглашаю дам, потому что люблю их общество, но стоит мне очутиться на
воде, и я обо всем забываю, кроме рыбы.
Госпожа Ролан, стряхнув с себя дремоту, мечтательно смотрела на морскую гладь и прибрежные скалы.
- Но улов-то ведь богатый, - заметила она.
Муж отрицательно покачал головой. Однако он бросил благосклонный взгляд на корзину, где рыба, наловленная им и сыновьями, еще слабо
трепетала, еле шурша клейкой чешуей, подрагивая плавниками и беспомощно, вяло хватая смертельный для нее воздух судорожными глотками.
Поставив корзину между ног, старик Ролан наклонил ее и сдвинул серебристую груду к самому краю, чтобы разглядеть рыбу, лежавшую на дне;
рыба сильнее забилась в предсмертном трепете, и из переполненной корзины потянуло крепким запахом, острым зловонием свежего морского улова.
Старый рыболов с наслаждением вдохнул этот запах, словно нюхал благоухающую розу.
- Пахнет-то как, черт возьми! - воскликнул он; потом добавил: - Ну, доктор, сколько ты поймал?
Его старший сын Пьер, лет тридцати, безбородый и безусый, с черными баками, подстриженными, как у чиновника, отвечал:
- О, самые пустяки, штуки три-четыре.
Отец повернулся к младшему:
- А ты, Жан?
Жан, высокий блондин с густой бородкой, намного моложе брата, ответил с улыбкой:
- Да почти то же, что и Пьер, - четыре или пять.
Они каждый раз прибегали к этой лжи, приводившей старика Ролана в восхищение.
Он намотал лесу на уключину и, скрестив руки, заявил:
- Никогда больше не буду удить после полудня. Десять пробило - и баста! Она больше не клюет, подлая, она изволит нежиться на солнышке.
Старик оглядывал море с довольным видом собственника.
В прошлом он был владельцем небольшого ювелирного магазина в Париже; страсть к воде и рыбной ловле оторвала его от прилавка, как только
скромные сбережения позволили семье существовать на ренту.
Он удалился на покой в Гавр, купил рыбачью лодку и стал моряком-любителем. Оба его сына, Пьер и Жан, остались в Париже заканчивать
образование, но приезжали домой на каникулы и принимали участие в развлечениях отца.
Пьер был на пять лет старше Жана. По окончании коллежа он поочередно брался за самые разнообразные профессии: он перепробовал их с
полдюжины одну за другой, быстро разочаровывался в каждой и тотчас же начинал возиться с новыми планами.
В конце концов его прельстила медицина, он с большим жаром принялся за дело и только что, после сравнительно недолгих занятий, по особому
разрешению министра, раньше срока получил звание доктора, он был человек восторженный, умный, непостоянный, но настойчивый, склонный увлекаться
утопиями и философскими идеями.
Братья являли собой полную противоположность и по наружности, и по внутреннему складу. Младший, Жан - блондин, был ровного, спокойного
нрава; Пьер - брюнет, был необуздан и обидчив. Жан окончил юридический факультет и получил диплом кандидата прав, а Пьер-диплом врача.
Теперь они оба отдыхали дома в надежде обосноваться в Гавре, если здесь подвернется что-нибудь подходящее.
Скрытая зависть, та дремлющая зависть, которая почти неощутимо растет между братьями или сестрами до возмужалости и внезапно прорывается
при женитьбе или особой удаче одного из них, заставляла обоих держаться настороже и подстрекала на беззлобное соперничество. Конечно, они любили
друг друга, но в то же время ревниво следили один за другим. Когда родился Жан, пятилетний Пьер с неприязнью избалованного звереныша смотрел на
другого звереныша, неожиданно появившегося в объятиях отца и матери, окруженного любовью и лаской.
Жан с детских лет был образцом кротости, доброты и послушания, и Пьер с раздражением слушал беспрестанные похвалы этому толстому
мальчугану, кротость которого казалась ему вялостью, доброта - глупостью, а доверчивость - тупоумием. Родители их, люди непритязательные,
мечтавшие о почтенной, скромной карьере для своих сыновей, упрекали Пьера за его колебания, увлечения, за безуспешные попытки, за все его
бесплодные порывы к высоким идеям и мечты о блестящем поприще.
С тех пор как он стал взрослым, ему уже не твердили: "Смотри на Жана и бери с него пример". Но каждый раз, когда при нем говорили: "Жан
поступил так, Жан поступил этак", - он хорошо понимал смысл этих слов и скрытый в них намек.
Мать их, любящая порядок во всем, бережливая, несколько сентиментальная женщина, которая провела всю жизнь за кассой, но сохранила
чувствительную душу, постоянно сглаживала соперничество, то и дело вспыхивавшее между ее двумя взрослыми сыновьями из-за всяких житейских
мелочей.